включил автопилот на стоявшем по соседству черном корабле, и этим очень облегчил жизнь Зафоду Библброксу, который бился над стартером вот уже добрых десять минут.
Черный корабль гладко выехал со стоянки, развернулся и быстро и бесшумно заскользил к центральному выходу. В конце полосы он набрал скорость, нырнул в камеру временного запуска и начал долгое путешествие в далекое прошлое.
В меню ресторана «Милливэйз» помещена цитата из путеводителя «Автостопом по Галактике», с разрешения издателей последнего. Цитата гласит:
«История всех крупных галактических цивилизаций проходит три ярко выраженные фазы, а именно: Выживание, Исследование и Поиск, иначе называемые фазами Что, Зачем и Где.
Например, первую фазу можно охарактеризовать вопросом «Что бы нам съесть?», вторую — вопросом «Зачем мы едим?», а третью — «Где мы будем ужинать?».
Далее в меню говорится о том, что наиболее достойным и мудрым ответом на последний вопрос является «Милливэйз», ресторан «У конца света».
При обычных условиях нормальным цивилизациям требуется много тысяч лет на прохождение фаз Что, Зачем и Где, а вот в условиях сильного стресса маленькие социальные группы умудряются пройти эти фазы с невероятной быстротой — и об этом в меню нет ни слова.
— Что у нас тут творится? — спросил Артур Дент.
— Кошмар какой-то, — ответил Форд Префект.
— Где это мы летим? — спросила Триллиан.
— Где-то, — ответил Зафод Библброкс.
— А зачем? — потребовал ответа Артур Дент.
— Заткнись, — хором предложили ему Зафод Библброкс и Форд Префект.
— Подводя итоги, можно сказать, — Артур Дент предпочел проигнорировать это предложение, — что ситуация вышла из-под контроля.
Корабль, вызывая тошноту у пассажиров, раскачивался из стороны в сторону — это Форд с Зафодом пытались перехватить управление у автопилота. Двигатели ныли и скулили, как уставшие дети в магазине.
— Что-то у них тут с цветом странное, — сказал Зафод, чья влюбленность в корабль продлилась около трех минут с начала полета, — каждый раз, когда я нажимаю на черной панели одну из этих странных черных кнопочек с черными надписями, зажигается маленький черный огонек и показывает, что я эту кнопку нажал. И все. Что это? Гипергалактический катафалк?
Стены раскачивающейся кабины были черные, потолок черный, сидения — весьма условные, ведь единственный полет, который должен был совершить этот корабль, планировался как беспилотный — тоже были черные, панель управления черная, кнопки и инструменты черные, винтики, которыми все было прикручено — черные, тонкое ворсистое нейлоновой покрытие на полу — черное, и при поднятии уголка этого покрытия выяснилось, что пенопластовый слой под ним тоже черный.
— Может быть, зрение дизайнеров настроено на другие длины волн? — предположила Триллиан.
— Или у них совершенно отсутствует воображение, — проворчал Артур.
— Или они переживали депрессию, — высказался Марвин.
На самом же деле, хоть они и не могли этого знать, имелось в виду, что убранство корабля будет напоминать о печальном, налогонеоблагаемом состоянии его владельца.
Корабль как-то по-особенному резко развернулся.
— Осторожнее, — взмолился Артур, — в космосе меня тошнит.
— Это тебя во времени тошнит, — возразил Форд, — мы несемся назад во времени.
— Ну спасибо, — сказал Артур, — утешил. Теперь меня вообще вырвет.
— Ничего, — успокоил его Зафод. — Немного цветных пятен в этом интерьере не помешают.
— И это называется приятная послеобеденная беседа? — возмутился Артур.
Зафод бросил Форда разбираться с кнопочками, а сам попер на Артура.
— Слушай, землячок, — зарычал он грозно, — у тебя ведь есть чем заняться, правда? Вопрос к Окончательному Ответу, помнишь?
— Что?! — удивился Артур. — Я думал, мы забыли об этом.
— Только не я, дружок. Помнишь, что сказали мыши? Кое-где этот вопрос стоит хороших денежек. И все эти денежки спрятаны в паршивеньком кусочке студня у тебя в башке.
— Да, но…
— Никаких «но»! Думай об этом! Смысл жизни! Да за это любой идиот выложит кругленькую сумму. А я как раз себе задолжал.
— Это все так, — горестно и обреченно вздохнул Артур, — но что я могу придумать? С чего начать? Говорят, Окончательный Ответ или как там его — сорок два. Ну и что? Вопрос-то может быть какой угодно! Сколько будет шестью семь?
Зафод с минуту смотрел на него тяжелым взглядом. Потом глаза его загорелись.
— Сорок два! — выкрикнул он.
Артур провел ладонью по лбу.
— Да, — сказал он терпеливо, — я знаю.
На лицах Зафода выразилось разочарование.
— Я просто хочу сказать, что вопрос может быть любой, — объяснил Артур, — и откуда мне знать, какой именно.
— Ну, и я не знаю, — протянул Зафод. — Но ты же был там, когда твою планету пустили на петарды.
— У нас на Земле есть одна вещь… — начал Артур.
— Была, — поправил Зафод.
— …называлась тактичность. Впрочем, неважно. В общем, я не знаю.
По кабине эхом разнесся скучный глухой голос.
— Я знаю, — заявил Марвин.
Форд на минуту оторвался от сражения с кнопками.
— Не вмешивайся, Марвин, — сказал он. — Не видишь, живые организмы разговаривают.
— Оттиск вопроса есть в излучении мозга землянина, — продолжал Марвин, — но я не думаю, что вам будет интересно это узнать.
— То есть, — спросил Артур, — ты хочешь сказать, что видишь мой мозг насквозь?
— Да, — ответил Марвин.
Артур был потрясен.
— И?… — спросил он.
— Удивительно, как вы можете существовать с такими крохотными штучками.
— Так, — взвился Артур, — оскорбление.
— Да, — невозмутимо согласился Марвин.
— Не обращай внимания, — сказал Зафод, — он выдумывает.
— Выдумываю? — повторил Марвин, поворачивая голову в некой пародии на изумление. — С какой стати я буду выдумывать? Жизнь и так отвратительна, без всяких выдумок.
— Марвин, — спросила Триллиан добрым голосом, который ей одной удавалось имитировать в разговорах с невозможным механизмом, — если ты все время это знал, почему ты сразу нам не сказал?
Марвин повернул к ней голову.
— А вы не спрашивали, — просто ответил он.
— Ну так мы спрашиваем тебя сейчас, железяка! — бросил Форд через плечо.
В это самое мгновение корабль вдруг перестал раскачиваться, и визг двигателя перешел в ровный гул.
— Форд, — обрадовался Зафод, — вот это уже на что-то похоже! Значит, ты разобрался в кнопках?
— Нет, — ответил Форд, — я просто перестал в них тыкать. Видимо, нам придется лететь туда, куда
