поверг его в вечную ночь. Перед ним. словно гноящаяся рана, стояла моральная дилемма, требующая немедленного решения. Рой никак не мог сделать это.
Решение было найдено без него. Морде ту удалось справиться с собой, и едва заметным жестом сжатой в кулак руки он еще раз ударил Роя мраком. Снова Рой попытался произнести Слово Власти, но тьма ворвалась в его горло и задушил; его. Он попытался сосредоточиться на по сохе, послать с его помощью в своего недруга заряд энергии, но силы уже были и, исходе, а мощь Черного Лорда слишком велика. Рой почувствовал, как он проваливается в бездну небытия, не в силах зацепиться за что- нибудь в окружающем его мире.
И тихий, мягкий голос словно с горного дуга прошептал ему решение дилеммы: “Я хозяин Трех Начал: Огня, Воздуха и Земли”.
Из последних сил его мозг продолжал искать пути спасения. Огонь уже не поможет, но вот земля… Он вспомнил землетрясение, которое непроизвольно вызвал, когда в катакомбах на него неожиданно напал убийца. Он сосредоточился на своей ноге, пытаясь найти хоть какую-нибудь опору в своем безвыходном положении. Но ничего не почувствовал. Тьма продолжала сокрушать его, уволакивая в пустоту небытия. Рой представил себе, как его нога стучит по пыльной земле, как с гор сыплются огромные камни, как деревья отклоняются в сторону от внезапного движения земли, как шатается сама Цитадель. Снова и снова он вызывал в воображении эту картину, с каждым разом все сильнее ударяя ногой по земле. После четвертой попытки свет прорезал вечную ночь и смел темноту, возвратив цвета окружающему миру. Рой стоял, и его нога была погружена в земную пыль, а посох, словно горящий факел сиял на фоне полуденного солнца.
Мордет лежал распростертый на том же гранитном камне в черной накидке, словно саван покрывающей его могучее тело. Рой старался убедить себя, что Регент мертв, но сомнения грызли его. Он поднял посох, чтобы нанести последний, уничтожающий удар, затем опустил его, не в силах убить человека, лежавшего без сознания. Он закрыл глаза, делая свой выбор и стараясь возвратить силы.
Вдруг в его безмолвный мир ворвался голос Мораты. Он сел на ближайшее к Рою дерево и начал осматривать место битвы. Повелитель Соколов знал, что он должен делать, у него не было моральных ограничений по поводу убийства. Мората полетел, словно стрела, готовый своими когтями разорвать горло лежащего неподвижно Регента. Боевой клич сокола эхом прокатился по долине.
Но этот звук внезапно затих, как только из распростертого тела Мордета вновь стала исходить тьма. Регент пошевелился, а потом встал на ноги. Из одной его ноздри сочился ручеек ярко-красной крови, резко контрастирующей с белым, словно мел, цветом лица. Тьма со свистом пронеслась навстречу летящему соколу, который резко взял вправо, а затем взмыл вверх, к вершине монолита. Рой повернулся и побежал через лес, пытаясь ускользнуть от темноты, словно рассерженный тигр, преследующей его.
Он даже не осмеливался оглянуться. Вместо этого он бежал что было сил, крепко сжимая в одной руке посох, а в другой – дневник Верховного Мага. Ветки деревьев злобно хлестали Роя по лицу, мешая бежать и как бы стараясь поймать его. Он бежал до тех пор, пока дыхание не начало сжигать все внутри и колени не затряслись от перенапряжения. Биение сердца отдавалось в его ушах, и он совершенно не слышал ничего вокруг. Рой был совершенно истощен и еле стоял на ногах, как вдруг кто-то мертвой хваткой схватил его за плечо. От ужаса у него во рту появилась желчь. Он повернул голову, чтобы хотя бы посмотреть на нападавшего.
– Боже мой, Мората! Ты до смерти перепугал меня! Ты даже представить себе не можешь, как я рад видеть тебя! Надо скорее бежать!
