Я смотрела вниз, на серую завесу облаков и думала о тех, кто остался ждать. Они наверное места не находят от беспокойства, время истекало. Меня пугал путь, по которому иду, он мой и другого нет. Но ещё одно существо прикоснётся к острому лезвию, на котором балансирует уже не человек, ещё не маг. Вопросы и тайны роятся и множатся, а я пытаюсь не захлебнуться в них. Было ли стыдно, за то, что втянула в эту запутанную историю Аяну? Какая-то часть меня испытывала это чувство, но единорог сама приняла решение. Это её выбор. Сознание зацепилось за последнюю мысль о выборе, мысли крутились вокруг да около, но ничего конкретного в голову не приходило.
— Не прибедняйся, — фыркнула Аяна, — не такой уж ты безобидный цветочек хоть и очень милый на вид. Забирайся на спину, мы спускаемся. Не терпится познакомиться с уникальными экземплярами, самозабвенно делящими маленькую тебя. Мы прибудем как раз к разгару веселья!
Низкий хохот единорога звучал зловеще. Я забралась на спину Аяны и обхватила её изогнутую шею. Она нетерпеливо переступала с ноги на ногу, нервно хлеща по бокам длинным хвостом. Белые пряди вспыхивали на солнце, а может это лучи белого светила ожили в Аяне?
— Ты можешь слышать, о чём они говорят?
— Этот мир — мой дом. Здесь всё подвластно нам. Конечно, я слышу каждое слово, особенно с учётом того, что человек и маг не особо стесняются в выражении эмоций и просто орут друг на друга. Как ты думаешь, к драке успеем?
Похоже, Аяну забавляла ситуация, она предвкушающе прижала уши, и без предупреждения прыгнула вниз. У меня желудок подкатил к горлу от неожиданности, руки судорожно вцепились в шелковистую гриву.
— Эй, не порть причёску! — недовольно шелестело в голове, — так все волосы повыдираешь! Подслушивать будем?
— Что за вопрос? Естественно будем! — удивилась я.
От такого развлечения никто не откажется. Секунду ничего не происходило, мы так же летели, но гораздо медленней, скорей планировали на невидимых крыльях. А потом достигли седого тумана облаков, расступившегося перед нами. Он скрыл белое солнце. Я ничего не видела, кроме клубящихся туч, зато вдруг услышала знакомые голоса и забыла, как дышать.
— Что она в тебе нашла, Проклятый? Любой из магов намного сильней и привлекательней. Ты никогда не поймёшь её и даже не сможешь увидеть настоящий облик Паулины, не узнаешь, как прекрасна жрица в потоках своей силы. Просто она увидела первым именно тебя, пожалела и вцепилась с нелогичным упрямством. Ты лишь ошибка, случайность.
— А кто такой ты? Чего стоишь сейчас, без своей силы? Смазливая мордашка, любитель трупов — не более. Между вами что-то было?
— Нет, — прошипел некромант, послышался шорох сбрасываемой одежды.
— Тогда не смей говорить, как будто Паулина твоя! — рычал Аморан. Я мгновенно представила лицо, объятое яростью, и вздрогнула. Похоже, оба теряли контроль.
— Это ты тешишься иллюзиями, что владеешь ей. Я прекрасно осознаю, что от тебя в её жизни никуда не деться, и пытаюсь как-то примириться с этим прискорбным фактом.
— Никто и не просит мириться со мной. Просто исчезни, уйди на все четыре стороны и одной проблемой станет меньше. Если Проклятье будет снято, я переверну всю Мотейру, Паулина сможет править миром вместе со мной, — ответил Аморан.
Ага, значит пока меня не было мужчины уже обсудили политическую обстановку и человек принял решение. Только вот он сделал это сам, или ему 'помогли'? Давно ли Аморан мечтает увенчать единственную родственницу короной? А меня спрашивать кто-нибудь собирается?
— С удовольствием бы сделал это, но уже слишком поздно. Я не оставлю Паулину, ни за что, — голос Аиреля звучал резко и громко.
— Она любит меня!
— Да кто спорит? Но уверен, что только тебя? — сарказм в словах некроманта подстегнул нарастающий скандал.
— Уверен! Невозможно любить двух одновременно. Так не бывает! В искренности Паулины я не сомневаюсь.
