идиоткой, лишь бы не молчать!), — жизнь сейчас непредсказуема. Сегодня жив, а завтра над тобой sempervivum растет… И никуда от этого не спрячешься. Смерть может подкараулить за каждым углом: автокатастрофы, террористы, зараза всякая… Да и просто несчастные случаи. Моя бабушка однажды сказала: «Секрет бессмертия заключается в том, что старушки любят сидеть дома, а там они точно не попадут под поезд».
Снаружи ливень разошелся не на шутку.
Граф резко поднялся.
(Недовольный Князь ушел, не оглядываясь, изогнув хвост знаком '?'.)
— Вы хотите знать, как она умерла? Достаточно было просто спросить. Она погибла. Я убил ее.
Час от часу интересней.
ГЛАВА 8
Уж полночь близится…
Любопытство — не порок, а кара Божья.
Воистину молчание — золото. Мне следует научиться сдерживать свое любопытство и язык заодно.
Вот, дождалась. Граф, как и обещал, проводил меня до моей комнаты, пожелал спокойной ночи, и я явственно услышала щелчок замка, запираемого по ту сторону двери.
Признаться откровенно, меня разрывали противоречивые чувства — я была очарована, и… меня даже не пытались укусить! Я каким-то чудом очутилась в настоящем заколдованном замке, можно сказать, почти влюбилась — и что же? Зеленоглазый наследник Дракулы, загадочный юный красавец с разбитым сердцем (ах, как романтично!) и с великолепной недвижимостью заинтриговал, очаровал и… отправил спать, захлопнув дверь у меня перед носом. И это все? Пара галлюцинаций, сотня кошек и куча вопросов?! Я на такое не согласна! От расстройства чувств могу покончить с собой! Повешусь на вопросительном знаке!
От такого огорчения я решила принять ванну, хорошо — захватила из возвращенного мне автомобиля сумку с багажом.
За своими переживаниями я не заметила, как вконец испортилась погода. Оказывается, те лиловые тучки, которыми я любовалась на закате, привели за собой целую грозу. За окном ночь цвета индиго то и дело прорезали вспышки косых молний. Ливень тяжелыми каплями отбивал барабанную дробь в ритме «треш», а я расставляла свечи вокруг ванны. (Гроза снова лишила замок электричества.)
Язычки пламени отражались в едва дымящейся паром воде, напоенной ароматами жасмина и лимона. Поколебавшись секунду, я добавила туда же пену с экстрактом какой-то морской водоросли. Дома при всем желании никогда не хватает времени себе такое устроить. Пусть хозяин замка и одевается как скейтер, зато в парфюмерии знает толк — предпочитает гламур.
Дверь в комнату оставила приоткрытой — все равно я заперта. Да и холодное голубоватое мерцание грозы только добавляло романтики медовому сиянию свечей. В душистом полумраке я скинула одежду и забралась в теплые объятья мокрой стихии.
Мурлыча от блаженства, лаская снежные хлопья пены я жмурилась на свечки и — чего уж скрывать — изредка косилась в сторону зеркала. Ну чисто куртуазная куртизанка в отпуске!
Погодите-ка! Мне показалось или позади меня в темноте действительно мелькнула чья-то злобная физиономия? Меня даже всю передернуло, и по спине мурашки побежали.
Но я оглянулась вокруг — никого. И в комнате мертвая тишина, если не считать шума грозы. Похоже, я просто не заметила, как задремала. Нужно срочно успокоиться, расслабиться…
Вдруг поднявшийся сквозняк захлопнул дверь и потушил все свечи. Я понять ничего не успела, как оказалась в кромешной темноте.
— Ой-ой-ой, — сказала я.
Нужно протянуть руку и нащупать полотенце… Вместо пушистой ткани я наткнулась на что-то липкое и холодное. Неожиданно я потеряла равновесие, и моя голова оказалась под водой. Я пыталась вынырнуть, но какая-то сила упорно тянула меня вниз!
Я захлебывалась ароматной мыльной водой, а в голове плясала одна-единственная мысль: «Если меня сейчас засосет в канализацию, где, интересно, всплывет мой хладный трупик? На родине или в Австралии?»
Я успела взбить море пены, проститься с жизнью и увидеть свет в конце тоннеля… К счастью, оказалось, что то был свет электрический. Его я увидела сквозь слой воды, колышущейся перед глазами. А мгновение спустя я висела на бортике ванны, откашливаясь, отплевываясь, отфыркиваясь и жадно глотая воздух.
— Ты жива? Что случилось? — спрашивал граф, поддерживая меня за плечи. Сам хорош — бледный как смерть. Похоже, я здорово его напугала.
— Кто-то хотел меня засунуть туда, — просипела я, указав на дырку в дне, куда сейчас с хлюпаньем уходила вода. Тут меня пронзило смущенье, я съежилась в полупустой ванне, обхватив колени руками.
— Будь осторожней, Венера. — Он протянул мне халат и вышел.
В электрическом освещении некогда аккуратная розовая ванная комната выглядела печально: сорванная шторка для душа, раскиданные свечи и пол в лужах и хлопьях пены. Неужели это все я натворила?…
Спустя четверть минуты на дрожащих ногах я покинула место несостоявшегося суицида.
— Чертовщина какая-то… Буря в стакане… — бубнила я себе под нос.
Яростно вытирая волосы большим полотенцем, я плюхнулась в кресло перед туалетным столиком. В подсвечнике горела высокая свеча. Не много ли на сегодня с меня свечей? Нетвердой рукой я взялась за расческу…
— Мамочки родные! — взвизгнула я.
Как недавнее привидение, я увидела в зеркале у себя за спиной графа.
— Как вы меня напугали! Я думала, вы уже ушли…
— Я не хотел. Извините.
Со страху я вскочила, с грохотом уронив кресло. И теперь нас разделяло лишь полметра пустого пространства.
Граф не дал мне утонуть, за это ему большое спасибо! Но вот почему он до сих пор здесь? Всей физиономией выражая благодарность и данный вопрос, я стала потихоньку отступать назад. Только расстояние между нами загадочно не увеличивалось. Он тоже смотрел на меня. Так, наверно, его кошки гипнотизируют канареек. И прерывать затянувшуюся паузу не собирался.
Под пушистым халатиком я снова вся промокла. Меня всю избегали суматошные мурашки. Дождалась, дура, сейчас укусит. Хотя в зеркале отразился…
Все. Дальше пятиться некуда. Пятой точкой я наткнулась на неожиданно возникшую позади кровать. Чтобы не рухнуть в объятья покрывал (смущающая поза!), я ухватилась за первое, что попало под руку, — за графа.
В общем, я буквально повисла у него на шее. Интересная позиция. Но он, кажется, не возражает.
— Господин граф, я признательна вам… — заговорила я, поспешно восстановив равновесие. Но граф молча приложил палец к моим губам. Ясно, я давно поняла, что моя болтовня его раздражает. Интересно, он хорошо целуется? Черт, зачем я об этом думаю?
Он осторожно погладил мои мокрые волосы… Зачем? Я девушка честная, местами даже консервативная. Граф — маньяк? А по виду не скажешь…
