совсем не умеешь распоряжаться своей волей. Вот когда ты научишься, и, когда выяснится, что воли в тебе недостаточно даже чтобы помочиться, не запачкав рук, вот тогда твой учитель тебя и убьет. Но не раньше. Ты думаешь, Айра Цу случайно выбрал для проверки знаний именно этих учеников? Ты полагаешь, он не знал, что Арам не сможет правильно вложить волю в защиту? Он отлично это знал и поэтому упавший клинок его всего лишь несерьезно ранил. На примере Арама Айра Цу показал ученикам самую распространенную ошибку, теперь они ничего подобного не допустят. И перестань беспокоиться за свою жизнь - твоя смерть сейчас никому не нужна. У учителей есть специальное указание Хозяина на этот счет. Понятно?
- Да, - сказал Тим, облегченно вздыхая.
- Если понятно, то иди в свою комнату и занимайся с девственным железом. Ты должен делать это сам, без напоминаний и независимо от того, что с тобой случилось за день.
- Я... да, сейчас иду... у меня один вопрос, можно?
- Задавай.
- Я это... насчет наказаний. Вот на этом уроке - Айра Цу, он..., - Тим погладил щеку, - бьет учеников. Я понимаю, что какие-то наказания и поощрения должны быть, но у вас же есть этот... шаретор? Почему бы просто не уменьшать его в качестве наказания?
- Первое, это неэффективно. Ваши шареторы ничтожны, вы целиком принадлежите хозяину, так какой смысл уменьшать и без того малое? Это плохой стимул, в отличие от боли. Второе, и главное - незачем плодить долги. Один великий долг лучше множества мелких, такая ситуация лучше способствует порядку в целом и Порядку Вещей в частности. Разве ты еще не понял, что Порядок Вещей не только обязывает должника заплатить долг, он также обязывает хозяина долга - его принять. Думаешь, учителям нужны ваши ничтожные долги в неимоверных количествах? Поэтому намного проще для вас вернуть долг сразу после его возникновения через боль. Боль - великое благо, без нее порядок был бы недостижим.
- То есть..., - начал догадываться Тим, - боль увеличивает шаретор?
- А разве у вас не так? Если ты причинил беспричинно человеку боль, разве ты не становишься ему должен?
Тим задумался.
- Ну... вроде как да, - неуверенно сказал Тим, - иногда даже платят... если доказать удастся.
Ашер Камо недоуменно нахмурился, но переспрашивать не стал.
- Поэтому учитель причиняет боль в размере долга ученика, чтобы не уменьшать его шаретор и не плодить излишние долги.
- Понятно, - с удовлетворением сказал Тим. Он и в самом деле начал понимать эту странную систему взаимоотношений, и это понимание доставляло ему удовольствие, - но ведь он нас учит, значит, мы все равно становимся ему должны?
- Нет. Учить вас - его обязанность, которую он выполняет в счет долга хозяину. А вот за все, что не входит в его обязанности, вы должны платить.
- Подождите, - видя, что куратор собирается уходить, сказал Тим - его только что осенила очередная догадка. Ашер Камо с неудовольствием обернулся:
- Это уже четвертый вопрос.
- Последний, - быстро сказал Тим, - а если я причиню боль сам себе?
- Твой шаретор возрастет. Самоистязание - один из способов увеличить свой шаретор, но я советую тебе избегать его. Этот способ содержит множество ловушек, и увеличить свой шаретор до достойных величин при помощи самоистязания очень сложно. Если ты привыкнешь к боли, твоя жизнь сильно усложнится, а если она начнет приносить тебе удовольствие, ты погибнешь.
- Я все понял, - кивнул Тим, - где вы будете и где мне найти Арама? Чтобы переписать долг?
- Я его уже встретил. Иди к себе в комнату. Я пришлю к тебе наказующего.
- З-зачем? - Тим попятился.
- Ты предался унынию. Это - самое неэффективное действие из всех, что могут быть и в данном случае - ты получишь боль не как плату, а как наказание. Тридцать ударов.
- Тридцать?! Так много?
- Так мало, но только в первый раз. Еще раз увижу тебя впавшим в уныние, получишь пятьдесят. Тридцать, плюс пять за неподобающее поведение. Иди!
