жизнь и что у нее слишком много своих хлопот, чтобы заниматься тобой и какими?то дурацкими развалюхами. Мне стало известно, что она еще перед отъездом успела окрутить какого?то пожилого богача из Ниццы. Мадам Дарье, твоя соседка, видела, как накануне твоего приезда София садилась в лимузин, остановившийся на площади. Как ни жестоко это говорить, но ты ей совершенно не нужна. Во?первых, она тебя давным?давно бросила и с тех пор не видела, а во?вторых, в ее глазах молоденькая дочь?красавица — слишком опасная конкурентка в борьбе за сердце и кошелек очередного ее кавалера.
— Клод, — надула губы Роми, — какая уж я красавица? Вот мать…
— София когда?то была красавицей, — согласился Клод. — Но когда я снова увидел ее после многолетнего отсутствия в Ла?Роше, то был потрясен, настолько она изменилась. От ее былой красоты не осталось и следа. Бурная, полная излишеств жизнь, стремление все время выглядеть загорелой состарили ее до срока: она стала похожей на сушеную ящерку. При всей моей враждебности к Софии я почувствовал что?то вроде жалости по отношению к ней. Хотя она, кажется, до сих пор считает себя неотразимой…
— Кого мне по?настоящему жаль, так это папу, — с грустью сказала Роми.
— Твоя мать поставила на нем крест много лет назад, когда ушла от него. Вся эта история с воссоединением семьи и передачей тебе коттеджей, с которыми София не знала, что делать, имела целью насолить мне и сбросить на твои плечи ее долги и ее кредиторов.
— Бедный папа! Надо будет сегодня же с ним поговорить…
— Разумеется, позвони ему. Между прочим, сам я ему уже позвонил, мы поговорили по душам, и я поставил его в известность о происходящем. Мне показалось, у него словно пелена спала с глаз, и он наконец?то почувствовал себя свободным от наваждения, владевшего им все эти годы. Он мне по секрету признался, что давно приглядывается к одинокой соседке, живущей в доме напротив, и теперь, пожалуй, намерен сделать ей предложение, тем более что она, кажется, расположена к нему не меньше, чем он к ней.
— Ну и ну! — воскликнула Роми и радостно захлопала в ладоши. — Так вот почему он перебирается к Джудит. Она такая милая женщина!
— Я думаю, то же самое скажет о тебе и Сильви, — заметил Клод.
— Не знаю… — задумчиво ответила Роми.
— Она славная девчонка и умеет дружить с теми, кого приняла, — заверил ее Клод. — Я ей все эти годы твердил: «Вот когда мы вернемся в Ла?Рош…», и для нее это стало чем?то вроде сказки, которая однажды должна осуществиться. И вот мы приехали сюда, и вместо сказочного замка она увидела разруху и запустение… Сильви пребывала в полном отчаянии и захотела помочь мне свести старые счеты, отомстить… Теперь, когда она увидит, что ты мне вовсе не враг, все изменится, обещаю тебе.
— He знаю, не знаю…
Клод внимательно посмотрел на нее.
— Здесь, в пакете, круассаны и прочая еда, а в спортивной сумке твое платье. Быстренько поешь, переоденься и ступай домой. У меня есть кое?какие неотложные дела.
— Но…
— Делай, что тебе велено, — нарочито строго произнес Клод. — Возвращайся к себе и приготовься к тому, что к тебе нагрянет бригада строителей для починки крыши.
— Ты хочешь сказать, что больше не нуждаешься в коттеджах или?..
Клод ответил с лукавой улыбкой:
— Давай?ка проверим наши чувства. Поживем несколько дней раздельно и убедимся, насколько сильно мы нуждаемся друг в друге.
— О да, конечно, как скажешь! — покорно сказала Роми, желая на самом деле лишь одного: снова оказаться вместе с Клодом в спальне наверху и повторить безумства прошедшей ночи. И что это он придумал?..
Но разве можно было спорить с Клодом?!
Через пару дней Роми вынула из почтового ящика открытку с приглашением отужинать вместе с Клодом де Ларошем в ресторане «Орлетт» в Арни.
