Часть 2
Все войны гражданские,
потому что все люди – братья
Франсуа Фенелон
Глава 5
Кассандра, кутаясь и стягивая воротник шерстяного пальто вокруг зябнувшей шеи, вышла из немецкого военного госпиталя на мощеную красным кирпичиком дорожку. С того страшного дня, когда Адам Рейн захватил Зону 51 минуло уже два года, и почти все это время она проработала в лазарете. Сослуживцы несколько часов как отправились праздновать Новый год, однако у Кассандры ни на миг не возникло желания к ним присоединиться. Взяв на прокат диск «Дж. И. Джо» , захватила попкорн – и жизнь прекрасна. И пускай Кассандра в гордом одиночестве. Сказать по правде, именно ему девушка отдавала предпочтение, находила утешение. Просто она не готова к отношениям – ни с мужским полом, ни с женским. Только не после двоих мужчин – Майкла и ее отца, – которых, как ей казалось, она знала. Невзирая на весь свой медицинский опыт, девушка оказалась неспособной раскусить этих близких ей людей.
Даже сейчас, она нет-нет да вспоминала прощальные слова Майкла, пытаясь понять, почему он так настаивал на сокрытии метки, если не стремился ее защитить и был предан Адаму с его зодиусами. Опомнившись, девушка разочарованно фыркнула. Опять она это делает – разрывается от одолевающих ее вопросов, на которые нет ответов. Пытается предателя перечертить в героя.
Несколько месяцев по прошествии зодиусского восстания Кассандра провела на техасской военно- воздушной базе, что показалось ей не достаточно далеким от Грум-Лейка. Девушка никогда не считала себя трусихой, но, выходит, она именно такая. Поскольку захотела уехать. На край света. Пожелала вырвать из сердца. Ее даже не волновало, что там с Адамом. Не занимали многочисленные победы зодиусов и то, что Адам придет за ней. С нее хватит.
Перед Кассандрой протанцевала снежинка. Вторая дотронулась до кончика ее носа. Она любила снег. Любила свою работу, где надо консультировать, а не заниматься изысканиями. Кассандра не знала, что именно оттолкнуло ее от последнего. Она наслаждалась жизнью. Ей по душе местная кухня, особенно немецкие спагетти, она обожала шпецле . И ей нравилось, как возле нее взвился ветер, отталкивая на шаг назад. Снег, смешанный с льдинками, повалил сильнее, покрывая тротуар пушистым одеялом. Кассандра украдкой оглядела полупустую парковку. Признаков надвигающейся беды нет. Ни одного ренегата или зодиуса. Адама тоже нет в помине. Нет тут и… Майкла. Господи, она что, никогда не перестанет высматривать его в каждом встречном сквознячке? Уповая, что он придет к ней и все объяснит, питая надежду, что на самом деле все не так, как показалось.
Ускорив шаг, Кассандра разблокировала замок на серебристом «ауди», которым заменила своего «жука». Немного роскоши, решила девушка, она заслужила. Она уже собиралась сесть в авто, когда рядом затормозил черный седан с затемненными стеклами. Заднее стекло поползло вниз.
- Как поживает моя любимая дочурка?
Сердце замерло на мгновение. Кассандра не была уверена, что потрясло ее больше: то, что она впервые за долгое время лицезрит собственного отца, или то, что он не в форме, а в черном деловом костюме.
- Папа? – не веря собственным глазам, неуверенно пробормотала Кассандра. - Что ты здесь делаешь?
Снова подул пронизывающий ветер, снег с льдинками припорошили ее волосы. Это напомнило ей, почему оставлять шапку в машине было такой плохой идеей.
- Садись, милая, - пригласил отец. – Ты промокнешь.
Дверца распахнулась.
Девушка стояла, не сводя с двери глаз, и тянула время. Сердце выскакивало из груди. На глаза наворачивались слезы. С той первой ночи в больнице, когда Кассандра столкнулась с предательством Майкла, она не проронила ни слезинки. Отец отчаянно пытался оправдаться за Грум-Лейк, невзирая при этом на средства достижения. Впрочем, ее это не касалось. Во всяком случае, она так думала. Однако сейчас сердце переполняли эмоции - стальная плита дала трещину.
Кассандра сделала глубокий, успокаивающий вдох и заставила себя скользнуть на сиденье прямо напротив отца. Тот потянулся и захлопнул дверь, после чего, откинувшись назад, принялся смахивать с пиджака снег.
- Что-то случилось, пап? – Только она спросила, как на память пришел тот день в Грум-Лейке, когда ею был задан аналогичный вопрос.
Он выгнул бровь.
- Никаких «как дела», «с Новым годом»? Не обнимешь отца?
- Ту часть, где мы притворяемся, будто все в порядке, я предпочту пропустить, - проговорила Кассандра. – Мы оба в курсе, ты заявился в Германию не для того, чтобы пожелать мне счастливого Нового года.
Отец протянул ей документ. Она сделала вид, что не заметила его.
- Кассандра, возьми его, - велел отец.
Ее губы поджались в ниточку.
- Ну, раз уж ты тут, пап, хотелось бы послушать.
- Наши военно-морские базы атакованы зодиусской армией Адама, - проговорил отец. – Они требуют техасскую базу и ту, что в Нью-Мехико. Гибнут люди. Хорошие люди. Но в твоих силах помочь предотвратить это. Возьми документ, Кассандра.
Она не желала это слушать. Не желала знать. Только… сейчас девушка более не сможет делать вид, что не в курсе. Она взяла документ, взгляд выхватил гриф «Красная стрела», а под ним – «По данным НРВО».
- Какая такая «Красная стрела» и что за НРВО?
- НРВО – моя собственная компания, а Красная стрела – разработанное нами устройство для слежения, которое позволяет предупредить нападение зодиусов. Похоже на то, как мы контролируем животных на дикой природе. Попадая в кровь, она остается там на всю жизнь. А потом предупреждает о грядущем нападении. Программа позволяет нам остаться в живых и захватить врага.
- Я все еще не вижу, какое ко мне это имеет отношение.
- В понедельник утром у меня встреча в Вашингтоне, и я попросил Калеба Рейна присутствовать там в качестве лидера джитэков-ренегатов. Хочу, чтобы и ты там присутствовала.
Она вернула ему документ.
- Этому не бывать.
Отец наклонился и взял ее за руку.
- Дочь моя, мой ангел, - проговорил он, голос от волнения погрубел: - Я совершил ошибку. Причинил тебе боль. Знаю. Но даю слово: все, что я делал – делал во имя любимой страны и доченьки, которую боготворю. Я видел Майкла насквозь и знал, что он использует тебя.
Голос отца сочился ненавистью, за что Кассандра его не винила. Майкл пытался убить его, хотя изучив натуру своего отца, девушка понимала: того скорее бесит, что Майкл оставил его в дураках. Майкл, мужчина, похитивший ее сердце и едва не разбивший его. Боль ножом вонзилась в Кассандру, и та зажмурилась. Каждый божий день, каждый день, когда он не приходил, служил девушке напоминанием, что отныне Майкл – зодиус. И как бы ей ни не хотелось верить в оное, это – факт.
