переодеться. По этой же причине не снимаю пока никаб.
Иван осторожно пожал узкую прохладную ладонь. Эта женщина, кто бы она ни была, окружена облачком тончайших запахов: смешанный аромат ягод, кофе, сандала и еще чего-то приятного для осязания.
– Вы меня тоже извините... за мой внешний вид.
Эта особа несколько секунд довольно бесцеремонно разглядывала стоящего перед ней мужчину.
– Определенно, выглядите вы много лучше, чем неделю назад... Вы, как я понимаю, в бассейн?
– Да... таковы были мои планы.
– Дождитесь там меня! Я переоденусь и тоже спущусь в галерею.
– Хорошо, Жанна. Конечно, дождусь. Рад знакомству.
– Ну вот и договорились. – Она посмотрела на «мажордома». – Юсуф, спасибо, золотой мой! Дальше я уже сама.
Мимо них, подымаясь по лестнице, прошел второй служащий. Парень нес багаж дамы. На левом плече – на ремне – средних размеров дорожная сумка Луи Вьюиттон. В обеих руках по чемодану производства той же всемирно известной французской фирмы.
Дама в мусульманском наряде еще раз стрельнула глазами в Козака через узкую щель никаба. Затем, развернувшись, цокая каблучками, направилась по коридору в апартаменты, расположенные напротив «номера» Козака.
Иван слегка кивнул Юсуфу. Он собрался было спуститься по лестнице на второй этаж, но «мажордом» вдруг остановил его жестом.
– Уважаемый Иванджон, позвольте задать вопрос?
– Конечно, Юсуф. Спрашивайте.
– Какие у вас есть пожелания... касательно меню на этот вечер?
– Меню? – Иван удивленно уставился на «мажордома». – На этот вечер?
– Да. Ведь сегодня праздник... как я понимаю?
– Праздник?
Юсуф улыбнулся кончиком губ.
– У нас здесь, вообще-то, не принято праздновать Новый год. Но вы наш гость! А пожелания гостя для нас – закон.
Иван только сейчас сообразил, о чем идет речь. Ну да, точно! Ведь сегодня... тридцать первое декабря! Миллионы людей готовятся отпраздновать наступление Нового года. Наряженная елочка, Санта Клаус или Дед Мороз, в зависимости от страны и обычаев; салат оливье, шампанское, конфетти, бенгальские огни… Неужели это все существует: и новогодние праздники, и залитая электрическими огнями Москва, и мирная жизнь с ее простыми, в сущности, заботами и радостями? Да, судя по собственным воспоминаниям, существует, но где-то в другой жизни, в параллельном измерении, на другой планете...
– Мы накроем поздний ужин в столовой, – сказал после паузы Юсуф. – В одиннадцать вечера по местному времени, если не возражаете.
– Какие могут быть возражения, Юсуф? Но...
– Если у уважаемого гостя праздник, для нас это тоже – большое событие.
– Я не хочу никого обременять. К тому же, такого рода праздники не отмечают в одиночестве...
Иван, хотя и вынужден был импровизировать, не случайно воткнул в их диалог фразу про одиночество... Вдруг «мажордом» проколется? И что-то скажет о только что приехавшей на виллу женщине?
Юсуф удивленно вскинул правую бровь.
– Может, вас чем-то не устраивает хонум? Достаточно одного вашего слова...
«Следи за базаром, – подумал про себя и о себе же Иван. – А то из-за тебя девчонку накажут...»
– Нет, нет, меня все устраивает. Решительно все. Но насколько мне известны традиции...
Он не закончил фразу, но «мажордом» его прекрасно понял.
– Хонум не будет праздновать с вами за столом. Но она, пока вы у нас в гостях, в полном вашем распоряжении.
«Что в лоб, что по лбу, – усмехнулся про себя Козак. – Вот уж поистине, Восток – дело тонкое».
– Так какие у вас будут пожелания, уважаемый Иванджон? Я передам повару, он уже отправился на кухню.
– Спасибо, Юсуф. Что-нибудь на ваш вкус. Может быть, Жанна что-нибудь подскажет в этом плане?
«Мажордом», сохраняя на лице вежливую полуулыбку, слегка кивнул. Но про Жанну опять не захотел говорить.
– Так я могу искупаться в бассейне? – на всякий случай переспросил Иван. – Или это будет... не совсем удобно для других?
– Купайтесь сколько угодно и в любое время. Я уже говорил, что все, что только есть в этом доме, включая души и чувства обитающих здесь людей, полностью в вашем распоряжении!
«Мажордом», считая разговор законченным, намеревался оставить гостя наедине, но теперь уже Иван решился задать ему вопрос.
– Юсуф, могу я спросить?
– Да, конечно.
– Могу я узнать имя достопочтенного хозяина этого великолепного дома?
Парень вновь вскинул брови.
– Я думаю, вы с ним скоро увидитесь. В свое время.
– Гм... – не дождавшись более конкретного ответа, Иван попытался совершить обходной маневр. – Видите ли... Я бы хотел передать слова благодарности. За теплый прием, за доброе ко мне отношение...
– Хорошо. Я передам хозяину, не сомневайтесь. Да вы и сами скоро сможете это сделать. – Юсуф продемонстрировал белозубую улыбку. – Вы ведь нас еще пока не покидаете, Иванджон, не так ли?
В первый день и в первые минуты своего пребывания на вилле, когда его сопроводили в галерею, где он увидел этот самый бассейн, возле которого он сейчас расположился, удобно устроившись в шезлонге, Иван подивился этому, как восьмому чуду света.
Наверное, у хозяина особняка, как и у владельцев некоторых соседних вилл и дворцов, возведенных, судя по новеньким фасадам, в последние годы, уже при Карзае и американцах, не уступающих размерами той вилле, где он гостит, и тоже заметно, броско выделяющихся на фоне серой кабульской действительности, денег куры не клюют. Бассейн здесь метров пятнадцать в длину и пять в ширину. Достаточно глубокий – примерно два с половиной метра. Можно лишь гадать, откуда местные берут воду в таком не маленьком для афганской столицы объеме. То ли устроены подземные цистерны-резервуары, то ли идет отбор воды из реки Кабул, то ли скважины пробурили... кто его знает. Если у заказчика есть деньги на его причуды, то найдутся и те, кто воплотят их в жизнь. Благо современные инженерные технологии позволяют решать еще и не такие сложные задачи.
Кстати, вода в бассейне не застойная, чистая, с едва уловимым запахом какого-то хлорсодержащего вещества с добавкой ароматизатора. В душевых и в кранах – чистейшая вода, мягкая, пропущенная, вероятно, через систему фильтров и озонатор.
Отец, проведший в Афганистане суммарно три года, участвовавший в модернизации построенного советскими же спецами в шестидесятых в Кабуле домостроительного комбината и некоторых других объектов городского хозяйства, рассказывал Ивану (разговор был в начале девяностых), что в афганской столице главная проблема – это отсутствие нормального водоснабжения и канализации. По современным нормативам для удовлетворения потребностей хомо сапиенс требуется не менее пятидесяти литров воды на человека. В Кабуле, находящемся в долине одноименной реки с крайне неуравновешенным характером, на высоте около тысячи восьмисот метров над уровнем моря и с огромными перепадами высот в разных частях и районах города, большинство населения вынуждено довольствоваться едва ли не «пустынной» нормой, потребляя от трех до пяти литров воды в сутки... А тут, по местным меркам, такая роскошь.
