для одной из своих драгоценных дочурок.
- Тогда в чем дело? Какая-то черная злоба, что вы питаете к моему отцу? – еле слышно пробормотала она нечто, что он не смог разобрать, на языке, который, как Эш подозревал, не был английским. Возможно, французский? Ее слова были слишком тихими, чтобы он мог определить. – Мир сошел с ума?
- А он когда-нибудь был в своем уме? – спросил Эш. Он решил, что мир уже очень давно далек от места, где царит логика, еще когда заблудился на улицах в нежном возрасте восьми лет. – Когда вы поразмышляете над этим, наша с вами свадьба едва ли покажется нелепой. Подходящей, возможно? Согласитесь, ни у одного из нас в жилах не течет голубая кровь аристократа.
Он уловил движение ее несогласно мотающейся головы.
– Я не выйду за вас замуж.
Эш втянул воздух, собирая воедино все свое терпение. Было справедливо ожидать, что ей понадобится небольшое убеждение, но как только она поймет преимущества, все ее протесты прекратятся, в этом он был уверен. Эш был деловым человеком и знал, как достигнуть благоприятного соглашения.
– Ваше согласие желательно, конечно же. Убежден, что вы будете…
- Желательно? – засмеялась она. Голос прозвучал судорожно и отрывисто в закрытом пространстве. – Думаете, я могу желать такой судьбы? У меня есть планы, и вам, сэр, не следует разрушать их.
- И какие же у вас планы? – Он был уверен, что на любой из ее планов сможет ответить куда лучшим предложением. Ему только нужно объяснить, что ей удалось подцепить завидного жениха, и что его карманы туго набиты деньгами, чтобы видеть ее в драгоценностях и атласе всю оставшуюся жизнь. – Я не без средств. Вы будете жить в комфорте. У меня великолепный дом в Сити, ждущий женского внимания и заботы.
Она фыркнула.
Эш нахмурился, видя перед собой лишь ее тень.
– Подумайте над моими словами. Положению, что я предлагаю вам, могли бы позавидовать многие женщины. Дом, безопасность, образ жизни, который, без сомнения, значительно превышает ваше настоящие положение. – От его внимания не ускользнула грубая шерсть ее платья, когда он держал ее. Едва ли самое изысканное или элегантное из гардероба.
– И я не такой уж и противный. Мне говорили, что я даже привлекательный.
- Есть ли предел вашей заносчивости?
Его лицо обожгло – совершенно новое и неприятное ощущение. Он ненавидел это, эту… мольбу. Никогда прежде ему не приходилось просить о женской благосклонности.
- Я только лишь обращаю ваше внимание на качества, что могли бы быть привлекательны для женщины, ищущей мужа.
- Вы не в состоянии понять меня. Я не ищу мужа. А вы разрушаете все! Завтра я уезжаю в Испанию. – В ее голосе звучало отчаяние. Даже несмотря на всю ее злость, голос был нежным. Ее стремительные гласные стали более заметными с досады, возможно, свидетельство французского происхождения. Вероятно, ее мать была эмигранткой. – Все приготовления сделаны. Прошу вас, отпустите меня.
Эш насупился. Все шло не так, как планировалось. Она нисколько не была любезной. Поверить только, он собирается взять в жены ту дочь, что не заинтересована в замужестве.
– Завтра мы будем на пути в Шотландию, - резко произнес он, все еще отказываясь отступить от своих намерений, уверенный в том, что сможет убедить ее, дайте лишь время.
- Шотландия, - сдавленно произнесла она так, как если бы это было лишение ей навязанное, словно он пугал ее Ньюгейтской долговой тюрьмой.
- Да. Это страна к северу от нас.
На его насмешку негодующий шипящий вздох слетел с ее губ.
– Вы не можете насильно увезти меня, тащить через всю страну и вынудить выйти за вас замуж. Сейчас не Средневековье.
- На самом деле, я мог бы… но в этом нет необходимости. – Деньги, как узнал Эш, в сочетании со значительной долей обаяния могут завоевать практически все, что угодно.