Ашер Камо развернулся и вышел. Тим сглотнул, выждал полминуты, чтобы не наткнуться на куратора в полумраке коридора, потом поплелся наружу и к себе в комнату - за обещанным наказанием.
Глава 4
Первая часть записей Каравэры.
Меня зовут Шаар Лам, это значит - 'рожденный сегодня'. Я действительно не помню дней до этого дня, но это имя вызывает у меня недоумение. Ведь завтра мне придется сменить имя на 'рожденный вчера'. А послезавтра - на 'рожденный позавчера'. Это же неудобно! Я не знаю имен людей, что меня окружают, но мне кажется, моя личность им знакома. Управляющие, которым я должен подчиняться, ведут себя так, будто уже пользовались моими умениями раньше, хотя я сам исполняю их волю впервые. Возможно, они пользовались умениями кого-то, такого же как я? Если мое существование прекратится сегодня же, это объяснит все непонятное, но - эта мысль мне неприятна, хоть я и не могу понять почему. Я спросил у Хозяина, мое существование прекратится сегодня? Он ответил, - 'нет', - и подкрепил словом правды. Но даже без слова у меня нет оснований не верить ему - я помню, что именно по его воле человек-маг обучил меня умению упорядочивать и выражать свои мысли сначала в словах, потом в письме. Хозяин попросил меня описать письменно действия по очистке внутреннего горизонта и отдать написанное человеку- скрипту. Скрипт вложил лист в книгу и поставил ее в один из шкафов. Тогда я понял всю глубину собственной неэффективности. Сколько дней понадобится, чтобы мне написать хотя бы одну книгу? А шкаф книг? Я попросил Хозяина написать еще что-нибудь, но Хозяин ответил, что ему больше ничего от меня не надо. Я неэффективен. Я не должен был общаться без приказа Хозяина ни с кем, кроме него, но я должен был повышать свою эффективность на пользу Хозяину. Я выбрал одного из младших, того, чей цвет души отличался от остальных и попросил его дать мне задание. Он не дал мне задания, он сделал много лучше - он дал мне идею. Дневник - удивительная и прекрасная идея давать задания самому себе. Пусть даже это задание - лишь описать случившееся за день. Уверен, малый вред, принесенный моими действиями, будет компенсирован моей возросшей эффективностью. За сим, день первый.
Тим проснулся, разбуженный шагами в коридоре. Потянулся, зевнул. Перевернулся на другой бок и уже собрался подремать еще, но вдруг понял, что означает эта беготня снаружи - завтрак! А поскольку время вчерашнего ужина он провел, лежа на кровати и страдая от жалости к самому себе, кушать хотелось больше обычного. И пить хотелось больше обычного... да блинский нафиг! За весь вчерашний день он съел одну маленькую плошку каши и выпил одну чашку воды - не то, чтобы Тим был любитель пожрать, скорее даже наоборот, но он и припомнить не мог, когда последний раз так хреново питался.
Шум в коридоре потихоньку стихал, удаляясь в направлении выхода, и Тим задергался. Вскочил, быстро натянул штаны с футболкой, сунул в карман обмотанный носовым платком брусок - разумеется, совершенно целый, несмотря на пару (ну, или чуть меньше) часов вчерашних трудов - и выскочил в коридор. Хотелось, правда, еще и в туалет, но Тим решил потерпеть - опоздавшие тут еды не получают, это он уже понял.
В столовую он успел - в очереди за едой стояло всего два человека, остальные уже сидели за столами. Завтрак Тиму понравился больше вчерашнего обеда. Состоял он из двух мягких булочек с пряным ароматом, трех каких-то фруктов, похожих на большие персики зеленого цвета и все той же чашки с водой. Булочки пришлись Тиму по вкусу, он уплел их с удовольствием. Фрукты он некоторое время с подозрением разглядывал - были они твердыми и выглядели чертовски незрелыми - но, понаблюдав за действиями соседей, решил попробовать. Разломил плод пополам и обнаружил внутри красноватую полупрозрачную массу с кучей маленьких зерен. Осторожно попробовал и с трудом удержался, чтобы не расплыться в восхищенной улыбке - вкус был просто восхитительным. Еще этот плод несомненно обладал сильным
