охраны научных объектов на территории зоны и всех, кто на них работал. В конечном итоге он был самым высоким начальством Монгола и его команды, и вдобавок именно ему в нештатных ситуациях подчинялись все сотрудники научного лагеря.
– Зараженные или больные есть? – спросил он.
– Нет, – ответил за всех Птица. – Мы работали по секретной программе, контролируемой лично Горбуновым, свяжитесь с ним.
– В этом нет необходимости. – Из вертушки появился человек, которого ученые ждали, – Горбунов собственной персоной.
– Игорь Александрович, в чем проблема? – поинтересовался Птица, сжимая в руках заветный артефакт.
– Видишь ли, Валерий, существуют кое-какие обстоятельства, которые не позволяют нам продолжить сотрудничество.
– Что это значит?
– Это значит, что дальнейшие планы выглядят несколько иначе, чем те, что я изложил вам.
– Судя по тому, что я не вижу здесь армии военных, вы не планируете превращать завод в плацдарм для уничтожения «братства»?
– Верно, более того, уничтожать «Братство Зоны» вообще никто не собирался. Эти фанатики удерживают подходы к ЧАЭС, что устраивает очень многих. Сами к реактору не лезут, а других не пускают. Так что финансировать их гораздо проще, чем держать в Припяти армию военных, снабжать их и расплачиваться с родственниками погибших солдат. Хватит нам и периметра.
– Тогда зачем все это? «Х-8»? – Птица поднял над головой тетрадь, найденную в руках контроллера, убитого Крюком. Эта тетрадка пролила гораздо больше света на состояние дел, чем записи лаборанта Капошкина с КПП. В ожидании вертолета Птица с Мэг и Доллом полистали ее и узнали много интересного. – Вы ведь знали о лаборатории, но ничего не сказали нам? Так?
– Потому что им нужна была именно лаборатория, не так ли? – догадалась Мэг.
– Лаборатория? Ох, уж мне эти лаборатории. Сколько о них сложено легенд. Ты сам подумай, Валер, если бы сейчас консервы накрыли наш лагерь на Изумрудном, много интересного бы там было спрятано? Есть ли у нас что-нибудь такое, что могло бы стать страшным оружием в руках того, кто сумел бы прорваться внутрь контура? Нет. А этот лагерь мало чем отличался от лагеря на Изумрудном. Да, тогда перед учеными стояли несколько другие задачи, но ничего сверхсекретного, о чем не знали бы сведущие люди, в этих лабораториях нет.
– Тогда что вам здесь нужно?
– Информация, – предположил Серый, вроде как случайно забирая в сторону, туда, где можно было укрыться от пуль. – В то время в зоне еще не было контроллеров, они появились только спустя год. Значит, контроллер, который напал на нас, выбрался из лаборатории. Выходит, это военные вывели контроллеров, а чтобы скрыть компрометирующую вас информацию, вы поручили это дело нам? А теперь, когда мы сделали свою работу, мы превратились в помеху?
– Опять мимо. В Зоне только и говорят, что военные сотворили Зону, что военные сотворили мутантов, что военные установили излучатели. Про военных здесь много чего говорят, но лично мне доподлинно известно только то, что искусственно были созданы карлики с их телекинетическими способностями. В общем-то никто этого и не отрицал. А на счет всего остального… Первые контроллеры появились через пять месяцев после возникновения Зоны, тогда это были еще совсем слабые псионики, их можно было брать голыми руками. Были пойманы четыре особи, каждая из которых могла контролировать не более трех-четырех зомби. Вот в этой лаборатории их и держали, пока завод не накрыли консервы.
– Но тот контроллер, который натравил на нас зомби, легко управлял пятью десятками мертвяков, и, надо сказать, управлял вполне эффективно.
– Да, ребята тогда над ними хорошо поработали, довели их до совершенства. Про одного из них, самого сильного, я читал в донесении. Должно быть, именно с ним вам пришлось воевать. Но, как бы там ни было, когда консервы отгородили от нас завод и вместе с ним лабораторию, к сожалению, они похоронили и почти все наработки. Пришлось начинать все с нуля.
– А теперь, когда мы открыли вход, вы будете первыми, кто снимет сливки с компьютеров лаборатории, в которых наверняка хранятся данные о том, как получить контроль над контроллерами, – подытожил Птица.
– Да, неслабое оружие получится, – усмехнулся Макс.
– Увы, ребята, контроль над контроллерами получить не удалось, – развел руками Горбунов, – это то немногое, что известно доподлинно. Более того, в заново отстроенную лабораторию больше не удалось доставить ни одного экземпляра неактивированного мутанта-псионика, или, как говорят старатели, контроллера. Начиная с восьмого года контроллеры уже были достаточно сильны, чтобы не даваться в руки людей.
– Тогда что вам здесь нужно?
– Ход, – спокойно ответил Горбунов.
– Какой ход? – удивились Серый и Птица.
– Секретный подземный ход от лаборатории к Исполнителю Желаний.
Птица едва не подавился воздухом:
– Чего?
– Из лаборатории до четвертого энергоблока идет оборудованный подземный ход.
– Игорь Александрович, вы шутите? – усмехнулась Мэг.
– Я похож на шутника?
– Вы же ученый, вы не верите в Исполнителя Желаний.
– Я нет, а человек, у которого есть лишний миллиард евро, верит. Наше дело обеспечить ему доступ к четвертому энергоблоку так, чтобы ему не выжгло мозги излучателем, и подземный ход как раз для этого подходит.
– Так вот почему вы послали на дело нас, а не добивались атаки на «братство» крупными армейскими силами. – Серый отступил на еще один маленький шажок.
– Все верно. Когда наш первый заход провалился и внутрь консервов проникло трое человек вместо пятнадцати, я честно начал искать пути к их спасению, пока не наткнулся на информацию про секретный ход. Информация, похороненная в архивах лаборатории, из-за давности утратила смысл, поэтому планы спасательной операции не вызвали у военных особого рвения, а после того как первый же заход вынудил коалицию отойти назад с большими потерями, операцию вообще свернули.
– Что вам было очень на руку. Я не удивлюсь, если узнаю, что «братству» кто-то подсказал, когда и где начнется спасательная операция.
– Скажем так, я им об этом намекнул. А дальше все было разыграно как по нотам. Я нашел покупателя на товар, нашел партнера по бизнесу, – Горбунов кивнул на Дернова, – и приступил к реализации.
– А зачем же вы тогда сдали сектантам нас, если нас специально в контур снарядили?
– Вот тут ошибка. Я вас не сдавал. Оказалось, что кое-кто среди наших сотрудников работал на «братство». Мне они не слишком-то доверяли, поэтому сделали все, чтобы один из их людей приблизился ко мне и в случае чего дал знать руководству секты. У них, я так понимаю, были свои планы по проникновению в консервы, поэтому они и хотели захватить ДП.
Дернов подошел к вертолету, заглянул внутрь и, перекинувшись с кем-то парой фраз, дернул Горбунова за рукав:
– Хорош разговаривать, клиент волнуется.
– И что теперь с нами будет? – поинтересовался Птица.
– Я был с вами предельно честен. Прошу вас отплатить мне тем же.
Ответом было молчание.
– Должен признаться, я немало удивился, когда получил сообщение, что контур начал разрушаться. И это после прошедшего выброса. Вы прошли через контур со второй попытки, и я хочу знать, каким образом вы повернули время в «мешке» вспять.
– Зачем это человеку, у которого есть миллиард? – удивился Монгол.
– Хм, будем считать, что это простое любопытство… Ну так что вы мне ответите?