— Паулина не человек, тупица! Её душа иная. Сейчас она всё ещё терзается бессмысленной человеческой моралью, но большей частью это лишь привычка. И если ты не примешь её новую сущность и потребности, то продлишь страдания и, в конце концов, потеряешь. В сражении с Гнеком она должна использовать свои возможности на сто процентов, а человеческая сущность тянет назад, делает слабой.
— Нет.
— Да! Это ты делаешь Паулину слабой, заставляешь страдать, если она проиграет и погибнет, то только из-за тебя, человек, — маг выплюнул последнее слово с ненавистью.
— Что может знать об этом некромант? Мрачный отшельник, от тебя шарахаются даже маги. Уходи к своим трупам и духам, оставь Паулину в покое.
— Она как раз совсем не против духов и умертвий, — в ответ Аморан витиевато выругался.
— Откуда ты такой взялся, Тёмный? Вы с Хегельгом сделали из Паулины чудовище, хладнокровное и беспощадное. Лепите из неё монстра, по своему облику и подобию! — послышался шум борьбы и отборная ругань. Кажется, драка всё-таки началась.
— Нет, Аморан, монстром девочку сделал именно ты! — слова сыпались сквозь удары, они вколачивались в соперника с ненавистью и злостью. — После ритуала кровной связи она никогда не сможет стать магом до конца. Не человек, не маг до конца жизни! Если Паулина выживет, то скорей всего превратится в неуправляемое и непредсказуемое существо с огромной силой и искажённой сущностью.
Разговор оборвался сам собой, на его место пришла ожесточённая драка. Я видела собственными глазами две мощные фигуры, с яростью избивающие друг друга. Мы с Аяной бесшумно опустились на землю и стали очевидцами событий последних минут. Каждое услышанное слово жалило в самое сердце, веселье улетучилось, а на его место пришла злость. Но только злилась я совсем не на своих мужчин.
В пылу выяснения отношений оба назвали чудовищем, презираемым существом и я действительно такая в их глазах. Просто монстр, которому нет места ни с людьми, ни с магами. Диковинный гибрид и как там сказал Аирель: 'Неуправляемое, непредсказуемое существо с огромной силой и искаженной сущностью'? Наконец-то, они осмелились озвучить моё будущее. Время слёз и истерик прошло. Сильно- сильно зажмурились сухие глаза, я уходила в себя. Подстегиваемые злостью мысли работали чётко и ясно. Не собираюсь обижаться на правду, дуться или плакать, нет. Я выросла из этих эмоций.
Вдруг нестерпимо захотелось понять, что за сущность сумела собрать воедино столь непохожих созданий и для чего? Кто тот неведомый кукловод, сумевший скрыться даже от Оракула богов? Кто ведёт меня, нас? Дело не только во мне, я действительно лишь самый удачный результат отбора, дошедший дальше остальных. И снова выбор, всё дело в выборе и это слово вертелось в голове, засело занозой. Что-то витало на самой поверхности, нужно только понять. Итак, выбор…
У меня его нет, а у остальных? Хегельг выбирал подходящую душу, которая удержится в теле дочери и заплатит достаточную цену духу-хранителю. Кто подтолкнул мага к этой безумной и почти безнадёжной идее? Что в итоге привело учителя в неприметный техногенный мир Земля? А ведь он искал человека с определённым свойством крови. Но, сколько я не спрашивала, Хегельг так не смог объяснить, откуда взялась уверенность, что в этот раз нужно искать именно подобный экземпляр. Выбор ли это? Сомневаюсь!
Гнек тоже выбирал: остаться обычным магом или обрести бессмертие? Но ему 'помогли' прийти к нужному решению, навряд ли он полностью осознавал последствия выбора. Аирель считает, что именно Хегельг надоумил Гнека, только я в этом тоже сомневаюсь. Как ни коварен холодный маг, но к запретным заклинаниям он относится, как к священному табу. Так был ли выбор у Гнека или его просто провели по нужному пути?
А некромант? Я не верю, что он сам додумался пробиться к могиле похороненного заживо мага. Все объяснения причин этого дурацкого поступка выглядят нелогичными и странными, словно сшиты белыми нитками. Ему дали это увидеть, а потом помогли спастись. Теперь Аирель покажет дорогу и приведёт туда
