— Живей! Живей шевелись! — где — то за спиной рычал на своих людей командир наемников.
— Сюда! — Воин шагнул в узкий проход. Здесь царила почти полная тьма, только откуда — то справа просачивался робкий бледный свет, совершенно не похожий на дневной.
— Гномы каким — то образом заставили светиться камень, — пояснил Верген. — Здесь и остановимся. Подождем.
В проем было хорошо видно зал, освещенный разбросанными факелами. И наемников. Взъерошенных, настороженных, обходящих зал с изготовленными для стрельбы ружьями.
— Как раз успеешь выстрелить оба раза, — промолвил Верген. — Только выбирай тех, что поближе, да целься получше. И не торопись, никуда они не денутся.
Карвен выбрал наемника, направившегося прямиком к ним, поднял пистолет, прицелился…
Наемник уронил ружье и с воем схватился за плечо.
— Неплохо, — кивнул Верген. — Жди следующего.
На вопли раненого прибежали еще трое.
— Тощего, который слева, — сказал Верген.
— Он худой, в него целиться неудобно, — возразил Карвен и все же прицелился куда сказано.
Выстрел. Наемник ничком рухнул на каменные плиты пола.
— Было бы куда хуже, если бы он в нас прицелился, — отозвался воин. — Отличный был стрелок, по повадке видать. Жаль, что с такой мразью связался.
В голосе Бергена послышалось искреннее сожаление.
— Эй, сюда! Там они! Там! — Прочие наемники уже бежали к ним.
— А теперь встань — ка мне за спину, — распорядился Верген. — Моя очередь малость повоевать.
Верген стоял сбоку от прохода, со шпагой в правой руке и пистолетом в левой. Карвен прижался к стене за его спиной.
«Сейчас наемники ворвутся сюда, и… Наставник, конечно, знает, что делает, и я ему, разумеется, верю… но как раз сейчас я бы не отказался от объяснений!»
Он обвел глазами окружающую полутьму, силясь понять, куда же бежать в случае чего…
«В каком еще случае?! — прикрикнул он сам на себя. — Если наставника ранят или убьют, ты останешься и разделишь его судьбу! Быть или не быть воином — личное дело каждого, а вот трусом быть нельзя ни при каких обстоятельствах! И вообще — ты сам все это начал, значит, тебе и ответ держать».
Пока он оглядывался и предавался сумбурным мыслям — пропустил начало. Серая тень ринулась в проход. Коротко и зло свистнула шпага, вычеркивая из списка живых очередную нечистую душу. Наемник свалился на пол с перерубленным горлом. Другой, спешивший вослед, запнулся о ноги убитого и рухнул на него с неразборчивым проклятием на устах. Это было последнее, что он произнес в своей жизни. Верген вновь взмахнул шпагой, и проклятие застыло на мертвых губах. Третий сунулся в сторону от тел, на ходу вскидывая ружье, и Верген застрелил его из пистолета.
«Так вот для чего мы выбрали такой узкий проход! — сообразил юноша. — Ну я и тупой. Мог бы и раньше дотумкать!»
Стремительно нагнувшись, Верген подхватил брошенное ружье, прицелился и выстрелил в проход, после чего вернулся на свое место. Кто — то коротко вскрикнул, и сразу несколько ружей загремели в ответ. Пули с противным свистом унеслись в темноту.
— Заряди мой пистолет! — В руку Карвена ткнулась рукоять.
Карвен хотел было сказать, что ни разу еще не заряжал пистолета в полной темноте, но… промолчал. Вместо этого он принялся на ощупь старательно воспроизводить все то, что уже неплохо делал на свету.
«Я же умею. Раз могу при свете, значит, и в темноте должен. Просто у меня практики мало, вот и все».
Прогремели еще два пистолетных выстрела, грохнул ружейный, потом опять пистолетный, и со звоном скрестились клинки. Кто — то взвыл от боли и тотчас замолчал, над головой и у плеча Карвена в стену врезалось несколько пуль, злой каменной крошкой обожгло щеку, кто — то с размаху запустил во тьму горящим факелом… а Карвен все заряжал и заряжал проклятый пистолет. Так долго. Так чудовищно долго, что, казалось, прошли века во всей своей безмерной протяженности, а он все еще…
— Да подожди же ты! — в бессильном отчаянье заорал он замахнувшемуся на него шпагой наемнику.
