университета такой-то. Ошеломляющие факты сообщало письмо. В окрестностях горного кишлака Ингички более десяти лет назад обнаружили странное существо. По виду человек, он не имел одежды, скрывался от людей бегством, не умел разговаривать. Все же существо поймали, привели в кишлак. И здесь один из жителей признал в нем своего племянника, давно, в детстве, пропавшего мальчика Жияна. И вот автор письма делится своими наблюдениями: «…Жиян прожил в кишлаке уже двенадцать лет. Может спать на снегу. Ему чуждо чувство страха. Если потребуется, ночью в снег и ветер идет десять-пятнадцать километров до соседнего кишлака. Совершенно безотказен в работе. Редко злится. Очень силен. То съедает пищу за шестерых, то по трое суток не ест. Однажды сбежал в город Джизак.
Шипел на автомобили, дико озираясь по сторонам, его с трудом изловили полдюжины милиционеров».
Кто из журналистов не отзовется на такое письмо!
Явление чрезвычайное, свидетельство авторитетное. Правдивость изложения подкрепляют многочисленные детали.
Надо писать! Надо ехать!
О событии стало известно московским ученым. Профессор Б. Поршнев, известный историк, в ту пору как раз работал над монографией о палеопсихологии — истории развития мышления у древнего человека. (Вышла эта книга «О начале человеческой истории» уже посмертно, в 1974 году.) В момент возникновения Маугли из Каратау все помыслы профессора концентрировались на том, чтобы найти подтверждение или опровержение своей гипотезе очеловечения. И вот профессор едет в кишлак спецкором «Комсомольской правды» вместе с журналисткой Т. Агафоновой.
Первое, что попалось на глаза в Самарканде, — местные газеты «Ленин юлы» и «Ленинский путь» на узбекском и русском языках. И там и там статья доцента «Маугли из Каратау» уже напечатана — ее прочли тысячи людей.
Бригада «Комсомолки» встретилась с редактором «Ленинского пути». «Да, мы отвечаем за публикацию, — заверил он, — рассказ о событии уже затребовала „Неделя“».
После многих часов трудной горной дороги перед спецкорами «Комсомольской правды» кишлак Ингички.
Человека по имени Жиян ученый и журналистка находят. Но ничего общего с выдуманным Маугли в нем нет.
Ситуация необычна, но совсем-совсем в другом отношении. Жиян действительно в войну лишился родителей, действительно живет у родственника, действительно производит впечатление забитого существа. Но причина — не скитания в горах, а обращение хозяина семейства.
Юноше необходима человеческая помощь и меньше всего журналистские рассказы.
А ложный слух, подкрепленный авторитетом двух областных газет, тем временем распространялся. В Самарканд уже прибыли журналисты из АПН и «Литературной газеты», сообщение передали зарубежные радиостанции, «Неделя» опубликовала очерк на эту тему редактора областной газеты.
Весь корреспондентский корпус собирается в сакле, где практически в услужении живет Жиян. Среди приехавших и автор письма в «Комсомолку». Хотя липа для профессора-историка очевидна, доцент-географ продолжает настаивать на своем мнении. И есть журналисты, склонные поверить первоначальной версии. Поверить единственно потому, что очень уж эффектный случай, что очень уж обидно добраться сквозь пургу в далекий кишлак и ни с чем уехать обратно. Кроме того, первая заповедь журналиста — выполнить задание редакции. Но не менее существенная заповедь — быть всегда досконально точным, чтобы не подвести редакцию.
«Известия», ответственные за публикацию «Недели», вскоре дали опровержение под заголовком «Исправление ошибки в связи с „Маугли из Каратау“». Редакционная коллегия «Недели» извинилась перед читателями.
Бурно обсуждалась в журналистском мире эта незаурядная история. С ее подробным разбором выступил журнал «Журналист». Т. Агафонова вернулась к урокам «Маугли» в сборнике «Журналисты рассказывают».
Научный обозреватель «Комсомольской правды» Я. Голованов напомнил, что хотя случай с Маугли редок, но все же не единичен. Он напомнил о «Березе Рихарда Зорге». Прощаясь с Россией перед трудной и дальней дорогой, отважный советский разведчик вырезал якобы на ней свои инициалы. Итог: береза действительно есть, но Зорге к ней никакого отношения не имеет.
«Дерево-людоед». Информация о нем шла по областным и районным газетам как эпидемия гриппа. Сообщалось, что где-то (по счастью, не на территории СССР) существует дерево, опутывающее зазевавшегося путешественника своими стеблями и высасывающее затем из него кровь или тихонько его переваривающее. Нет такого дерева ни у нас, ни в других, даже самых экзотических странах.
Необыкновенный «подвиг» Валентины Ткаченко.
Во время учебных парашютных прыжков один из парашютистов зацепился за хвост самолета. Прыгнувшая следом В. Ткаченко спасла жизнь товарища. Весть о ее «подвиге» росла как снежный ком, уже поговаривали о награждении отважной девушки. Итог: все выдумка, от начала до конца.
Объединяя все эти случаи, Я. Голованов ставит диагноз некомпетентность поистине огромная профессиональная проблема.
Но случается и другое — поверхностное отношение, как бы следование инерции, дань примелькавшемуся ж потому успокоительному стандарту.
Метод «перемены профессии» — его достижения и просчеты. «Спешите видеть! Весь вечер на манеже наш корреспондент…». Тайны работы униформиста, педагога, водителя, регистратора в загсе, и «ключи», которыми открывает их журналист
— Что дает журналисту метод «перемены профессии»?
— Этот метод в журналистике знает множество вариантов. Не все и не всегда можно одобрить: нельзя идти на обман даже для благой цели. Однако закономерно переменить на время работу, чтобы глубже исследовать какую-то сферу труда.
«Спешите видеть! Только один раз! Весь вечер на манеже наш специальный корреспондент». Этот шутливый призыв появился на воскресной полосе «Комсомольской правды» «Карусель». «Два дня в униформе» озаглавлена публикация В. Выжутовича, сменившего корреспондентский пиджак на яркий наряд униформиста.
«Неделю назад, — рассказал журналист читателям, — я приехал в старый цирк на Цветном бульваре. Мне выдали две замечательные куртки — красную (на утреннее представление) и зеленую (на вечер), брюки с лампасами и белую накрахмаленную рубаху. После чего старший униформист Шамиль Садеков подвел меня к занавесу и, прежде чем выпустить в свет, сказал строго и коротко:
— В проходе не стоять. На манеж не вылезать. Помогать нам не надо, стой и смотри. Медведей объявят — уйдешь в зал. Застегнись. Пошел.
Я вышел к публике так, словно меня объявили как жонглера, слона или канатоходца».
Для чего же затеял эту игру в переодевание журналист? С очень серьезной целью — рассказать по-
