тебе и твоим поступкам, даже, когда, казалось бы, это абсолютно не нужно. А такие вещи, рано или поздно, замечаешь.
– Завидую вашей наблюдательности, – отозвалась Ирина Анатольевна. – Что касается Лены и её мужа, то, по-моему, до переезда в Москву у них всё было нормально – оба достаточно разумны, чтобы не лезть на рожон и настраивать против себя других. Правда…
Она замолчала, пытаясь подыскать слова.
– Правда, когда ты хочешь заработать большие деньги, очень трудно не озлобить кого-то!
Я кивнул в знак согласия:
– Александр Гнедин сегодня весьма заметный человек. Вы помните, с чего он начинал?
Бережная задумчиво нахмурила брови.
– Мы познакомились с ним почти десять лет назад, когда учились с Леной на третьем курсе. Гнедин тогда только готовился к большим делам, – она улыбнулась воспоминаниям. – Насколько помню, у него уже в то время был свой бизнес – три или четыре торговых точки на центральном рынке. Гнедин часто повторял, что все мы сидим на сундуке с деньгами, но ленимся слезть с него и заглянуть под крышку!
– Интересное сравнение! – отозвался я.
– Подходящее… Правда, кроме лени, людям ещё здорово мешают жизненные трудности, хотя, в любом случае, это слабое оправдание для собственного бездействия. Об удаче тоже не стоит забывать, – добавила она и тихо кашлянула. – Гнедин не желал прохлаждаться и, действительно, не щадил себя. В конце концов, ему удалось провернуть с немцами какую-то сумасшедшую сделку и, буквально за неделю, он стал, чуть ли не миллионером. Не рублёвым, разумеется…
– Когда это случилось?
– Году в девяносто четвёртом, – без труда вспомнила собеседница.
– Александр Иванович занимался торговлей? – предположил я, но Бережная отрицательно покрутила головой.
– Если это и торговля, то уж точно не оптовая. По-моему, у Гнедина имелся какой-то штучный товар. Причём, довольно редкий.
Ирина Анатольевна умолкла, давая понять, что по этому вопросу ей больше нечего сказать.
Я сделал несколько пометок в блокноте.
– У Гнединых в Новограде есть друзья? Кроме вас, разумеется…
Ирина Анатольевна кивнула.
– Пожалуй, да, Владлен и Вита Фенькины…
По-моему, Бережной не очень хотелось говорить на эту тему и пришлось помочь ей вопросами.
– Можете рассказать об этих людях? – полюбопытствовал я. – Кто они? Чем занимаются?
Ирина Анатольевна кротко вздохнула, как обычно вздыхает человек перед малоприятной, но неотвратимой работой.
– Влад – крупный бизнесмен, а Вита… Вита ему помогает, – без энтузиазма начала она. – Насколько мне известно, у Фенькиных в городе сеть магазинов и своя телекомпания.
– Иными словами, Фенькины в Новограде на виду? – уточнил я, и Ирина согласилась с такой оценкой.
– Думаю, они входят в число наиболее влиятельных семей города, – задумчиво проговорила Ирина Анатольевна. – Хотя…
Бережная умолкла, вероятно, решив, что и так сказала достаточно.
– Вы с ними знакомы? – поинтересовался я.
– Ещё бы, – подтвердила Ирина Анатольевна. – Мы росли в одном микрорайоне и даже учились в одной школе. Правда, Влад окончил её гораздо раньше нас с Леной…
Когда Бережная рассказывала всё это, я заметил на её лице выражение, которое без труда навело бы любого внимательного слушателя на вполне определённые мысли.
– Кажется, вас не очень радуют расспросы о Фенькиных, – вежливо обронил я. – Вы в ссоре с этим почтенным семейством?
Если до сей минуты, я видел на губах Ирины лишь скептическую улыбку, то теперь её сменила брезгливая гримаса.
– Почтенное семейство?! – она презрительно хмыкнула. – Приберегите эти слова для более достойных!
– Вы сомневаетесь в порядочности Фенькиных?!
Вероятно, я задал вопрос чересчур эмоционально, словно вдруг услышал от собеседницы про восход солнца на Северном полюсе.
В ответ Ирина звонко рассмеялась, высоко задрав свой небольшой нежный подбородок.
– Простите, но вы меня спровоцировали! – сказала она, когда немного успокоилась и вытерла выступившие на глазах слезинки.
– Я действительно ни на грамм не верю в порядочность Фенькиных, – заявила Ирина через секунду. – Что же в этом удивительного?
В подобном заявлении и, правда, не было ничего удивительного, однако меня сейчас не устраивали пустые декларации.
– Но почему?! – вопросил я и выжидательно уставился на собеседницу.
Бережная, прежде чем ответить, внимательно рассмотрела коротко остриженные ногти на своей изящной руке. Кстати, они были без маникюра.
– Я знала Влада ещё, когда он бесстыдно фарцевал тряпками в нашей школе, – негромко начала Ирина. – Лет пять назад мне также доводилось видеть Фенькина. Тогда он носился по городу и убеждал людей вкладывать деньги в свой клуб, который потом, буквально в одночасье, превратился в рухнувшую финансовую пирамиду!
Несмотря на тихий голос, её интонации никак нельзя было назвать равнодушными.
– Влад – бессовестный человек, и никто не убедит меня в обратном! – сделала Ирина неутешительный вывод, и затем добавила. – Не думаю, что Вита намного лучше мужа…
Такая информация всегда интересна, особенно, если пытаешься лучше узнать своего клиента и попутно прикидываешь надёжность его близкого (и не очень) окружения.
– Фенькина судили? – спросил я, после того, как в блокноте появилось ещё несколько коротких строчек.
Ира печально усмехнулась.
– Куда там! По-моему, дело даже не довели до суда, – в её голосе теперь слышалось одно лишь разочарование. – Может, когда-нибудь этим мерзавцам отольются чужие слёзы?!
Потом я задал ей ещё десяток – другой вопросов, но, к великому сожалению, ничего любопытного не услышал.
Перед тем, как расстаться, Ирина Анатольевна предложила выпить чашечку кофе, но я, поблагодарив, отказался:
– Если вдруг решите, что я должен знать по этому делу больше, чем сейчас, звоните – мобильник всегда при мне.
Я оставил ей свои телефоны и, попросив сохранить нашу беседу в тайне, вежливо откланялся.
К машине я шёл не торопясь, попутно обдумывая результаты разговора с Бережной. Откровенно говоря, они разочаровывали.
Перед встречей с Ириной, можно было ожидать, что она, прямо или косвенно, но всё же подскажет возможные причины нынешнего состояния подруги. Или, на худой конец, просто вспомнит, что-то действительно любопытное об их совместном времяпрепровождении в столице, что также могло бы натолкнуть меня на разгадку чужой семейной тайны.
Увы, хвастать, практически, было нечем, так что все мои ожидания так и остались при мне до лучших времён.
С другой стороны, размышлял я, часть вины за безрезультатное скитание в неизвестности, безусловно, лежала на нас с Гнединым. На нём, вероятно, даже большая.
Как знать, сообщи я Ирине истинную причину расследования, она, возможно, тоже бы прониклась нешуточным беспокойством Гнедина. Глядишь, подкинула бы пару дельных советов, а то и просто
