где я наткнулся на стул, потом проследовали в коридор, ведущий в спальню, и оттуда — в ванную.
Я не знал, что задумала Салли, но должен был что-то предпринять. Постараться вырваться.
Неожиданно я навалился на нее всем своим весом и прижал плечом к стене. Она ударилась о декоративную тарелку из веджвудского фарфора, на которой был выгравирован профиль Ричарда Никсона, та сорвалась с крючка, упала и разбилась.
Я бросился бежать, но зацепился ногой за ковер и повалился на пол. У меня не получилось самортизировать руками при падении, и я ударился щекой. Боль пронзила весь череп.
— Глен, черт тебя подери, не будь идиотом! — закричала Салли. Я обернулся и увидел, что она стоит надо мной и целится мне в голову. — Вставай, мать твою, на этот раз я не буду тебе помогать.
Я медленно, с трудом поднялся. Салли мотнула рукой с пистолетом в сторону двери в ванную:
— Туда!
Я остановился в дверях только что отремонтированной ванной. Рука Тео чувствовалась повсюду. Ванна, унитаз и раковина блестели ослепительной фарфоровой белизной. Пол покрывала неровная черная и белая плитка, похожая на шахматную доску. Кое-где цемент откололся, а из-под плитки проглядывали обогревающие кабели. Их так и не прикрыли надлежащим образом.
Новую ванну до конца не законопатили по бортику, и я предположил, что ею еще ни разу не пользовались.
Однако она была наполнена водой.
— На колени, — приказала Салли.
Несмотря на пьяный ступор, в голове у меня постепенно стало проясняться. Как и Шейлу, меня найдут мертвым в моей машине с высоким уровнем алкоголя в крови. Только обнаружат меня не на съезде.
А в воде.
Если бы я решил проделать нечто подобное, то столкнул бы машину с дороги в залив Понд.
Посадил бы жертву за руль, завез машину в воду и позволил ей затонуть. А потом вернулся бы домой пешком. К тому моменту, когда полиция извлечет тело, легкие уже заполнятся водой.
— У тебя… у тебя не получится, Салли, — сказал я. — Они обо всем догадаются.
— На колени, — снова сказала она, и теперь в ее голосе послышалось легкое нетерпение. — Лицом в ванну.
— Я не сделаю этого. Я…
Она подсекла меня под колено, и я рухнул, как камень.
Пол был твердым, и даже сквозь брюки я ощутил исходившее от него тепло. Мое левое колено уперлось в две неровно лежащие плитки. Одна из них затрещала под моим весом — это говорило о том, что положили их кое-как.
Если плитка треснет, если вода просочится внутрь, то…
Все случилось очень быстро. Салли бросила пистолет на тумбочку рядом с раковиной и навалилась на меня сверху. Она налегла всем своим весом мне на плечи и заставила перегнуть голову через край ванны.
Я лишь прошептал «Боже…», и моя голова погрузилась в воду.
Наверное, я ожидал, что она будет теплой, какой обычно бывает вода в ванне, но она оказалась ледяной. Рот и нос тут же наполнились водой. Меня охватила паника — я стал задыхаться.
На секунду мне удалось оттолкнуть Салли, поднять голову из воды и судорожно вздохнуть. Но она снова накинулась на меня, одной рукой схватила за волосы и окунула в воду, другой вцепилась в пояс джинсов и попыталась поставить меня вниз головой. Хотя мои руки были связаны, брызги полетели во все стороны.
Пусть вода выльется.
Я стал лихорадочно соображать. Теряя способность мыслить и задыхаясь, я отчаянно пытался придумать, как сбросить с себя Салли. Она использовала край ванны как рычаг, который помогал ей удерживать меня под водой. Салли предвидела: я начну бороться и попытаюсь оттолкнуть ее, поэтому заняла выгодное положение, препятствующее моему сопротивлению. Я подумал, что, возможно, мне удастся освободиться, если я внезапно прекращу борьбу и позволю моему телу полностью погрузиться в воду.
Я решил попробовать.
Неожиданно я расслабился, моя голова опустилась еще глубже и ударилась лбом о дно ванны. Почувствовав, как рука Салли соскальзывает с пояса, я развернулся и вынырнул, подняв голову над водой. Теперь я сидел в ванне, прислонившись спиной к стене.
Я снова судорожно вздохнул, пытаясь быстро набрать в легкие как можно больше воздуху.
Вода поднялась и выплеснулась за край ванны, растекаясь по полу и просачиваясь на обогревательную систему через многочисленные трещинки между плиткой. Я дернулся, и вода снова полилась из ванны. Это не только усложнило Салли задачу утопить мою голову, но и позволило выплеснуть воду в нужное место.
Только бы Тео и здесь оказался верен себе!
Я подтянул ноги, резко выпрямил их и сильно ударил Салли в грудь. Удар оказался настолько мощным, что она упала навзничь на пол, а я откинулся в ванне к стенке.
Пытаясь подняться, Салли отвела назад руки и оперлась о плитку. Вода накрыла ее ладони по костяшки пальцев.
Потом что-то произошло.
Послышалось потрескивание. Внезапно Салли замерла. Ее глаза широко распахнулись.
В ванной стало темно, но в помещение проникал тусклый свет из коридора. Его было достаточно, чтобы я увидел, как тело Салли с тихим всплеском упало на пол.
Она лежала совершенно неподвижно, устремив взгляд в потолок.
Пол с подогревом. Вода закоротила провод, и Салли убило током.
Это происходит, если используется ненадлежащее оборудование или плитка положена кое-как.
Тео. Мастер электрификации. Да благословит тебя Бог.
С большим трудом я поднялся. Мои ботинки, вся одежда промокли насквозь. Когда свет погас, я понял, что выбило рубильник, поэтому можно было спокойно выйти из ванны.
Покачиваясь, я побрел на кухню, прислонился к ящику разделочного стола и умудрился достать нож. Будь я трезвым, на то, чтобы разрезать изоленту, мне хватило бы пары минут, но у меня ушли все десять: я то и дело ронял нож на пол, пальцы с трудом меня слушались.
Освободившись, я подошел к телефону и сделал пару звонков. Во вторую очередь я позвонил в службу «девять-один-один». В первую — на мобильный Келли.
— Привет, солнышко, — сказал я. — Все хорошо, но у Салли дома случилось небольшое короткое замыкание и я задержусь.
Три недели спустя
Эпилог
Я провел держателем с клейкой лентой по большой картонной коробке и попросил Келли:
— Пригладь рукой и проверь, хорошо ли приклеилось.
Келли прижала обе ладошки к куску изоленты и потерла ее несколько раз.
— Все отлично!
— Ты точно не возражаешь? — спросил я.
Она посмотрела на меня и кивнула. Ее глаза были полны грусти и уверенности.
