остановить машину, все описал.... Ира, что ты делаешь? Зачем ты так мучаешь себя? Ты же этим не поможешь.
– Ты не представляешь, – вдруг схватила Ирина его за руку. – Я пробиваюсь к ней. Я вижу, как дрожит, замирает сердце Женечки, я вижу темноту, пыль, лампочку. И все! Я все время натыкаюсь на стену. Это камень. Это чудовище, которое увезло девочку, – не человек. Я не могу... – Ирина вдруг прижала руки к груди и застонала, сваливаясь на бок.
Александр повернул ее на спину, посмотрел в лицо и вскрикнул: глаза Ирины закатились, кожа посерела, из губ вырывался хрип.
«Скорая» приехала через десять минут. «Инфаркт, – повернулся к бледному, потрясенному Александру врач. – Похоже, обширный».
– Пожалуйста, минуту, я позвоню в одну частную клинику, там у меня главный врач знакомый. Очень хороший кардиолог. Ее можно сейчас перевозить?
– Попробуем. Что же делать. Давайте носилки!
– Я сам ее положу, – отстранил всех Александр. Он легко и нежно поднял женщину, уложил на носилки, накрыл пледом и что-то нежное пошептал ей в ухо.
– Она вряд ли вас слышит, – сочувственно заметил врач. – Что-то случилось?
– Беда у нас.
Дина расплатилась с таксистом, вошла во двор, не спуская Чарли с поводка. «Вот что значит – внушение», – подумала она. Ее трясло, как будто за каждым деревом, в каждом кусте сидели маньяки с большими, острыми зубами. Но Чарли шествовал спокойно, с чувством собственного достоинства, и Дина решилась обойти двор. Что-то темнело в кустах у забора. Они приблизились. «Фольксваген»-жук! Дина присмотрелась: похоже, голубой. Сердце заколотилось. Но Дина все же подошла совсем близко и даже потянула переднюю дверцу. Она открылась, в салоне никого не было. Что это значит? Почему машина не закрыта? Потому что это та самая машина. У похищенной владелицы не было ключей. Майорова сама справилась. Дина и Чарли тихонько подошли к дому и посмотрели на окна квартиры на первом этаже. Темно. Тихо. И вдруг Чарли встрепенулся и застыл, глядя на окна, затем тихонько зарычал. И Дина увидела свет, чуть пробивающийся сквозь плотную ткань, какое-то движение в комнате. Так. Что теперь делать? Нужно подняться к себе и позвонить Мише Емельянову. Так они и поступили. Телефон опять не отвечал. Ну где может участковый так долго шляться? Но тут Дине показалось, что опорный пункт вообще работает не каждый день. Может, Миши сегодня уже не будет? Дольше мучиться стало невозможно. Что там творится, в этой квартире? Может, эта психопатка уже мучает девочку?
– Ты побудь немножко один, – сказала Дина Чарли. – А я выйду на минуточку.
Чарли встал и упрямо занял место у входной двери. «Только со мной, – говорил его решительный вид. – Я один не останусь».
– Ну, давай, – согласилась Дина. – Мы же на минуточку. Только посмотреть. Думаешь, мне хочется тебя оставлять?
Она надела на собаку поводок и для убедительности взяла пустое ведро с тряпкой в другую руку. На звонок никто не ответил. Дина звонила долго. Затем решительно заколотила в дверь кулаком.
– Эй, есть там кто-нибудь? Это дворник. Я видела, как вы приехали. А там, наверно, хулиганы машину вашу открыли. Может, вернутся и угонят. Вы выйдете посмотреть или, может, милицию вызвать?
Дверь открылась, и Дина как в тумане увидела узкое лицо с небольшими, глубоко посаженными глазами, от взгляда в которые появилось ощущение, будто ты заглянула в колодец.
– Дворник, говоришь? Ну и что ты тут разоралась?
– Так машина же.
– Хрен с ней, с машиной. Слушай, а ты заходи к нам. Мы с сестренкой приехали. Я тут хату снимаю. Пока. А у нее день рождения, у Полинки. Только она сейчас спит. Проснется, будем отмечать. Правда, заходи.