Наемник от изумления на миг замер, и Карвен, закончив последнюю операцию, спустил курок почти в упор. Наемник рухнул, продолжая удивленно пялиться на Карвена сохранившейся половиной лица, а из полумрака вдруг вынырнул Верген, вынырнул, схватил за руку и молча потащил куда — то прочь. Что — то орали за спиной, дыхание наставника было коротким, хриплым и рваным.
— Устал, — прошептал он. — Устал, черт… нет, я не ранен, ты не думай… нельзя, чтобы меня… ранило.
— Прости, наставник… — не замечая, что перешел на «ты», виновато пробормотал Карвен. — Я пистолет твой того… Выстрелил…
— Он у тебя?
— Да. Просто не заряжен опять.
— Черт с ним. Потом.
Наставник продолжал его куда — то волочь в уже совершенной тьме, его хриплое дыхание становилось все более сбивчивым, но он не останавливался. Все дальше и дальше, все глубже и глубже в непроглядную тьму, пока крики наемников за спиной не стихли почти полностью, сделавшись неразборчивым шумом где — то на грани слышимости.
— Ну вот… теперь можно. — Верген окончательно остановился, привалившись к стене. — Пусть их… побегают… поищут… отдохнем — сами их найдем. Вдалеке послышался выстрел, донеслись, словно гомон далекой грозы, яростные вопли и вслед за тем — еще выстрел.
— О… господа наемники… охотятся друг за другом, — с ухмылкой прошептал Верген и сполз по стене. — Удачной… охоты…
— Наставник, ты что?! — выдохнул Карвен, падая на колени рядом с ним.
— Ничего… просто… отдохнуть надо, — прошептал Верген и закрыл глаза.
Темнота. Тишина. Лишь хриплое дыхание наставника. И бесконечно тянутся томительные минуты. Карвен тревожно прислушивался к дыханию Вергена, но, кажется, оно и впрямь выравнивалось. Голоса наемников то приближались, то отдалялись, прозвучала еще пара выстрелов…
— Ну, вот и полегчало, — заговорил наконец Верген. — Староват я становлюсь для таких игр.
— Я… прошу прощения… — Карвен виновато потупился. — Я… не должен был так поступать.
Он вдруг почувствовал такой стыд… наставник пожилой уже, все это время его спасал, чуть дышит после всего, что было… а он, молодой, здоровый… сначала заварил всю эту кашу, а потом выручай его…
— Не должен, — усмехнулся наставник. — В утешение тебе могу заметить, что на твоем месте, наверное, поступил бы также по — дурацки. Ничего, опыт дело наживное. Главное, выжить, чтобы суметь его извлечь. Я еще немного так посижу и… помолчим, если ты не против?
Карвен кивнул, не соображая, что его кивок вряд ли заметен в такой темноте. Ему хотелось плакать. От жалости к Вергену, от стыда за себя. Ведь это из — за него все! Это он вел себя как последний дурак! Уничтожить врагов, видите ли! Вот и сидят они теперь в какой — то дыре, загнанные в угол, словно крысы! Наставник и вообще едва дышит. И не потому, что стар или слаб, а потому, что ему пришлось не только сражаться, но еще и постоянно спасать от гибели одного сопливого идиота, решившего поиграть в благородного героя!
Ну в самом деле, что было не сообщить ближайшим властям об этих мерзавцах?! Нет, захотелось здесь и сейчас! И самому, конечно! А на поверку что вышло? Вот сейчас эти мерзавцы и в самом деле могут творить что хотят. Может, они и сейчас кого убивают… А он еще от занятий отлынивать пытался! Тяжело ему, видите ли! Отдохнуть малость охота!
Карвен сдержался и не заплакал. Еще не хватало, чтобы наставник его сейчас утешать принялся! В
