окажутся в области взаимной видимости. К этому времени я подготовлю свои предложения.
Настойчивый стук в дверь вывел Синицына из зыбкого сна. Оказывается, он задремал прямо перед ноутбуком. Старик сконфуженно приподнял съехавшие на кончик носа очки и потер глаза. Что поделаешь, если новое кресло, выделенное ему администрацией Президента из запасников президентской же канцелярии в качестве улучшения условий труда выдающегося ученого современности, оказалось столь удобным. Последний десяток лет он пользовался стареньким пластиковым стулом, расхлябанным донельзя…
— Профессор Синицын! Николай Федорович! — обшарпанная дверь, держащаяся больше на честном слове, нежели на расхлябанных петлях, вновь задрожала под натиском извне. — Вас срочно вызывают к Президенту! Николай Федорович? С вами все в порядке? Профессор?!
— Иду, Витенька, — прокряхтел старик, выбираясь из кресла. Он сделал пару шагов на негнущихся спросонья ногах и открыл покрытый облупившейся краской шпингалет, выполняющий функции давным- давно сломавшегося замка. — Что стряслось? Откуда такая спешка?
Профессору подумалось, что за всю его долгую службу его ни разу не вызывали к Президенту, аудиенции всегда приходилось добиваться самостоятельно, и порой на это уходили многие дни. Правда, после возвращения из Москвы их рейда Федотов со свитой дважды лично посещал его кабинет, и даже пригласил Синицына сделать доклад на совещании Президентов российских ЦСГР, посвященном организации экспедиции к могиле доктора Уэйна… Может быть, Президенты уже изучили все представленные им данные и начали подготовку? Старик отворил дверь, и в утопающий во мраке едва живой лампочки крохотный кабинет ворвался вихрь в виде одного из его новых ассистентов, закутанного в зимние одежды.
— Николай Федорович, скорее одевайтесь! — молодой человек, едва переступив порог, немедленно бросился к платяному шкафу и извлек оттуда тулуп профессора. — Полчаса назад узел связи провел сеанс с «Русским Островом»! Говорят, Сибирский Союз прислал какую-то сверхсекретную документацию, а у моряков вообще был разговор с американцами! Президент ждёт вас для обсуждения немедленно! Всё строго засекречено, но у меня родственник служит в охране узла связи, у них пошел слух, что появились какие-то новые данные о Наследии Великой Шаро!
— Невероятно! — Синицын поспешно влез в заботливо поданный ассистентом тулуп и с кряхтеньем принялся возиться с валенками. — Я иду немедленно! Неужели американцы отыскали вторую часть координат?! — Он наконец-то справился с валенками и подставил голову под шапку-ушанку.
— Так ведь и недели не прошло с совещания Президентов! — усомнился ассистент, закутывая профессора в шарф. — Разве рейд из Колорадского Альянса успел бы добраться до Лос-Анджелеса? И Президент ничего не сообщал о переговорах с американцами!
— Центр «Гувер» традиционно удерживает в Калифорнии нефтедобывающую станцию! — старик, наглухо запакованный в тяжелую зимнюю одежду, потянулся за своим ноутбуком. — Если наши американские коллеги все ещё сохранили над ней контроль, то рейд мог выдвинуться оттуда. В таком случае они вполне могли уже вернуться назад! — Профессор выдернул из розетки шнур питания ноутбука и с гордостью посмотрел на исцарапанный экран, на котором вспыхнуло сообщение о переходе устройства на работу от аккумулятора. Сразу после его триумфального возвращения, Президент лично велел изыскать для Синицына работоспособный аккумулятор. — А о переговорах с Колорадским Альянсом могли не сообщать из соображений безопасности. Наш Президент в прошлом генерал, вы же знаете, Витенька, военные весьма скрупулезно относятся к режиму секретности и иногда перегибают палку. — Старик привычным движением сунул ноутбук за пазуху и возвестил: — Скоро всё прояснится! Идемте!
Ассистент первым выскочил из погруженного в полумрак кабинета и потащил за собой профессора по длинному коридору. Охрана входного шлюза оказалась предупреждена о срочном вызове государственной важности, и шлюзовая переборка поползла вверх, едва профессор с ассистентом приблизились к шлюзовой камере. Следующее чудо ожидало Синицына на выходе: прямо у входа в их гермокорпус стоял электромобиль Президентской канцелярии, и стоящий подле него солдат с автоматом на груди распахнул дверь перед запыхавшимся от бега по бесконечному коридору стариком.
