бесплодных солончаков, оставленных отступившим морем, виднелись редкие островки зелени, шофер вывернул на середину шоссе и на предельной скорости пошел между встречными потоками машин. Приемник был по-прежнему включен, и, если какая-нибудь песенка нравилась таксисту, он тотчас же ее подхватывал:
Когда началась сольная партия гитары, он принялся подсвистывать гитаре и порой даже вставлял свои собственные вариации. На повороте к больнице он заложил такой крутой вираж, что шины пронзительно заскрипели, но вираж был рассчитан очень точно, и Араба его даже не заметила.
— Это новое родильное отделение, — сказал таксист, останавливаясь перед высоким зданием из бетона и стекла. — Госпожа Сестра, — окликнул он проходящую девушку, — у нас тут, того гляди, роды начнутся, прямо в машине.
Сестра пренебрежительно усмехнулась, но подошла.
— Вы муж роженицы? — спросила она, обращаясь к Баако.
— Да нет, — ответил он, — это моя сестра.
— И вы работаете на ответственной должности?
— Я пока вообще не работаю.
— Тогда, может быть, — сестра уже почти не скрывала презрения, — ее настоящий муж занимает высокий пост?
— Да нет, — сказал Баако. — А почему вас это интересует?
— Послушайте, Госпожа Сестричка, — таксист лихо подмигнул девушке, — нашей роженице совсем плохо.
— Шофер! — Окрик сестры прозвучал как охлест. — С вами не разговаривают. — Таксист отвернулся и стал насвистывать мелодию той шикарной песенки, которую он только что слышал. — Так какая у вас должность? — спросила сестра у Баако.
— Да говорю же вам — никакой, — ответил он и увидел, что глаза у сестры вытаращились, а губы поджались.
— Ну так вот, — отчеканила она, — новое отделение обслуживает особо уважаемых людей и высших должностных лиц — понятно? Для остальных есть старое отделение.
— А где оно, это старое отделение?
— Там! — Сестра с пренебрежением ткнула пальцем куда-то влево и скрылась за массивными дверями нового больничного корпуса.
— Хорошо живется в Гане! — громко заорал ей вслед таксист. Потом повернулся к Баако и успокоительно сказал: — Я знаю, где старое отделение. Сколько раз туда людей возил. — Он развернулся и вскоре остановился перед облупленным домом — даже из машины было видно, что металлические противомоскитные сетки на окнах этого корпуса покрыты ржавчиной, а с деревянных рам давно облезла краска. — Тут вот беднота и рожает. — Шофер ухмыльнулся.
— Араба, — сказал Баако, — я пойду отыщу сестру. Все будет в порядке, не волнуйся. — Он ободряюще улыбнулся, но губы Арабы даже не дрогнули. Видно было, что она теперь уже не просто боится, а по-настоящему мучается. Потом Араба что-то пробормотала, но Баако уловил только одно слово — «побывавший». Он вылез из машины и вошел в подъезд.
Первая же сестра, узнав, что у роженицы кровотечение, быстро пошла к выходу, крикнув кому-то: «Исса, привези каталку, живо!» Через несколько секунд после того, как они спустились к машине, костлявый санитар в зеленых шортах и рубахе выкатил на улицу инвалидное кресло. Баако с шофером помогли санитару посадить Арабу в кресло, и он увез ее в корпус.
— Она потеряла много крови, — сказала сестра. — Ей надо сделать переливание. Вы можете дать кровь? А то у нас очень маленькие запасы.
— Конечно, — сказал Баако. — А когда? Прямо сейчас?
— Мне надо кое-что подготовить. Посидите пока там, где вы меня нашли.
Заднее сиденье было вымазано кровью, и Баако стал извиняться, но шофер прервал его:
— Это кровь новой жизни, брат. Тут можно только радоваться. — Получив при расплате лишний седи, он немного смутился, но сразу же повеселел и добавил: — Видишь, мне уже и повезло!
Сестра все подготовила проворно и деловито. Она отвела Баако вымыть руки и сама присматривала, когда у него брали кровь. Потом разрешила ему пойти к Арабе.
— Вообще-то сегодня не приемный день, — сказала она серьезно, — но у вас особый случай. Только не засиживайтесь долго.
Баако вышел из больницы в двенадцатом часу. Возвратившись к новому родильному отделению, он свернул на дорогу, ведущую в город, и отыскал автобусную остановку, но, прежде чем стать в очередь, прочитал вывешенное городским транспортным управлением расписание автобусов. В расписании указывалось, что автобусы ходят каждые шесть минут. Когда он подошел к очереди, стоявшая впереди него женщина оглянулась и засмеялась.
— Ну как, почитали расписание? — спросила она, словно говоря о чем-то очень забавном.
— Да, посмотрел.
Женщина расхохоталась. Через полчаса, увидев, что Баако решил уехать на такси, она опять рассмеялась и попросила его довезти ее до города.
— Пожалуйста, к зданию Комиссии по трудоустройству.
— Новый седи, — сказал таксист угрюмо.
— Ладно, — согласился Баако, — только давайте-ка побыстрей, а то я здорово опаздываю.
Младший помощник председателя Комиссии по трудоустройству был очень разгневан:
— Где вы ходите? Вам было назначено на одиннадцать.
— Мне пришлось отвезти сестру в родильный дом. У нее чуть не случился выкидыш.
— Думаете, вы у меня один? — спросил Младший помощник, ковыряя в зубах. — Вас тут знаете сколько! Я не могу по часу ждать каждого посетителя. — Он сосредоточенно вытер зубочистку о стопку промокательной бумаги. — Придете завтра.
— Вы уже пятый раз говорите, чтобы я пришел завтра.
— Придете завтра.
— Послушайте, я просто хочу узнать, что произошло с моей анкетой.
— Сказано вам — приходите завтра! — Младший помощник презрительно поднял брови, но его заплывшие глазки так и не открылись.
— Это, знаете ли, несерьезный разговор.
Младший помощник председателя Комиссии по трудоустройству слегка вздернул голову:
— Вы хотите поговорить серьезно?
— Я хочу узнать, что случилось с моей анкетой.
— Вы хотите, чтобы я вам помог?
— Не нужна мне ваша помощь. Я заполнил анкету…
