Зачарованно наблюдая за метаморфозами дверей, Лина сочла за лучшее не искушать судьбу в лице раздраженного мастера и исполнить приказ. После мощного пси-тычка, который внес ее в ванну и захлопнул дверь. Девушка торопливо облачилась в высокие, до колен, сапоги, черные кожаные штаны и такую же куртку, все облегающее, но не стесняющее движений, без лишних, способных помешать или зацепиться, деталей. Сей товар часа два подгоняли по ее мелкой фигуре у кожевника в Нижнем городе. Гном клялся и божился, что сносу не будет этой 'коже демона'. Проверим…
Вся компания ожидала только ее. Тьеор мрачно оглядел свое воинство. Эльфа не покидали дурные предчувствия. Вот с этими недоучками, вырядившимися бывалыми воинами, он собирается отправиться в место, куда меньше чем вдесятером и с прикрытием Магистра Хаоса никто не суется. Ее зеленое высочество, ведьма-недоучка тигровой расцветки, квартерон-недоросток, да и сам он, вылитый упырь! Все – при оружии, если считать за таковое вместительную сумку практикантки. Что ж, подумал алхимик, будем надеяться, что вся гадость разбежится только от одного нашего наглого и бесстрашного вида…
– И куда мы отправляемся?! – весело поинтересовался Лис.
– В Сад Кристаллов, – мрачно буркнул предводитель. Квартерон резко сбледнул, мигом потеряв уверенность.
Они долго блуждали по каким-то малолюдным переходам, спиралью спускаясь в глубины гор, пока не вышли в пещеры, не тронутые рукой мастера. Здесь Тьеор разложил одноразовую октограмму группового портала, оглядел свое воинство и принялся раздавать последние указания:
– Лис, идешь первым… молча! Я – следом, за мной – ведьма, замыкающим – ее высочество. След в след, молча! Высадимся на северном конце Сада Изваяний, в начале тропы, ближе нельзя, сильные помехи. Без моего ведома ничего не брать, хорошо бы и дышать через раз… Собираем нужное и сразу назад. Все ясно?
Присутствующие дружно покивали.
– А завтрак?
– Туда лучше идти на голодный желудок! – серьезно посоветовал дроу, становясь внутрь звезды. – По местам!
Все четверо разместились в лучах внутренней звезды октограммы, разгорающейся синим огнем, друг напротив друга, и алхимик, подняв вверх руки, звучно пропел на древнейшем наречии:
– Аллеан леор лиллиан!
Едва только отзвучала последняя буква, всех окутал призрачный золотисто – алый свет. Не было не выматывающей душу тряски, ни тошноты, только у Лины на мгновение засосало под ложечкой и закружилась голова от ощущения полета. Пелена рассеялась, и девушка очутилась в непроглядной чернильной тьме. Ну, относительно. Глаза эльфов мгновенно засветились багровым светом, да Тьеор выдавал свое положение голубым сиянием. Тут Лина догадалась активировать свою диадему и огляделась.
Довольно большая пещера, посреди которой они оказались, бугрилась битым и оплавленным гранитом, с потолка свисали обломки сталактитов, слюдяно поблескивая в темноте. В дальней стене, среди нависающих острыми гранями глыб, темнел, будто поглощая несуществующий свет, узкий проход. Было влажно, тихо и пахло… смертью.
Молча они двинулись вперед, Лис скользил впереди, гибко и легко, словно котенок. Тьеор взмахом руки корректировал направление.
– Что это за место? – тишайше спросила Лина. Любопытство ее было, похоже, непобедимо.
– Здесь был большой город, славный и богатый, – прошелестела сзади Сьена. – Наш город. Но несколько тысяч лет назад случилось нечто… странное и страшное. В несколько часов вспыхнула междоусобица, война. Много магии, опасной и неконтролируемой… Спаслись очень немногие. Кто-то основал новый город, на юге, подальше от этого проклятого места, кто-то навсегда покинул горы. А здесь не возможно жить, любое существо или очень быстро гибнет или превращается в такое…
– Тогда мы утеряли большую часть знаний и могущества и разделились на три Ветви – светлую, темную и сумрачную. – Глухо заметил Тьеор.
Глава 19
Они гуськом шли по узкой тропе, аккуратно огибая осколки обсидиана, невесть как торчащие из стен и пола. Даже на вид они казались бритвенно – острыми. Впереди замерцал неяркий свет. Пройдя несколько шагов, Лис потрясенно замер, но, получив чувствительный тычок, скользнул дальше. Обмирая в душе от любопытства, Лина шагнула вперед.
Там, впереди, простирался огромный котлован, покрытый абсолютно выгоревшей, угольно – черной землей. Гигантские полуобрушенные своды прикрывали лишь половину чаши, и посередине в нее бил какой-то сумрачный, тусклый и болезненный свет. Если приглядеться, можно было заметить оплавленные остатки стен и башен, а в центре возвышалось нечто, похожее на оплывшую груду свечного воска. Был видно небо, кружащееся в безостановочном сером водовороте. Это место казалось больше любого человеческого города, столица Ронии заняла бы едва четверть обгорелой равнины. Здесь не осталось даже пепла, пахло застарелой, тысячелетней гарью.
Постепенно притерпевшись к виду гигантской катастрофы, Лина начала обращать внимание и на мелочи. Неправильные, ломаные тени. Странное молчаливое напряжение спутников. Затейливо искореженные темно-зеленые заросли вдоль узкой тропы. Слюдяные проблески далеко внизу, в нескольких десятках метров от края. И фигуры, замершие на уступе, совсем рядом, почти у самых ног.
– Сад Изваяний, – с горечью раздалось сзади. Принцесса неожиданно глубоко переживала, видя свидетельства падения своей расы.
Только дроу с их извращенным и весьма черным юмором могли додуматься до такого названия. Замершие навечно внизу, они чем-то напоминали своих потомков. Их полные муки лица, искаженные страхом, казались живыми. Смотрящие на авантюристов, казалось, провожали их скорбными взглядами. Женщины и дети, что полные жаркой надежды рвались к выходу, мужчины в странных доспехах, опаленных и побитых. Кто-то отчаянно тянул руки к тропе, кто-то, развернувшись, пытался достойно встретить смерть. На самом краю, над обрывом, Лина разглядела высокую фигуру в развивающейся темной мантии. Он, казалось, последним неимоверным усилием воздел руки вверх, встречая что-то страшное. Смертоносный ветер, овевающий беглецов, выпивающий их жизни… Во всей его фигуре, от тонких изящных пальцев и мучительно запрокинутой головы до сапог, по щиколотку погруженных в застывшую грязь, чудилась отчаянная решимость. У его ног бессильно простерлась беловолосая женщина.