— Прошу вас, профессор! — Он помог неуклюжему в громоздких одеждах Синицыну взобраться внутрь и грозно посмотрел на ассистента: — У вас нет допуска, гражданин! Режим секретности уровня «государственная тайна», едет только профессор Синицын!
— Оставайтесь, Витенька, и дождитесь меня! — профессор устроился поудобнее на мягком сиденье, обтянутом истертым, многократно штопанным дерматином. — Мы приступим к работе сразу же, как только я получу новые данные!
— Да, да, конечно, Николай Федорович! — поспешно откликнулся ассистент, пряча руки от едко щиплющего кожу мороза в глубоких карманах тулупа. — Я буду в лаборатории!
Солдат забрался в автомобиль, задвинул за собой дверь и кивнул водителю. Едва стихло шипение воздуха в системе герметизации, машина скрипнула и тихо покатила вперед. Старый профессор удовлетворенно вздохнул. Ехать в тепле с комфортом, что ни говори, гораздо приятнее пешей прогулки длиною в километр по улицам Центра, насквозь прокалившегося жутким холодом. За периметром бушевали сильные ветра, вот уже вторую неделю не было снегопадов, и термометр показывал минус тридцать пять. В результате железобетонная консервная банка Центра Сохранения Генетических Ресурсов буквально звенела от мороза, и под исполинской крышей из прозрачного полимера температура опустилась ниже отметки в минус сорок ещё три дня назад. Надрывные завывания воздушных потоков не были слышны внутри герметичного пространства периметра, но неровное гудение элементов его конструкций, сопротивляющихся ударам почти ураганных ветров, давали весьма отчетливое представление о происходящем снаружи.
Но внутри теплого автомобиля царило полнейшее спокойствие, нарушаемое лишь легким поскрипыванием сидений, и старый профессор задумчиво разглядывал через затянутое потертым плексигласом окно серые близнецы гермокорпусов, неторопливо плывущие мимо. Если верить старым архивным данным, когда-то давно, ещё до наступления хаоса, этим краям столь жестокие морозы были не свойственны. Но за двести с лишним лет трансгенная зараза сожрала леса и почвы, превратив всё вокруг в заросли гигантских сорняков, источающих токсичную пыльцу, перемежающихся с чахлыми болезненными деревцами-мутантами, покрытыми гнилью, ядовитыми грибками и едкой плесенью. Бесконечные чащи этой растительности перемежались со столь же бесконечными пустошами, ранее бывшими сельхозугодиями, ныне уничтоженными трансгенными бактериями-мутантами и ставшие бесплодным суглинком. Эти пустоши, заболоченные вдоль ещё сохранившихся рек, и твердые, словно камень, в удаленных от водных артерий местах, словно некий пояс отчуждения скрывали внутри себя развалины городов и населенных пунктов. На этих многокилометровых пустошах ветра разгонялись порой до ураганных скоростей…
Старик вновь вспомнил прокаленные холодом руины Новодевичьего монастыря, извергавшие из себя поток лигов. Как только они выживают в таких поистине несовместимых с жизнью условиях? Память мгновенно развернула перед глазами картину кровавого расстрела рвущихся защитить свою святыню инвалидов, и Синицын погрустнел. Всё таки наши предки превратили некогда цветущую планету в нечто ужасное и уродливое, и теперь всё, что ещё не умерло на её поверхности от бесконечных мучительных страданий, жаждет смерти их потомков. И вот сейчас нам выпал последний шанс всё изменить. Сама Шаро Предрекшая послала его своим «чистым» потомкам, не исключено, что от нас теперь зависит будущее всей планеты! Мы не имеем права упустить такую возможность, Президенты не могут не понимать этого! Перед лицом великого возрождения меркнут любые политические и личные дрязги!
— Приехали, господин профессор! — голос солдата прервал его мысли. Автоматчик распахнул дверь, вылез наружу и подал старику руку: — Выходите, входной люк уже открывают.
Внутри Синицына встречали сразу трое: человек из президентской канцелярии и пара охранников. Его немедленно препроводили в приемную Президента и сдали с рук на руки улыбающейся Сашеньке.
— Здравствуйте, Николай Федорович! — девушка принялась проворно освобождать старика из плена огромного тулупа. — Президент ожидает вас! — Она сделала большие глаза и заговорщицки зашептала: — Там шифровальщики принесли что-то такое, от чего вся Служба Безопасности уже с ног на голову поставлена! И никто толком не знает, в чем дело! Президент как прочел шифровку, так сразу всё засекретил и за вами послал! Только, чур, я вам этого не говорила, а то мне попадет!
