твоем мире, если оказываемая услуга совсем невелика, вы тоже пользуетесь этими штучками? Это же неудобно.
- Это если я типа как утром спросил про туалет? Нет, не пользуемся. Я бы тогда просто сказал, - Тим напрягся и выдал слово по-русски, - 'спасибо'. Это означает, что я понимаю, что тот, кому я это говорю, сделал мне что-то... для меня нужное. Вот и все.
- И все? Просто слово? При том, что сделавший и сам понимает, что он что-то сделал для тебя?
- Ну да, - Тим пожал плечами, - а что такого?
- Совершенно дико и ненормально. А если этот человек, которому ты сказал 'спа`ибо', сам у тебя что- нибудь попросит? Что тогда? Ты будешь действовать так, словно волен в обязательствах перед ним?
- Чего? ...А, понял. Нет, не совсем. Если какой-то человек для меня что-то сделал, то вообще-то полагается, что я ему тоже помогу, если он попросит. Ну, не обязательно, но вроде как так правильно. Если я ему откажу, то это... вобщем, неправильно.
Ашера Камо последние слова, похоже, немного успокоили.
- Видишь - шаретор есть и в вашем мире. Просто вы не умеете его определять. Поэтому используете его материальные эквиваленты, что не может быть удобно и надежно. Вот скажи, разве у вас зазорно иметь эти штучки?
- Да нет, - Тим отрицательно мотнул головой, - даже наоборот, наверное.
- А кто делает сами эти штучки? Вдруг он однажды сделает их немножко больше и часть просто оставит себе? Или их сделает себе другой человек, а не получит за выполненную работу, что тогда?
- Ну, это запрещено, - Тим почесал затылок, - таких ловят и наказывают.
Ашер Камо пренебрежительно хмыкнул.
- А если кто-то, сделав работу, потребует этих штучек больше, чем она на самом деле стоит? А другой, сделав ту же работу на более высоком уровне, честно возьмет ровно столько, сколько заработал? Первый будет процветать, а второй - не будет, хоть и работа его достойнее. Скажи, разве так не бывает у вас?
- Бывает, - со вздохом сказал Тим, - хотя в разных странах по-разному, но у нас - сплошь и рядом. Неправильно, конечно.
- Ну вот, - с оттенком торжества произнес Ашер Камо, - ты и сам видишь несовершенство вашего способа. Я думаю, здесь больше разговаривать не о чем.
- А подожди, - сказал Тим, - а у вас так разве не бывает? Ну и что, что этот 'ширедор' у вас встроенный, кто мешает мне затребовать больше, чем я заработал?
- Не ширедор, а шаретор. Ты же сам и мешаешь. После выполнения работы, твой шаретор возрастет ровно на столько, насколько ты сам оцениваешь свою работу.
Тим задумался.
- Но, - сказал он задумчиво, - но так ведь тоже... может, я слишком низко оцениваю? И на самом деле работа стоит намного больше, а я буду считать, что она стоит недорого?
- Так не бывает, - отрезал Ашер Камо, - все в мире стоит ровно столько, во сколько оно оценено человеком. Любым человеком.
- Бред какой-то, - сказал Тим.
Ашер Камо недоуменно поднял брови, потом нахмурился, но Тим не заметил, занятый размышлениями, - есть же еще и покупатель?
Тот факт, что слова 'покупатель' и 'продавец' в языке существуют, несмотря на полное отсутствие понятия 'деньги', настолько захватил Тима, что он замер с открытым ртом.
- Ну и что? - вопрос Ашера Камо вывел его из размышлений.
- Ну и все. Один человек сделает работу без старания, но посчитает, что стоит она дорого. А я сделаю как следует, но оценю ее дешево. Ладно, пусть оно и в самом деле столько стоит - и для того, ленивого, и для меня. Но ведь получится, что покупатель потратил больше де... шаретора на некачественную работу?
- Нет. Покупатель за некачественную работу заплатит меньше, чем за качественную. Иначе и быть не может.
Тим вздохнул.
- Тогда я ничего не понимаю. Тогда же получается, что продавец получит больше, чем заплатил покупатель, так что ли?
