становится с каждым годом все более затруднительным. Трагичность этой ситуации заключается в том, что накопленные алгоритмы поведения очень быстро устаревают и не успевают за динамично изменяющейся обстановкой. Особенно наглядно это проявляется сейчас, когда схемы поведения или жизненные стратегии, сформировавшиеся несколько десятилетий или даже лет назад, не способны привести к ожидаемому результату, а процесс полного перепрограммирования этих алгоритмов, с учетом влияния воспитания, искусства и религии требует смены нескольких поколений. Конкретно это проявляется, например, в ограничении по возрасту при трудоустройстве. Установлено, что среднестатистический человек почти полностью теряет возможность к самообучению после 35 лет. Однако это ограничение очень условно. Я знаю людей в возрасте 76 лет, которые сохранили гибкость мышления и способность к развитию, и других, к сожалению, в 22 уже потерявших ее.
Более того, существуют простые методики, позволяющие поддерживать Обучаемость в физиологическом плане (по железу), и более сложные, в информационном плане (на уровне программного обеспечения). Но их обсуждение выходит за рамки этой статьи.
Важнее сейчас понять главное — жизненный опыт — это слабость и ограниченность, а детская наивность и кажущаяся незащищенность — это развитие и движение. Чем дольше мы сможем оставаться детьми в своем сознании, тем дольше продлится и данное физическое существование. Когда матрица жизненных стратегий полностью заполнена, жизнь приходит к своему логическому завершению. Опыт не есть сила. Опыт — завершение пути. Он никого не учит. Зачем же тогда это все? Значение имеет не накопленная информация, не набор моделей поведения и алгоритмов, а процесс формирования образов и мыслеформ — объектов работы сознания. Это, в своем роде, побочный (на самом деле — основной) продукт процесса самообучения — вклад в развитие информационного пространства. Мы всего лишь датчики, или зонды, помещенные в изменчивую бурную среду, отражающие в своем сознании эти изменения. Если мы перестаем реагировать на среду — потребность в нас отпадает. Воспринимать, наблюдать, осознавать — главное призвание. Оно подразумевает участие в едином информационном процессе и подключение к нему.
Как мы чувствуем. От чего зависит наше настроение
Еще Эклизиаст сказал, что глупый живет в доме радости, а умный в доме печали. Иными словами, 'от многие знания — многие печали'. Так к чему мы стремимся? Что важнее, быть умным или быть счастливым? Есть третий вариант — быть мудрым. По-моему мудрый — тот, кто понимает ограниченность ума. Не буду оригинальным и повторю — 'Я знаю, что ничего не знаю'. Невозможно с ограниченными ресурсами сознания понять смысл, цели и мотивы происходящих событий, хотя очень хочется. Но это грех гордыни.
Пояснение очень простое — адекватная оценка возможна только при рассмотрении адекватной модели. Но любая модель может быть полностью адекватна реальности, только если она тождественна реальности. А кто может быть адекватен реальности? Только тот, кто создает эту реальность и вмещает ее. Реальность необъятна и не нам с нашими жалкими 80 миллиардами нейронов, из которых далеко не все используются эффективно, пытаться построить эту адекватную модель. Почему? По определению и по умолчанию. Вывод один — не оценивать, не навешивать ограничивающие ярлыки на многообразие реальности, 'данной нам в ощущениях'.
Знакомо ли Вам ощущение полного счастья? Я знаю, что каждый человек должен испытать это чувство хотя бы один единственный раз в жизни. Уверен, что в эти недолгие мгновения в вашем сознании не было ни одной мысли. Первая мысль, которая может появиться — это мысль о том, что это чувство кратковременно и не может длиться долго. И это уже есть отрезвление реальностью. Как только вы оцените, насколько вам хорошо, придет следующая оценка — насколько это кратковременно. И все прекратиться.
Почему это происходит? К сожалению, эволюция позволила нам в нашем убогом и ограниченном сознании развить многозадачный процессор. Ведь имеющиеся в нашем распоряжении 80 миллиардов нейронов — это всего лишь 10 Гигабайт. Возможно, в Вашей машине жесткий диск уже достигает этого объема. Так вот, в этом смешном объеме одновременно работает несколько задач.
Обычно одна из них — это Ваша фронтальная личность — обеспечение интерфейса. То, что в Вас видят другие и то, при помощи чего Вы, часто не осознавая, даете оценку — навешиваете ярлык на события, людей и себя. Не забывайте, что ярлык — (shortcut) это 1 Кб, а то, что стоит за ним — необъятные мегабайты. Но кроме этой суетливой, вечно неудовлетворенной и озабоченной личности, как правило, резидентно загружены еще и 'собеседник' — партнер фронтала по бесконечным и малопродуктивным внутренним диалогам и дискуссиям. При отслеживании их взаимодействия часто убеждаешься в том, что эти двое (а то и больше) ребят давно зациклены на одних и тех же логических цепочках. Но это еще хорошо. Часто кроме них подгружены еще до десятка различных субличностей.
Хорошо, если управление процессом у одной из них, имеющей высший приоритет по использованию ресурсов. Если, к несчастью, два или более резидента имеют равный приоритет, то вы пациент психиатра. К сожалению, это происходит чаще, чем хотелось бы. Все эти резиденты толпятся в ограниченном операционном пространстве, конкурируют за использование ресурсов, образуют длинные очереди в спулингах, причем занимают их по несколько раз. По-моему это отлично описывает состояние большинства наших современников, со всеми их психозами, неврозами, маниями и навязчивыми (зацикленными) состояниями.
Главная опасность всей этой суеты в сознании, это то, что она мешает выполнению действительно важных функций. Например, приему информации из внешних линий. В некоторых телекоммуникационных программах, рассчитанных на реальные возможности не самых современных компьютеров, есть опция — приостановить работу прочих задач на время приема-передачи информации. В наших мозгах эту опцию можно установить только путем достаточно длительной тренировки. Точнее говоря, именно прием информации начинается тогда, когда нам удается, хотя бы на время, приостановить режим суетливой многозадачности в наших мозгах. Она — эта информация, уже стоит в спуле, дожидаясь, когда же мы будем готовы ее принять. И так как она выработана в устройстве с несравненно большими ресурсами и является адекватной, по крайней мере, в нашем масштабе понимания, то очень важно дать ей возможность загрузиться.
Это примерно то же самое, что пытаться написать все книги библиотеки Конгресса, или просто считать необходимую главу из правильного тома через Интернет. Но зачастую мы пишем и пишем, а готовый ответ стоит в спуле, дожидаясь, когда же мы, наконец, выбьемся из сил и в результате примем эту предназначенную именно нам информацию.
Почему я уверен в том, что этот канал информации существует и она истинна? Из опыта. Ответ на самые сложные вопросы обычно приходит тогда, когда исчерпаны все возможности по его выработке, когда уставшее сознание замолкает. Так зачем мы всегда доводим дело до такой крайности? Может быть легче научиться успокаивать сознание и приостанавливать работу своей фронтальной личности и получать адекватные решения из внешнего источника?
