Все, кроме меня, стояли спиной к колодцу. И никто не увидел, как Энтони, сделав один лишь шаг, упал в зияющую черноту.
— Стой!!! — завопила я и, растолкав всех, бросилась к разверстанной пасти провала. Жалобно поскуливая, подбежали псы.
Тьма могильным холодом обдала лицо. Но, встав на колени, рискуя свалиться, я перегнулась через край, пытаясь уловить хоть малейший намек…
— Веревку мне! — решительно потребовала я. — Быстро!
— Я полезу туда, — сказал Вик.
— Даже не думай! — отрезал Джеймс —
Откуда-то появилась длинная прочная веревка. Одним концом опоясали меня, другой закрепили на колонне.
Устроившись в петле вроде качелей и отталкиваясь от стенок ногами, я стала спускаться. На удивление, страха не было. Чего бояться, если веревку крепко держат трое опытных колдунов, а Джеймс для удобства даже засучил рукава у сутаны.
Колодец оказался не таким узким, как мне представлялось. К низу он расширялся, будто перевернутая воронка или, скорее, реторта алхимика. Отвесные стенки неровные, сплошь в выступах, впадинах, изъедены какими-то норами. Встречались вмурованные в камень черепа — одному я угодила пальцем в пустую глазницу.
Вниз я старалась не смотреть.
Глаза привыкли в темноте. И я различила в стене нишу, вернее дорожку, спиралью уходившую вниз, будто резьба на гайке. Раскачавшись на веревке, я смогла ухватиться за каменистую неровность и, повиснув на руках, нащупала пальцами ног выступ, на который вполне можно было встать. Босоножки я благоразумно оставила наверху — побоялась, что, сорвавшись с ноги, обувка попадет фантому прямо по лбу. Голыми пятками ступать было щекотно и колко, но я мужественно терпела.
Пройдя (или, вернее, проползя) так шагов двадцать, я наткнулась на что-то относительно мягкое. Радостный визг невольно сорвался с моих губ.
— Тс-с! — Энтони просто прикрыл мне рот ладонью. По-кошачьи бесшумно, он черной тенью скользил по проходу, прижимаясь спиной к стене.
— Тебе просили передать, — зашептала я тихо-тихо, следуя за ним, — чтобы ты не занимался ерундой. У Джеймса все под контролем…
Он остановился.
— Возвращаемся? — с надеждой спросила я.
— Погоди, — отмахнулся он.
Стена под рукой внезапно закончилась, открыв узкий лаз.
— Подожди здесь.
— Ну уж нет! — заявила я.
Тогда Энтони обрезал болтавшуюся у меня на поясе веревку и конец зацепил за выступающую из стены чью-то берцовую кость.
— Идем… — Он взял меня за руку. — Только тихо.
В узкий проход я едва протиснулась. Но дальше было не легче.
Не то щель, не то нора поначалу уходила перпендикулярно от колодца, потом резко шла вниз и кончалась коротким горизонтальным отрезком. Обрывался лаз мерцающим окошком (не больше слухового на чердаке какой-нибудь избушки).
— Вдвоем застрянем, — сказал Энтони и полез первым. Я ждала целую вечность. Уж точно больше минуты.
— Он там, — вернувшись, прошептал Тони. — Уже просыпается. Не думал, что он такой огромный. Четыре года вползал в меня по частям — и еще
У меня мурашки по спине побежали. Стало страшно. Но интересно. Я поползла поглядеть. Высунувшись из «окошка», я замерла. Лаз кончался в стене под самым сводом пещеры. Размеры ее превосходили возможности моего воображения. Сравнить пещеру можно было, пожалуй, лишь с крытым стадионом для международной олимпиады, поставленным набок, как пасхальное яйцо, и сплошь увешанным сталактитами и сталагмитами из минаретов Тадж-Махала. В «куполе» виднелось казавшееся теперь крошечным отверстие колодца. Ужасно, просто невыносимо пахло горелыми спичками.
На дне пещеры, среди скал и булыжников, шевелился и вздыхал густой светящийся туман. Его мерцание, волнами переливающееся от сизого до огненно-бурого цвета, тусклыми всполохами освещало серые своды.
Особой разумности в данной бултыхающейся субстанции я не усмотрела. Однако, вспомнив, как в прошлом месяце в меня намертво вцепились его щупальца, необдуманных выводов делать не стала и поспешила ретироваться восвояси.
— Видела?
— Угу, — ответила я. — В тебя столько не влезет. Пошли-ка отсюда.
Обратный путь мы проделали молча.
Вернувшись к веревке, Тони лишних узлов путать не стал. Одной рукой крепко обнял меня за талию, ногой встал в петлю и дернул дважды — как было условлено. И мы тут же взлетели ввысь. Кажется, наверху нас уже заждались.
ГЛАВА 62
Пробуждение фантома
— Ну как? Слазили на разведку? — хмуро встретил нас Джеймс — Теперь, может, делом займемся?
Времени оставалось мало. Луна стояла в зените — ее круглый лик через отверстие в куполе крыши заглядывал ровно в жерло колодца. Над чернеющим провалом заструился легкий прозрачный дымок.
Меня как почетную жертву поставили в сторонке, обведя защитным кругом из густо насыпанной соли (четыре килограммовые пачки извели), куда воткнули десяток зажженных свечек и посверкивающих кристаллов. Попросили вытянуть вперед руку.
Джеймс раскрыл Книгу и взял уже хорошо мне знакомый ритуальный кинжал.
Вик подставил золотую, в самоцветах, чашу.
Энтони отошел подальше, встал возле черного трона.
Стеллу я не видела. Чтобы не упасть в обморок при виде кровавого зрелища, я зажмурилась и отвернула голову.
Джеймс громко и отчетливо прочел какое-то заклинание из Книги (полная тарабарщина, я ни слова не разобрала), и я ощутила легкий порез на ребре ладони. Кровь густыми теплыми каплями зашлепала в чашку…
— Боже мой! Только не это!.. — раздался испуганный голос Стеллы.
Я распахнула глаза.
Черный престол окропила кровь. Но не моя. Моя едва накапала в узорчатую чашу.
Пролилась кровь Энтони. Сочась из раны, появившейся на его руке точно там, где лезвие кинжала коснулось меня, сбегая по пальцам, алые капли бисерным дождем падали на гладкий камень. Я видела это отчетливо, будто в замедленном кино: набухнуть на кончике пальца — сорваться в короткий полет — брызнув, удариться о твердый край — медленно скатиться вниз. Но то был лишь миг. Дальше время понеслось с ошеломляющей быстротой.
Над колодцем стремительно закручивающимися клубами стал подниматься серебристый туман. Дымящиеся щупальца расползались вокруг отверстия.
Будто взрывной волной Энтони отбросило к стене. В мгновение ока браслеты на его запястьях превратились в двух исполинских кобр. Обвив руки кольцами толстых чешуйчатых тел, змеи живыми