- Конечно. А что тебя удивляет? Вот твой утренний случай - Арам очень торопился на урок, потому что оставалось очень мало времени до начала занятий, а наказание опоздавшему неотвратимо. Кроме того, ты его напугал своим видом и поведением. Поэтому, ответив тебе на твой вопрос, он неплохо увеличил свой шаретор. А вот ты свой уменьшил совсем ненамного, поскольку считал ответ стоящим чуть больше, чем ничего.
'Опаньки', - подумал Тим ошарашенно, - 'где-то я это слышал. Это, типа, каждому по потребностям, от каждого - по возможностям? Да у них тут мало того, что феодальный строй, так еще и коммунизм. Куда это я попал? Мамочки, хочу домой'.
- Добавлю еще - цена предмета или услуги еще зависит от статуса человека. Дерево, посаженное мной, будет стоить намного дороже, чем дерево, посаженное тобой. Но только для покупателя, для меня и тебя, оно будет стоить столько, во сколько мы его оцениваем.
- Я понял, - сказал Тим, хотя на самом деле ему казалось, что такая система существовать не может в принципе. Но он вдруг подумал, что Ашер Камо должен то же самое думать про привычную Тиму денежную систему, поэтому из множества крутившихся на языке вопросов он озвучил только один:
- Еще один вопрос. Откуда взялся этот шаретор? Разве я не могу его сам увеличить? Не за работу и не за проданную вещь, а просто так?
- Это два вопроса, - недовольно сказал Ашер Камо, - но я отвечу на оба, и на этом мы разговор о шареторе закончим. Шаретор не появился, он был всегда. Но способность видеть его появилась, потому что множество волинов захотело, чтобы так было. Говоря отстраненно, ты можешь увеличить свой шаретор. Но в это желание тебе придется вложить больше воли, чем у большинства волинов этого мира. Я считаю подобную возможность маловероятной.
- Да я его пока еще вообще не вижу, - проворчал Тим, - этот шаретор.
- Ты его видишь. Потому что таков закон природы этого мира. Просто ты обманываешь себя. Самая сложная задача для волина - преодолеть самого себя. Обычно мы начинаем учить этому только по достижении учеником уровня Постигнувшего. Человеку этого мира не так часто приходится преодолевать свои заблуждения, потому что мы с детства живем в соответствии с Порядком Вещей. Но тебе придется начать с преодоления себя, иначе у тебя не будет получаться ничего, сколь бы велик не был твой потенциал. Этому буду учить тебя я, и сейчас будет первый урок. Возьми, - Ашер Камо достал откуда-то толстый серый брусок и протянул его Тиму. Тот взял брусок в руку и недоуменно покрутил в руках - серый бугристый материал на ощупь напоминал пластик, а на вид - плохо отшкуренное железо. 'Что это?' - хотел спросить Тим, но не успел, Ашер Камо заговорил раньше:
- У тебя в руках - слиток девственного железа, - сказал он и, в голосе его звучало нескрываемое удовлетворение, - ничья воля не касалась его в процессе его выплавки, и ты - первый из неспособных управлять свой волей, который его видит.
- А! - вскрикнул Тим, потому что брусок неожиданно потяжелел, выскользнул из неплотно сжатой ладони и упал прямо на ногу. Но вскрикнул Тим не столько от боли, сколько от неожиданности. Ашер Камо хмыкнул.
- Впредь держи себя в руках. В следующий раз за неконтролируемое проявление чувств ты будешь наказан.
- Я..., - Тим осекся. Он собирался сказать, что знает об этом, но вовремя сообразил, что тогда наказание может его настигнуть уже прямо сейчас. Поэтому он присел и подобрал изрядно потяжелевший брусок.
- А почему он стал тяжелым? И холодным?
- Потому что ты услышал, что он - железный. И пожелал, чтобы он ощущался, как железный. Моя воля не затрагивает этот брусок, только твоя. Теперь сломай его.
- Как? - удивился Тим, - чем сломать?
- Просто руками. Пополам.
- Но он же... железный?