Роми плясала от радости и целовала открытку. Ее утомила эта непонятная разлука с любимым мужчиной и она решила, пользуясь, случаем, объяснить ему, что ей не нужны никакие доказательства его любви, — она и так верит ему безоговорочно.
— Мне нечего надеть! — заныла она, когда Клод возник на пороге Старой Кондитерской незадолго до торжественного ужина.
— Тогда вообще не надо надевать ничего.
— Ты шутишь, и за это я люблю тебя еще больше, — прошептала она.
— И я тебя тоже, — хрипло ответил он и оглянулся. — Как ты думаешь, мадам Дарье осудит нас, если мы займемся любовью прямо на пороге дома?
— Проклянет, особенно меня, — сказала она, в полном восхищении от Клода.
— Тогда идем в дом искать тебе платье.
После ревизии довольно скудного гардероба, платье наконец было найдено — черное, плотно облегающее фигуру, с открытыми плечами и глубоким декольте. Роми взглянула в зеркало и показалась сама себе похожей на Мерилин Монро — такая же сексуальная, пышущая здоровьем и в то же время неуловимо хрупкая. Какое счастье, что она захватила это платье из Англии!
— Махнем рукой на вечер! — пророкотал Клод, и глаза у него загорелись желанием.
— Несколько дней ты держал меня в черном теле, а сейчас хочешь получить все сразу? — шутливо ответила Роми, с трудом удержавшись от того, чтобы ответить немедленным согласием. — Нет, сперва, ужин в ресторане. Я никогда не была в подобных заведениях!
— Жестокая! — театрально воскликнул Клод и жестом фокусника извлек из кармана сверток.
— Это для меня? — Затаив дыхание, Роми сорвала обертку и обнаружила под ней коробочку с бриллиантовыми серьгами и ожерельем. — Клод!..
— Семейная реликвия, — прошептал Клод, осторожно застегивая ожерелье на шее Роми.
— О, Клод! — вырвалось у Роми. — Я сейчас заплачу от восхищения!
— Ни в коем случае! — ужаснулся он. — Ты ведь размажешь по лицу тушь для ресниц.
Всю дорогу до ресторана Роми проверяла, действительно ли на ней надето бриллиантовое ожерелье, или она всего лишь видит чудесный сон. Даже чинное приветствие метрдотеля и официантов, в любое другое время способное привести ее в смущение, показалось ей чем?то само собой разумеющимся.
В уютном маленьком баре они выпили по коктейлю, после чего перед ними открылись двери роскошного, выполненного в изумрудно?зеленых тонах зала, где за столом уже собрались гости.
— Надеюсь, с присутствующими ты знакома? — лукаво улыбаясь, тихо спросил ее Клод.
— С некоторыми, да, — смущенно прошептала Роми, обнаружив среди уже немного знакомых ей обитателей поселка юную блондинку, заставшую ее в автофургоне, когда она принимала душ. — А почему они так смотрят на меня? Может быть, на волосах осталась известка?
— Нет, — успокоил ее Клод. — Просто они уже знают, что сейчас я объявлю о том, что решил подарить тебе кое?что. Так, маленькое доказательство моей любви.
Он хлопнул в ладоши, и метрдотель торжественно внес и положил на стол старинную грамоту, а рядом, — ее перевод на английский. Клод подписался на том и другом тексте, после чего попросил сделать то же самое Роми, и она, как зачарованная, расписалась.
Это была дарственная на замок Ла?Рош.
Слезы потекли по щекам Роми. — Клод! Что ты делаешь? Ты с ума сошел!
— Я люблю тебя, — просто сказал Клод, поцеловав ее. — Я готов отдать тебе все, что имею. Осталось на свете еще хоть что?то, что разделяло бы нас?
— Нет, — прошептала Роми. — Давно уже ничего не осталось.
— И ты согласна стать моей женой? Роми смущенно кивнула, не в силах произнести ни слова.
— Только обещайте мне, что не бросите меня после того, как поженитесь! — подала голос Сильви и виновато ухмыльнулась. — Прости меня за то, что я попортила тебе, столько крови, Роми.
— Обещаю, что ты можешь всегда рассчитывать на мою помощь и поддержку, Сильви, — прошептала
