Так что можешь не торопиться с докладом, — попытка изобразить равнодушие не удалась, Тайлу передернуло от одного воспоминания о Цитроне.
Фарадан ухмыльнулся и принял еще более вольготную позу, всем своим видом показывая, что и так не особо торопился.
— Ты нашел то, о чем я просила? — Тайла вернулась к рисованию.
— О да, хотя надо сказать, что пришлось столкнуться с некоторыми сложностями.
— Прекрати! Что может быль сложного в покупке лимузина?
— Сначала было не так-то просто найти его, как назло последний был на свободных торгах более пятнадцати лет назад. А потом надо было еще уговорить владельца с ним расстаться, — Фарадан принялся рассматривать ногти, — Он почему-то был против.
Тайла, вздохнув, опять отложила кисти:
— Надеюсь, у него не будет повода жаловаться?
— Вряд ли.
В дальнейшие подробности Тайла предпочла не вдаваться.
— Кстати, ты так и не объяснила, что это тебя вдруг потянуло на антиквариат? Помнится, ты впадала в тоску при одном виде подобного старья.
— Зато, император будет счастлив получить его на день рожденья.
— Как трогательно! Я расшибаюсь в лепешку, чтобы ты могла в очередной раз подлизаться к своему Брунадару?! — Фарадан казался немного обиженным, Могла бы уже и успокоиться, ты императрица, а он и так в тебе души не чает!
— Какой ты черствый! Тебе не приходило в голову, что мне просто нравится делать ему приятно?
— Ваше Величество, через несколько минут, мы заходим на посадку, — сообщил капитан, немного волнуясь, так как первый раз пассажиром на его борту был сам император.
Брунадар лишь слегка кивнул, погруженный в свои мысли. Как многое изменилось за прошедшие два года. И как сильно изменился он сам! Как проклинал он тройственный союз, когда был на этой планете. Нет больше Консорциума, кто бы мог подумать, что организация едва не сравнявшаяся по своей мощи с империей и едва не погубившая ее почти мгновенно развалится сама собой. Постепенно сдают свои позиции дангары. Благодаря политике Эль Мизара, им все сложнее восстанавливать свои технические потери. Можно надеяться, что скоро настанет день, когда директорат прекратит свое существование. Брунадар уже издал указы, запрещающие всякие исследования в области видоизменения и программирования людей. Возможно, наука и многое потеряет, может быть в чем-то остановится прогресс, но зато можно не опасаться вновь выпустить джина из бутылки.
— Алберт! — позвал он старого друга, — Пойдем, я покажу тебе, где все началось!
Алберт отложил в сторону какие-то чертежи, в которых копался. В последнее время он все больше уходил в работу. По его чертежам уже введены некоторые усовершенствования на корабли империи.
— Я готов, мой маленький принц, — Алберт запахнул халат, он по-прежнему оказывался носить другую одежду.
К сожалению, рассудок так и не вернулся к нему в полной мере. Но все окружающие уже привыкли к 'немного эксцентричному' другу и частому спутнику императора, и старательно делали вид, что не замечают его странностей.
По иронии судьбы, истребитель совершил посадку как раз на заднем дворе, где когда-то стоял корабль Довинала. Брунадар ступил на раскаленный песок Цитрона. Подумать только, а ведь это место едва не стало последним в его жизни. Как много воспоминаний нахлынуло, стоило только вернуться сюда. Гарнизон уже ничем не напоминал ту помойку, которой стал при дангарах, но и не стал таким, каким он был при Довинале. Наверное, личность коменданта накладывает свой отпечаток на весь гарнизон. Почему его потянуло посетить это затерянное место? Брунадар и сам не мог точно ответить на этот вопрос. Хотя проверка, что он совершал инкогнито и без предупреждения, могла показать в каком состоянии действительно находятся удаленные гарнизоны. Приказав пилоту, которым был сам капитан крейсера, оставаться на месте, Брунадар направился в центральному зданию лишь в сопровождении Алберта. В этот раз, генералы Аскилт и Гитон не смогли его сопровождать, так как оба тяжело заболели ангиной. Может, оно и к лучшему, думал Брунадар, у них с Цитроном связано слишком много тяжелых воспоминаний. На ходу, он показывал, что и как происходило в те памятные дни.
