граф распоряжения. — Давайте на время прервем наш спор, — обратился он к Феррейре. — Время ужина. Не возражаете, если ужин будет холодным, так сказать походным?
— Нисколько, буду даже рад. А дамы не обидятся, если мы к ним не присоединимся? — спросил лейтенант.
— Не думаю, они нашли общий язык, им есть о чем поговорить, и они прекрасно обойдутся без нашей компании.
Слуга вернулся с большим подносом. Де Вега тем временем убрал со стола бумаги, карты и книги, достал из стола бутылку коньяка. Поднял крышку кофейника, вдохнул пьянящий аромат.
— Попробуйте обязательно, эта выдумка моего покойного друга Хуана де Боскана должна прийтись вам по вкусу.
Риккардо взял кофейную чашку, на две трети заполнил ее дымящимся напитком и на треть коньяком. Перемешал, добавил сахар.
— Вкусно, — оценил Феррейра. — Но лучше пить его в холодное время года.
— Не знаю, я уже привык, поглощаю с одинаковой страстью хоть зимой, хоть летом. Прекрасное средство от сна, помогает работать.
Феррейра хотел сделать замечание насчет опьянения, но не стал.
— Так на чем мы с вами остановились? — спросил де Вега, когда они закончили трапезу и слуга убрал поднос.
— Я утверждал, что строй, применяемый вами, непобедим, вы же, много раз успешно испытавший его на практике, настаивали на обратном.
— Эх, Блас, беря в расчет положительные стороны, вы забываете об отрицательных. Фаланга эффективна лишь во взаимодействии с другими видами войск: тяжелой и легкой конницей, стрелками, мечниками. Сама по себе она слишком уязвима, и достоинства оборачиваются слабостью.
— Это когда ваши рыцари вырезали лагрских наемников под Ведьминым лесом?
— Да, именно это я и имел в виду. Защищенные надежными доспехами рыцари пробились через стену копий, неприступную для конницы, и учинили полный разгром. И еще об одном факторе нельзя забывать — магия. Выходец из-за моря Бледный Гийом поднял ее на совершенно новый уровень. Благодаря ему вы победили под Ведьминым лесом.
— Да, — согласился Феррейра, — Гийом очень опасный противник. Я имел возможность в этом лично убедиться.
— Неужели? — удивился де Вега. — И как это произошло?
— Это не моя тайна, Риккардо, — отказался рассказывать подробности Феррейра.
— В таком случае не буду настаивать.
— Риккардо, восхищаюсь вашим талантом, — сказал Феррейра. Граф поморщился, лейтенант продолжил: — Я делал непростительную ошибку: забывал о том, кто ваши солдаты: ополчение, милиция, вилланы.
— В моем графстве нет вилланов, — поправил его де Вега. — Мои подданные — люди свободные, в этом причина их успеха. Они защищали свои дома.
— Риккардо, почему вы решились на столь странный жест — освободили крестьян? Ваш поступок до сих пор вызывает пересуды. Как можно давать темным крестьянам права, тем более доверять оружие?
— Пусть феодалы, выжимающие последние соки из народа, боятся его гнева. Я опираюсь на уважение, и подчиняются они мне по доброй воле, зная, что я — гарант их защиты, а не кровосос, которому что ни дай — все мало, — резко объяснил де Вега.
Феррейра ждал продолжения.
— Мой учитель, Клавдий Турмеда привил мне любовь к книгам и истории. Прочитав множество исторических хроник и жизнеописаний, я пришел к выводу, что самыми сильными государствами были те, где подданные свободны и где их мнением ограничена тирания властителей.
— То есть вы сами урезали свои права? — спросил Феррейра. — Не верю!
— Верьте, и это принесло только пользу. В Камоэнсе много свободных земель, мало жителей и почти отсутствует классическая вассальная система. Рыцари моего отца кормятся не от земли с крестьянами, а целиком за счет графа. Это облегчило реформу. Я отдал крестьянам их землю, безвозмездно. Обеспечил компенсации дворянам. Упростил систему налогов.
Как результат — графство стало приносить мне больше золота. Подданные стали чувствовать большую выгоду от своего труда, их доходы, а как следствие и мои, выросли. Конечно, сначала убытки были огромны, богатства, приобретенные отцом в многочисленных походах, исчезли, но теперь мой Кардес — самое богатое графство во всем Камоэнсе и самое спокойное, я могу не беспокоиться за власть.
Люди знают — никто не даст им лучшей жизни. За семь лет я добился и любви, и уважения. Скажите, Блас, кого из грандов Камоэнса уважают подданные, есть ли хоть один, за которого они готовы отдать жизнь? — Риккардо говорил возбужденно, лицо покраснело, налилось кровью.
— Нет, я о таком не слышал, — улыбнулся Феррейра.
— А вы говорите «бунты», «как можно оружие доверить», «вилланы», — усмехнулся граф. — Главное — любить свой край и уважать людей, что его населяют, их интересы и мнения — вот в чем сила, корень успеха.
— Знаете, Риккардо, был бы я королем, хранит Единый Его Величество Хорхе Третьего… — граф скривился, — будь я королем, я бы сделал вас главным министром!
Де Вега улыбнулся, и в тот же миг его лицо исказила мучительная гримаса.
— Риккардо, что с вами? — взволнованно спросил Феррейра.
— Ничего страшного, просто головная боль. Мне нужно отдохнуть.
— Послать за врачом?
— Нет, не стоит. Само пройдет.
Феррейра вышел.
Де Вега прошел в дальний угол кабинета, где располагалась дверь в еще одну комнату — спальню графа. Он оборудовал ее там, когда вернулся из мендорского плена. Сказал, что давно уже об этом думал. Так ему удобнее. Если мучает бессонница, то можно встать и почитать или записать что-то, не нужно идти в кабинет. Он под боком. Кармен сначала не соглашалась, а потом смирилась.
ГЛАВА 5
«Время, когда кавалерия безраздельно господствовала на поле