Он был уверен, что мог бы убедить ее выйти за него замуж. Ему никогда бы не удалось купить прииск в Уэльсе без своей силы убеждения. Продавцы были очень даже против, чтобы шахту приобрел чужак со стороны. Он преодолел ту проблему, так же преодолеет и эту тоже.
- Мой отец…
- Как только дело будет сделано, его это волновать не будет, - закончил он. - Он довольно старомоден и решит, что вы всецело и искренне моя, как только мы поженимся. Я его знаю. Этим все и закончится.
- Ничего этим не кончится, потому что этого не произойдет!
С этим полным гнева возгласом она подлетела к двери повозки.
Эш быстро двинулся вслед за ней, таща ее назад, она же тянулась к задвижке на двери, дикое животное в его руках. Он бросил ее на сидение. Изогнувшись, она повернулась к нему и внезапно набросилась, извергая проклятия на французском.
Он сильнее обхватил ее хрупкую фигурку, сжав ее в своих руках, пока они падали на пол экипажа.
Она пыталась освободиться от него и вскарабкаться на ноги, но Эш сцепил руки вокруг нее, поймав в ловушку ее острые маленький кулачки, так что они оказались зажаты между их телами, он крепко прижимал ее к себе. Она извивалась и ерзала, ее юбки обернулись вокруг его бедер. Эш ничего не мог поделать с собой и принялся оценивать женщину в своих руках.
Она была маленькой. Стоя не достала бы ему до плеча, и, тем не менее, фигура у нее была привлекательной, мягкой и округлой там, где нужно. Она все еще боролась с ним, добившись лишь того, что теперь он ощущал ее нежное тело, прижатое к его собственному, и ее грудь снова и снова касающуюся его, до того, что ему пришлось сдержать стон.
- Ты только сама себя измотаешь – хрипло прошептал он.
- Отпустите меня, - взмолилась она, голос ее прозвучал сдавленно, и Эш испугался, почувствовав приближающиеся слезы.
- Вы намереваетесь выпрыгнуть из движущейся кареты? Хотите искалечить сама себя? Могу вас уверить, что со сломанной шеей далеко вы не уйдете. – Он слегка встряхнул ее, давая возможность словам достигнуть ее сознания. У него не было никакого желания связывать девушку по рукам и ногам, это было бы неудобно, не говоря уже о том, что это просто варварство, но он сделает все, что должен будет, чтобы удержать ее от нанесения увечий самой себе.
Она застыла, ее теплое дыхание приятно щекотало его лицо.
– Хорошо, прошептала она осипшим голосом.
– Я спокойна. Я не выпрыгну.
Его грудь неприятно сдавило от звука ее обиженного голоса. Обдумывая этот план, Эш не придавал ей самой большого значения. Она была просто одной из незаконнорожденных дочерей Джека. Но теперь, здесь, он столкнулся с ней настоящей.
Вздохнув, он смягчил свой голос и произнес:
- Просто выслушайте мое предложение…
- У меня есть любовник, - выпалила она. – Я являюсь любовницей одного мужчины и завтра уезжаю в Испанию с м-моим покровителем.
Его грудь поднялась от резкого вздоха, таких слов Эш не ожидал. Разочарование пустило корни глубоко в его душе, обосновываясь там подобно тяжелому камню.
– Вы… содержанка?
Чувство, которое он не смог определить, быстро сменилось осознанием того, что ему ничего не известно об этой женщине: ни ее имени, ни ее лица, ни даже намека на то, кем она является. Ему не приходило на ум, что она могла находиться в затруднительном положении. Эш выпустил ее запястья из своих рук и отпрянул от нее. Соскользнув с его груди, ее руки упали, и она быстро поднялась на ноги на другой стороне повозки.
В его голове пронеслась шальная мысль, что ему следует вернуть ее и забыть страстный и нежный голос. Затем он услышал голос Джека, твердый и лишенный каких-либо эмоций, рассекавший его мысли,
