безумство прошлой ночью. Линда абсолютно не контролировала себя. Но неужели она действительно занималась с ним любовью, полностью отдавшись безумному желанию?
Да, вынуждена была признать она. Определенно так и было. И нечего сваливать все на шампанское — иначе ее воспоминания не были бы такими реальными. Она помнила каждый поцелуй, каждое прикосновение, даже свои ощущения… И никогда уже ей не забыть испытанного чувства полного удовлетворения.
Линда снова упала на подушки. Как можно было, попав в затруднительную ситуацию, сделать ее в десять раз хуже. А еще считала, что у нее до этого были проблемы!
Как же ей вести себя, когда Джеральд проснется? Когда они должны будут посмотреть друг другу в лицо? Ведь прошлой ночью она, Линда Бразерс, хладнокровно и умело, как будто только этим и занималась, соблазнила своего шефа.
Глава четвертая
Джеральд пробормотал что-то во сне, и Линда замерла, пока он снова не затих.
Ужасные картины замелькали у нее в голове. Вот сейчас он проснется и с мукой на лице начнет вспоминать, как оказался в ее постели? Или хуже — с недоумением, в шоке от случившегося! Или с жалостью? Жалость — хуже всего. Стронг искренне сочувствовал ей, когда она рассказала ему об отце. Не поэтому ли и остался с ней? Правда, сначала сказал, что ему надо идти, но она практически упросила его остаться. И он не ушел. Может, это было жестом благотворительности, так как ему стало жаль ее?
Чем дольше Линда размышляла над этим, тем труднее ей было назвать какую-либо другую причину. Ведь она — как грубо, но довольно точно выразился Брайан — не тот тип женщины, который привлекает Джеральда.
О, мне сейчас станет плохо! — хотелось ей крикнуть.
Джеральд повернулся на бок, спиной к ней, и зарылся головой в подушку. Без его руки, обнимавшей ее, она почувствовала неожиданный холод. Этот парализующий холод был и в ее сердце. Что он скажет, когда подойдет неизбежный момент объяснения? Постарается тактично избавиться от нее?
Мобилизуя остатки самоуважения, Линда соскользнула на край постели. Я вовсе не убегаю, сказала она себе твердо. Я просто хочу выиграть немного времени для размышлений.
Она нашла джинсы и хлопчатобумажный свитер, в которых была вчера на работе, и, схватив их под мышку, на цыпочках прокралась в гостиную. Поднос с нетронутой закуской стоял на кофейном столике. Сыр заветрился и пожелтел, края засохших ломтиков салями загнулись. Ничего не хотелось трогать. Какое имеет значение, если все это постоит еще несколько часов?
Линда всунула ноги в босоножки, нашла сумку и стала искать в ней ключи, которых почему-то не оказалось на обычном месте. Она потеряла еще несколько драгоценных минут, отыскивая вечернюю сумочку, с которой была вчера, и наткнулась на ключи. Они лежали на камине, куда их положил Джеральд. Девушка схватила их и повернулась, чтобы уйти.
Из дверей спальни ее приветствовал хрипловатый после сна голос:
— Привет. Или уместнее сказать «до свидания»?
Линда резко обернулась.
На Джеральде были только сатиновые трусы в полосочку. Иной мужчина в таком наряде, с растрепанными волосами, босой, выглядел бы довольно смешно, даже нелепо. А этот был восхитителен! Глядя на взлохмаченные волосы, Линда вспомнила, как запускала в них пальцы ночью. Скользнув взглядом по широкой груди, мускулистость которой не скрывали темные курчавые волосы, девушка опустила глаза.
Она отошла и взялась за дверную ручку.
— Ты случайно не за подсоленным арахисом собралась? — спросил Джеральд спокойно.
Линда не поняла, что он имел в виду, но ироничные нотки в его голосе подсказывали, что сейчас не стоит выяснять отношения.
— Мы и так наделали ошибок этой ночью, — судорожно вздохнув, сказала она. — Пожалуйста, Джерри, не делай еще хуже.