Два друга продолжили свое бегство-профессор бежал через густой лес, а сокол летел над деревьями и просматривал местность. Несколько раз Мората возвращался, садился на плечо Роя и показывал ему нужное направление, чтобы избежать встречи с воинами Мордета. Прошло несколько часов, солнце неумолимо скользило на запад, и к земле начала подкрадываться ночь. Рой и Мората продолжали бежать на юг, параллельно горному хребту. Иногда они были вынуждены останавливаться и довольно долго ждать, пока Рой восстановит дыхание; нельзя было допустить, чтобы усталость победила их, если даже Мордету это не удалось. Когда все небо уже покрылось звездами, два беглеца повернули на запад, к морю. Подножия гор имели уклон как раз в этом направлении, как бы помогая им двигаться быстрее. К утру Цитадель уже казалась далеко отстоящим каменным пальцем, торчащим из земли.
– Давай… отдохнем здесь, Мората, – с трудом переводя дыхание, сказал Рой. – Они не могли… преследовать нас… всю ночь… в темноте. А если и преследовали… то далеко отстали. Часа два… мы можем позволить себе отдохнуть… во всяком случае.
– Рата, – ответил сокол и, сунув голову под крыло, равномерно задышал.
– Доброго сна, мой друг, – прошептал Рой, свернувшись калачиком на усыпанной толстым слоем листьев земле.
Он проснулся от внезапного прикосновения холодной стали к горлу. С трудом открыв сонные глаза, он увидел четырех, одетых в камзолы солдат с направленными на него мечами. Мораты нигде не было, и Роем овладела паника. Он попытался схватить посох, но не нашел его. Потом он увидел, что посох висит за спиной у одного из солдат.
Рой внимательно рассмотрел наиболее близко стоявшего от него врага. По тому, как он держался и как разговаривал с остальными, это был их командир. Судя по слабому юношескому пушку на подбородке, он был не старше студентов, обучавшихся у Роя. Но у профессора сейчас не было времени размышлять о возрасте сол shy;дат, взявших его в плен. Один из них рывком поднял Роя на ноги, а остальные связали его толстой, грубой веревкой. “Они слишком молоды для того, чтобы быть солдатами, – подумал он, – даже в этом мире”.
Командир, подталкивая в спину, вел Роя перед собой вдоль еле заметной тропинки; остальные трое с мечами наготове шли сзади. Рой шел, опустив голову, слишком усталый, чтобы сопротивляться. Вдруг у него все сжалось в груди и защемило сердце: на тропинке прямо перед собой он увидел большое серо-коричневое соколиное перо.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Люди Прадаты медленно продвигались по узкой тропе, вынужденные сильно наклоняться вперед, чтобы противостоять завывающему ветру. Вокруг них острые пики гор западной цепи упирались в кипящее тучами небо; покрытая снегом вершина Гардиана была закрыта накидкой из гонимых ветром облаков. Митре с трудом давался каждый следующий шаг; ветер прижимал ее к отвесной каменной стене, а дождь, в свою очередь, пронизывал все тело обжигающим холодом. Ее ребра отзывались болью при каждом глубоком вдохе.
Отряд Митры вынужден был задержаться в Вестпорте на целый день. Дело в том, что отряды из Йелу и Шалета наткнулись на части Мордета и были вынуждены сделать большой крюк, чтобы их не обнаружили. Когда эти отряды подошли к Вестпорту, люди Митры метались, словно охотничьи собаки при звуке горна, по утрамбованному земляному полу дома, где когда-то жила ее семья. Прадата вышла по направлению к Шимни сразу же после того, как городской глашатай отслужил традиционный полуночный ритуал.
Несмотря на непогоду, отряд Прадаты старался быстрее продвигаться вперед вдоль западных подножий высоких гор Кешьи. Они шли по извилистым тропам по направлению к Эльватену, горе Слез, спокойно возвышающейся на востоке и окруженной золотым светом восходящего солнца. Но ветер напрочь выдувал утреннее тепло, и к полудню серые облака пролили на их спины дождь со снегом, а седую голову горы Слез закрыли настигнувшие их грозовые облака.