– Да нет. Спасибо. Видите, мне еще лестницу помыть надо.
– А я сказала, ни хрена тебе не надо. Я сказала, день рождения будем отмечать.
– Хорошо. – Дина уловила в голосе собеседницы опасные нотки. – Хорошо. Я приду. Только собаку домой отведу. Ей.... Ей спать уже пора.
– Пусть у меня спит. Я люблю собак. Вот какой смешной собачонок.
Чарли зарычал, увидев протянутую к нему руку. Дина отпрянула, и тут в руке Даши появился пистолет.
– Заходи по-хорошему, – похоронным звоном раздалось у Дины в ушах. – Не люблю я, когда нахлобучиваются. Милицию вызывать, лестницу мыть, собаку спать укладывать.
Когда за спиной Дины захлопнулась входная дверь, она знала, за что ее действительно стоит убить. За то, что притащила с собой Чарли.
– Все хорошо, деточка, – прошептала она похолодевшими губами и погладила собаку по голове. – Я с тобой.
На обратном пути в Москву Сергей звонил, не переставая. Сначала своим ребятам, которые сказали, что ищут, но еще ничего конкретного нет. Потом стал звонить Дине. Ее мобильный был отключен, домашний телефон на Соколе, а также на Щелковской не отвечали. Сергей позвонил Алене.
– Она никуда не собиралась, – в голосе Алены сразу зазвучали сварливые и подозрительные ноты. Она не ждала от Сергея ничего хорошего. – Что-нибудь произошло?
– Ну как тебе сказать. – Сергей знал, что в беседах с Аленой нужно сразу идти на признание. – Я позвонил ей, сообщил одну информацию, но мы четко договорились, что она никуда не поедет, просто позвонит участковому.
– А что, твои ищейки, которым ты платишь, они не могут звонить твоим участковым? Сергей, рассказывай все подробно..... Так, – зловещим тоном произнесла Алена, выслушав донесение Сергея. – Что и требовалось доказать! Она там! В Москве нет человека, который мог бы дозвониться участковому в десять часов вечера.
– Ты думаешь? Но это кошмар! Идиотка чертова!
– Она идиотка? – Голос Алены превратился в змеиное шипение. – Если честно, то такого придурка, как ты, я еще не встречала.
– Тебе полегчало? Давай быстро думать. Я пошлю туда своих ребят.
– Каких еще ребят! Там нужен наряд милиции, ОМОН, армия, а не кучка самозванцев.
– Дело в том, что все люди из милиции, которые в курсе и могли бы помочь, сейчас в машинах со мной по дороге в Москву. Они везут преступников и тело жертвы.
– Ах, вы еще и заняты! Я сама позвоню в милицию.
Какое-то время телефон Алены был занят. Сергей успел позвонить своим помощникам и послать их во двор на Щелковской – разобраться в ситуации. Алена сама позвонила ему. Ее голос дрожал от возмущения и слез.
– Они сказали, что не ездят по таким бредовым сигналам. Я говорю – в милицию звонили сегодня о том, что девушку похитили, человека сбили, что это сделала убийца-маньячка, которую ищут. Они обхохотались. Сказали, что я сериалов насмотрелась. Что никаких маньячек не ищут, а насчет похищения нет заявления. Меньше пить, говорят, нужно, девушка. Я сейчас найду министра. Я позвоню Генеральному прокурору!
– Алена, успокойся. Ты сейчас ни до кого не дозвонишься. Только телефон займешь. В данный момент у нас есть более важная проблема, чем наведение порядка в правоохранительных органах. Я послал во двор дома ребят, они разузнают, какая там обстановка, и позвонят мне. Возможно, там ничего страшного нет, а Дина просто спит и отключила телефоны.
– Она не спит в это время и не отключает телефоны, не предупредив меня. Тем более после твоего остроумного звонка. Ты сказал этим ребятам, чтобы они ворвались в эту квартиру?
– Нет. Я сказал, чтобы они ни в коем случае этого не делали. Девица вооружена и абсолютно неадекватна. Она может перестрелять заложниц.