— Все в этом мире одна большая ошибка, — пробормотал он себе под нос, явно не рассчитывая, что она услышит.
Но Линда услышала. И это было последним ударом. Превозмогая дрожь, она быстро вышла из квартиры. И только пройдя три квартала до стоянки, где была припаркована ее машина, и сев за руль, девушка смогла наконец перевести дыхание и вздохнуть полной грудью. Боже, какой же дурой она была!
Может быть, ей следовало остаться и поговорить с Джеральдом, выслушать его объяснения, возможно, предостережения, каким бы ударом по ее самолюбию они ни были. Ведь рано или поздно ей придется взглянуть ему в лицо, и лучше это не откладывать. Выслушай она его сегодня, не пришлось бы сейчас гадать, что он скажет завтра в своем кабинете. Если бы ей хватило ума остаться, все было бы уже высказано и она могла бы снова погрузиться в свою работу…
Какая же ты идиотка, выругала себя Линда. Если бы была хоть какая-нибудь надежда на то, что эта ночь с Джеральдом не скажется на ее работе в компании. Нет, нельзя делать вид, что ничего не произошло, и нельзя повернуть время вспять. Невольно вспомнишь пословицу — из огня да в полымя! Если тебе так уж надоела жизнь, Линда Бразерс, то надо было просто спрыгнуть с балкона вчера вечером. Пролетела бы двадцать этажей — и все. А так… А так последствия саморазрушительных инстинктов еще впереди.
Линда долго колесила по городу, плохо соображая, что делает. Ей некуда было ехать и нечего делать. И поскольку сегодня воскресенье, она не могла даже поехать на работу.
Можно ли снова погрузиться с головой в дела и забыть свои проблемы? Радость, которую она находила в своей работе, больше не вернется. Дружеские отношения с шефом, которыми она так дорожила, тоже позади. Сама же разрушила их из-за минутной слабости и отчаяния.
Линда заказала завтрак в какой-то грязной забегаловке на окраине, посидела некоторое время за столом, безучастно размазывая по краям тарелки холодную яичницу, выпила жгучий, напоминавший кислоту кофе.
Если бы можно было сейчас поговорить с Кристофером! Он бы выслушал ее, задал несколько вопросов и дал хороший, дельный совет. Но об этом не могло быть и речи. Во-первых, она не представляла себя рассказывающей Крису о том, что случилось прошлой ночью. А если бы и рассказала, это поставило бы под угрозу ее работу. Как бы хорошо Крис ни относился к ней, она была служащей, а обольщение шефа нельзя отнести к категории положительных поступков нанятого персонала.
Но разве она уже не поставила под угрозу свою работу? Джеральд придерживается таких же строгих взглядов на поведение сотрудников, как и Кристофер. Возможно, он уже решил избавиться от нее, чтобы ничего подобного в дальнейшем не могло случиться…
Нет, сказала она себе твердо, я виновата в том, что случилось вчера, но я не тащила его насильно в спальню. Джеральд достаточно справедлив, чтобы не взваливать всю вину на нее одну. И все же, если они не смогут дальше работать вместе, уйти придется не Джеральду, а ей.
«Время подвести итоги и обрубить концы», — говорил обычно Кристофер, когда какая-нибудь многообещающая разработка не приносила ожидаемых результатов. И если Линда выражала сомнение, он только пожимал плечами: «Нет смысла выбрасывать деньги. Мы придумаем что-нибудь еще и найдем долларам достойное применение».
Может, набраться мужества и поговорить с ним? Или подождать, посмотреть, как пойдет дела. Но теперь каждый раз, встречая Джеральда, она будет чувствовать, что идет по натянутому над пропастью канату. Может, со временем все встанет на свои места. Главное — нельзя терять голову.
Легко сказать — нельзя. Возможно, ей придется подать заявление об уходе, пока это можно сделать с достоинством.
Она заплатила по счету за кофе и яичницу и вышла из кафе, так и не придя ни к какому решению. Занятая своими мыслями, Линда не заметила, как подъехала к «Безопасному дому».
