— Убийца! — закричала Лола, подбегая к песику и хватая его на руки. — Пуишечка, дорогой, открой глаза! Не реагирует… Что вы с ним сделали, убийца при исполнении?
— Да ничего я с ним не сделал! — рассердился в ответ капитан. — На лапу наступил всего лишь!
— Всего лишь? — возопила Лола, — Вот она, наша доблестная полиция! Вместо того, чтобы искать преступников, они убивают невинных животных!
Капитан Сойка оскорбился за всю полицию.
— Поосторожней, гражданочка! — предупредил он. — В словах поосторожнее.
— У вас есть ордер? — немедленно осведомилась Лола. — Что вы вообще здесь делаете? Извольте покинуть мой дом и немедленно! Чаи он еще распивать тут будет!
— Да иду, иду! — буркнул капитан, закрываясь платком. — Развела тут, понимаешь, полный дом дармоедов… Людям жрать нечего, а она попугая орехами кормит! А собаку небось вырезкой, а кота — осетриной…
Лола только зарычала в ответ. Когда дверь за капитаном захлопнулась, она дала себе волю и обозвала его вполголоса бегемотом и дубиной. Капитан же, прочихавшись на свежем воздухе, решил, что эта артистка погорелого театра ему и даром не нужна, пусть хоть сама на шею вешается.
Лола вошла в гостиную. Пу И с котом преспокойно возлежали в кресле, попугай пристроился на спинке.
— Ах вы, мерзавцы! — рассмеялась она. — Вы все нарочно устроили! Ну, мои дорогие, чем вам не понравился капитан? Правда, вы ему тоже не понравились, так что взаимно. Должна вам сообщить, что мой роман с полицией кончился, не успев начаться.
— Тр-рагедия! — присовокупил попугай.
Консьержка Вера Анатольевна вязала очередной носок, когда дверь подъезда открылась, и вошел жилец из шестнадцатой квартиры. Она обрадовалась ему, как родному сыну и даже выронила из рук вязание.
— Добрый вечер, — приветствовал жилец консьержку, и это было его роковой ошибкой.
Вера Анатольевна посмотрела в его открытое дружелюбное лицо и решилась. Ведь она же все-таки без малого сорок лет проработала на оборонном предприятии, да не кем-нибудь, а ведущим инженером. Ведь она руководила группой людей, и отвечала за свою часть серьезного проекта. И она никогда не перекладывала ответственность на других, как некоторые. Она работала на оборону страны, а это вам не кастрюли делать. Она умеет совершать смелые поступки.
«Пусть я потеряю работу, — подумала Вера Анатольевна, — но я открою ему глаза. В конце концов, это мой долг!»
— Как долго вас не было! — вкрадчиво обратилась она к жильцу. — Вы в командировке находились?
— Да, почти две недели, — Леня вспомнил о своих переодеваниях и решил успокоить востроглазую консьержку, — по дому соскучился…
— И по жене? — напрямик спросила Вера Анатольевна.
— Ну да, конечно, — Леня удивился расспросам и нажал кнопку вызова лифта.
— Я должна вам сказать, — зловещим тоном начала правдолюбивая консьержка, — что ваша жена… она…
— Ну-ну, — подбодрил Леня, — что-то случилось? Не тяните!
Он оставил Лолу несколько часов назад в целости и сохранности, так что ни капельки не волновался.
— Она не стоит вашего доверия! — воскликнула консьержка. — Вы не представляете, что тут было! К ней приходили мужчины!
— Много? — деловито переспросил Леня.
— Много, — обреченно ответила Вера Анатольевна, — вы сильный человек и выдержите правду.
— Лучше горькая правда, чем сладкая ложь, — мужественно согласился Маркиз, — говорите, я ко всему готов!
— Ни стыда, ни совести! — зачастила консьержка, не замечая, что вязание ее упало на пол и все петли спустились. — Сначала был такой немолодой, неопрятный…
— Морда нездоровая, одутловатая, животик, и волосы седеют? — взволнованно спросил Леня.
— Да-да, точно, — обрадовалась Вера Анатольевна, — кто это?
— Мерзавец! — проговорил Леня, закипая. — Вот как он заплатил за добро!
— Это еще что! Он был далеко не одинок! — решительно выпалила консьержка. — Был еще такой… из южных народов…
— Лицо кавказской национальности? — гремел Леня. — Чеченская мафия?
— Я про мафию не знаю, но на чеченца очень похож, — подтвердила Вера Анатольевна. — И еще… у вас нет брата?
— Двоюродный, — ошеломленно вымолвил Маркиз, — блондин такой, в очках, с усами… и он тоже?
— Тоже, — скорбно подтвердила Вера Анатольевна.
— Боже мой! — воскликнул Маркиз. — И это родная кровь!
— Еще не все! — захлебывалась консьержка. — Вы не знаете самого главного! Негр! Самый настоящий негр! Черный как гуталин! Даже еще чернее! Бывал чаще других. И носил ваше пальто!
Вера Анатольевна перевела дух. Леня же, наоборот, набрал в грудь побольше воздуху и заорал:
— Шлюха! Подзаборная дрянь! Изменять мне с негром! Я убью ее! Спасибо, спасибо вам. Вы просто открыли мне глаза!
Он бросился наверх, проигнорировав раскрывшиеся двери лифта. Забыв о своих служебных обязанностях, Вера Анатольевна выскочила из своей будочки и забежала в лифт. Но когда он раскрыл двери на четвертом этаже, Леня уже захлопнул за собой дверь квартиры.
— Стерва! — орал он. — Я подобрал тебя на помойке! Я дал тебе все — деньги, тряпки, свое честное имя!
— Ты что — рехнулся? — полюбопытствовала Лола, появляясь из кухни с поварешкой в руках.
— Р-рехнулся! Р-рехнулся! — заорал возникший в прихожей попугай.
Маркиз отогнал Перришона, сделал Лоле соответствующий знак и продолжал орать:
— Кто, кто приходил к тебе, пока я был в командировке? Я все знаю, нашлись добрые люди! Они не дали мне умереть в неведении! Как ты посмела привести в семейный дом чеченца?
— Какого чеченца? — фальшиво взвизгнула Лола. — Не было никакого чеченца! Эта старая дура все врет! А твой брат приходил по делу!
— Да? — орал Леня. — А негр? По какому делу приходил сюда негр? Молчишь, презренная? Не смей отводить свои лживые глаза! Люди все видели! Я убью тебя! Я отправлю тебя на помойку, где тебе самое место!
— Ленечка, не бей по лицу! — завизжала Лола и, задыхаясь от смеха, бросилась на кровать в спальне.
Консьержка Вера Анатольевна удовлетворенно вздохнула и отправилась вниз пешком. Долг был выполнен. Справедливость восторжествовала.
