Нет?нет, не замечать этого больше нельзя! «Это моя жизнь, это мое здоровье. Может, ничего и не надо делать… А вот быть во всеоружии надо. Быть готовой ко всему. Сходить, поговорить с врачом. Может быть, мне нужно пройти замещающую гормонотерапию, чтобы не состариться слишком быстро. Я же не хочу превратиться в старуху?»
Вопрос о неминуемой старости беспокоил Марго, как и любую женщину, находящуюся в ее возрасте. Немного раньше, чем следовало ожидать, но, с другой стороны, у всех же по?разному…
В середине весны началось. Вернее, в середине весны все пропало. Сначала Марго подумала, что беременна, а потом осадила себя — чудес не бывает. Это в романе она может написать, что бесплодная героиня нашла любовь и волшебным образом понесла… А в реальной жизни подобное случается редко. И к тому же надо выбирать самое простое решение — оно же и будет самым верным. «Бритва Оккама». В сорок два года надо не о беременности думать, а о возрастных изменениях. И потом, никаких признаков беременности Марго тоже не замечала. Не мутило, не крутило, ничего не набухало и не росло, аппетит все тот же, лишь один набранный килограмм. Что, опять же, тоже говорило о возрасте.
А сейчас июль.
…Они говорили с Иваном об этом. Вернее, не об этом, а о том, что можно, например, сделать ЭКО. Или найти суррогатную мать. Или усыновить сироту, в конце концов. Сейчас столько способов стать родителем! Но процедура искусственного оплодотворения и суррогатное материнство смущали обоих. Там, оказывается, было столько подводных камней, столько тонкостей… Уж лучше усыновление. По крайней мере, на свете одним счастливым человеком больше будет.
И все равно не то, не то. Хотелось же самой пройти через все это. Самой стать матерью естественным путем и получить, словно подарок от Бога, свое, только свое дитя, зачатое в любви, выношенное под сердцем… Самой родить, самой выкормить и все прочее. Что не сбылось — пусть сбудется. Но об этом даже думать глупо, наивно.
Марго перевернулась на один бок, потом на другой. Тихонько застонала — уж так не хотелось вылезать из постели, идти куда?то, общаться с кем?то… Затем, чтобы узнать о неизбежном. Может, лучше оттянуть этот момент?
— Нет, так нельзя! — сердито воскликнула Марго. Заставила себя вылезти из кровати. Позавтракала.
Позвонила бабушка Лера — как дела, как чего… Марго не стала ей ничего рассказывать, просто мило поболтала. Эх, как бабушка бы обрадовалась… Она стала бы прекрасной прабабушкой. И здоровья у нее — еще лет на сто. Помогала бы даже… «Нет, нельзя об этом думать!» — стиснула зубы Марго.
После разговора с бабушкой Марго позвонила в женскую консультацию, узнала о часах приема. Позвонить еще Ивану, предупредить его, что уходит? Но зачем, он вернется к трем, а Марго до того времени успеет обернуться.
Это жизнь. Это обычная жизнь. Никакой трагедии. Тем более что она счастлива уже одним тем, что имеет. Она любит и любима, и с мужем они преодолеют все препятствия.
И все?таки в глубине души мерцал огонек. Безумная надежда.
…Крашеные стены в коридоре. Докторша — молодая, самоуверенная, строгая. Посмотрела Марго, пропальпировала ей живот, заявила, что матка сильно увеличена:
— Похоже на беременность.
— Доктор, нельзя смеяться над больным человеком, — пошутила Марго, хотя у самой сердце дрогнуло. Ведь только что рассказала этой докторше о своей проблеме!
— Кто знает. Идемте в кабинет УЗИ.
И сама врач повела Марго в кабинет ультразвукового исследования.
Холодная простыня. Холодный гель размазан по животу.
Две докторши уставились в монитор.
— Беременность четырнадцать, четырнадцать с половиной недель, — изрекла вторая доктор, елозя по животу Марго датчиком.
А первая враз потеряла свою строгость и захлопала в ладоши, точно девочка. И спросила, повернувшись к Марго:
— Вы рады?
Рада ли она? У Марго было ощущение, что она летит в пропасть.
Так не бывает. Это сон. А как же «бритва Оккама» и все прочие умозаключения и логические выводы?
— Я еще никогда не получала таких дорогих подарков… — севшим голосом пробормотала она, по инерции продолжая шутить.
— …Машина двадцать один десять. На улицу Ясеневая вызов, дом три. Берете вызов? — раздалось из динамиков. Хихиканье.
— Беру, — согласился Иван.
— Машина двадцать один десять, вызов за вами. — Опять хихиканье. «Анекдоты они там, в диспетчерской, что ли, травят?»
Это будет последний вызов на сегодня. Потом домой. С утра дождик моросил, а сейчас распогодилось — солнышко, тепло… Иван повернул руль. Ехал по памяти. Миновал два квартала, остановился у дома с табличкой «3». Уж что?что, а в цифрах он понимал. Тут какая?то поликлиника, что ли.
На ступенях дома стояла… Рита?!
Вот так сюрприз.
— Привет! Это ты меня, что ли, вызвала? — крикнул Иван, выходя из машины. Поднялся, поцеловал Риту.
— Я… А что, не имею права?
— А то я думал, чего у Светки, диспетчерши, голос какой?то странный?
— Да, это я Свету попросила, чтобы она именно тебя вызвала! — засмеялась Рита.
— Ну и хорошо. Сейчас домой поедем.
— Погоди… — Рита взяла Ивана за руку, повела за собой — за домом был роскошный дворик с клумбой и скамейками. И липы цвели, и дивно пахли. — Садись.
Они сели, держась за руки. Рита улыбалась, она явно была в каком?то особенном настроении.
— Чего?то хочешь сказать? — опять целуя ее, спросил Иван.
— Да. Я уж?жасно люблю тебя. — Она порывисто обняла его. — Ужасно сильно!
Иван засмеялся растроганно. Уже год они вместе живут здесь, в Видногорске, а он все не может привыкнуть, поверить в свое счастье.
— И я тебя люблю. И я тебя… очень?очень!
— Погоди, погоди… Это еще не все. Я еще не сказала тебе самого главного… — торжественно произнесла Рита. — Ты хорошо сидишь?
— Хорошо, точно.
— Ну так вот. Слушай…
Ютьюб. Видео. Только для частного просмотра.
Женщина сидит вполоборота перед камерой, на фоне большого окна, кормит грудью ребенка. Тихонько напевает что?то про одуванчики. Половины слов не разобрать. Ребенок сосредоточенно ест. Прядка светлых, почти белых волос на лбу младенца…
Камера перемещается чуть в сторону. Видно, как за окном медленно падает снег.