Как забавно, почти никто из гвардейцев, встреченных им по пути даже не взглянули толком в его сторону. Они запросили о посадке, как рядовой истребитель имперского флота. Конечно, это вызвало некоторое недоумение, но в основном, все таращились на Алберта в его нелепом замусоленном халате, шаркающего по песку тапочками, почти не обращая внимания на императора, шагавшего радом в мундире простого полковника. Лишь часовые у входа в центральное здание вытянулись в струнку, при его приближении.
Брунадар сразу направился в кабинет коменданта. Новый комендант гарнизона — совсем молоденький мальчишка, судя по его виду, из интеллигентной каберонской семьи. Видимо из тех, кто не успел окончить военную академию до начала войны. Опытных офицеров сейчас не хватало, и они были заняты в военных операциях по уничтожению дангар. Он так неподвижно застыл 'по стойке смирно', что Брунадар даже не сразу его заметил. Зато он заметил занавеску, такую же, как была на Тайле в их первую встречу. В дальнем углу кабинета, она прикрывала какой-то предмет. Во время взрыва, который здесь явно произошел, она слегка обгорела по краям и порвалась, а на окне ее заменили жалюзи, которые были куда практичнее под палящим солнцем и уместнее в строгих интерьерах военного гарнизона. Заметив, наконец, коменданта, Брунадар слегка вздрогнул от неожиданности.
— Вольно, комендант, присаживайтесь. Я не надолго.
— Разрешите доложить…, - набрал воздуха парнишка.
— Не надо. Расслабьтесь, комендант.
— Может Ваше Величество желает чего-нибудь… пообедать…, - парнишка покраснел и окончательно смешался от неожиданности.
— Пожалуй, вина. Прикажите принести из моего корабля. Да, и пусть найдут Алберта, — Брунадар вдруг обратил внимание, что тот куда-то исчез.
— Так точно! — дернулся комендант, и кинулся к выходу, чувствуя некоторое облегчение от возможности перевести дух.
— Расслабьтесь. Для этого есть связь! — вернул его император, — Вызовите кого-нибудь. И чувствуйте себя как дома…
Брунадар подошел и взял занавеску в руки. Под ней оказалось кресло Довинала. кожаная обивка была мастерски восстановлена, а резьба находилась в процессе реставрации. Брунадар нежно провел рукой по кожаному подлокотнику.
— Простите, Ваше Величество, я знаю, это не по уставу!… - комендант смутился еще больше, — Но оно такое красивое!
— Ничего, ничего! — Брунадар задумчиво теребил занавеску, — Позвольте я сяду.
Парнишка торопливо протер рукавом сиденье, и пригласил его присесть.
— Это кресло принадлежало моему другу. Восстановите его в память о коменданте Довинале! Считайте это приказом.
— Слушаюсь, Ваше Величество, — улыбнувшись, немного упокоился комендант.
— А это, я с вашего позволения возьму с собой! — Брунадар по-прежнему держал в руках обгоревшую занавеску, а на его глаза наворачивались слезы.
— Вино! — появился Алберт. Оказывается он, предупреждая желание Брунадара, вернулся к истребителю и запасся парой бутылок.
— Довольны службой? — император крутил в руках бокал, поданный услужливым комендантом.
— Да, но не хотелось бы сидеть на этой планете, до конца своих дней! — вырвалось у парнишки, — Простите, Ваше Величество, я не это хотел сказать… рад служить, Ваше Величество! — спохватился он.
— Ничего! Очень вас понимаю. Надеюсь, что и не придется. Еще год или два и с дангарами будет покончено! Надобность в этом гарнизоне отпадет, тогда и пойдете на повышение! Обещаю! А сейчас
