Тут уж рассмеялась и Ларна – Нарин нравилась ей все больше. Стражница только махнула рукой на рыжую оторву и скрылась на кухне. Она вернулась с двумя наполненными тарелками и накормила девушек домашними тефтелями с какой-то незнакомой Ларне кашей. Они с аппетитом съели угощение, все время посмеиваясь и подкалывая друг друга. Анха охотно смеялась вместе с ними.
Вскоре Анха ушла. Новоявленные подруги снова принялись болтать обо всем на свете. Девушки весело провели день, их прерывали только стражницы, то и дело забегающих проведать Ларну. И каждая приносила с собой что-нибудь вкусное.
Такая жизнь длилась все пять дней постельного режима. Ларну закармливали сытной едой, на которую она уже не могла смотреть, но ее постоянно упрашивали съесть еще кусочек, и она, не желая огорчать добрых женщин, ела.
Отдых и хорошее питание сделали свое дело, быстро вернув ей бодрость. Когда Ларне впервые позволили встать с постели и посмотреться в зеркало, она увидела, что уже не напоминает синее привидение – щеки округлились, порозовели, кожа приобрела здоровый цвет, глаза заблестели. Окруженная любовью и заботой, девушка быстро поправлялась, и вскоре или Нарин, или приемная мать начали выводить ее в город. Еще через несколько дней Дарин получила в канцелярии гарнизона официальные документы об удочерении и новый личный медальон для Ларны. Уже как для гражданки Харнгирата. Теперь девушку звали Ларна Орсанх из клана Синего Древа.
С этого дня спокойная жизнь закончилась, Ларну взяли в такой оборот, что она только пищала. Дарин отвела приемную дочь в школу боевого мастерства. Непривычная к физическим нагрузкам девушка сперва просто плакала от усталости, но продолжала тренироваться с поражающим наставниц упорством. Она теперь жила во имя одной цели и ради ее достижения готова была на все. Порой становилось стыдно пользоваться любовью приемной матери, она любила Дарин, но понимала, что будет вынуждена покинуть ее. Мрачная решимость поселилась в глазах девушки, присутствуя там, даже когда она смеялась, и этого выражения скоро начали бояться спарринг-партнеры – Ларна сражалась до последнего, рвала зубами, за что ее часто наказывали.
Через несколько месяцев девушка окрепла, тяжелый тренировочный меч уже не выпадал из рук, тело стало гибким, мускулистым, ей начали нравится изматывающие тренировки. В работе с шестом Ларна вообще делала большие успехи, вскоре мало кто из учениц Школы мог справиться с ней.
Дарин гордилась, что Ларна экстерном сдала экзамены в колледже для дочерей стражниц и получила аттестат с отличием – видимо, в «Приюте Сестер Ветра», в котором она училась дома, давали основательные знания. Но девочке пора задумываться о будущем, а она всячески избегала разговоров об этом, исступленно тренируясь и часами просиживая в библиотеке. Когда приемная мать спрашивала у Ларны, что она такое изучает, девушка делала большие глаза и начинала рассказывать сказки. Та ей, конечно, не верила, но руководствовалась принципом: «Чем бы дитя ни тешилось…».
В свободное время Ларна вместе с Нарин обследовала Дуарамбу и вскоре знала город не хуже родного Тукама. Рыжая оторва таскала подругу по самым злачным местам, и девушки часто влипали в разные нехорошие истории. Иногда Дарин очень хотелось взять в руки ремень, но мысли о пережитом приемной дочерью останавливали. А девушке понравилась Дуарамба: если бы у нее не было цели, она с удовольствием прожила бы в этом городе всю жизнь.
С каждым днем Ларне все больше не сиделось на месте, и спустя год она окончательно потеряла покой. Снова, как и дома, каждый рассвет встречала в порту, проводила там много часов, тоскливыми глазами провожая каждый отходящий корабль. В эти моменты она что-то бормотала себе под нос, и Нарин не могла до нее докричаться. Рыжую сильно беспокоило поведение подруги, и она начала приводить ту в чувство всеми доступными методами. В первую очередь провела по всем известным домам удовольствий. Быстро поняв, что мужчины не вызывают у нее ничего, кроме глубочайшего отвращения, Ларна переключилась на лишенных пола рабынь.
Но и это занятие быстро наскучило девушке, с тех пор она удовлетворялась в ближайшем доме удовольствий и только с одной рабыней, чем бесконечно удивляла Нарин, обожающую разнообразие. Рыжей оторве все чаще приходилось долго разыскивать Ларну, и она не раз находила ту в какой-нибудь библиотеке за изучением старинных фолиантов или же спаррингующей с кем-нибудь в школе боя. Вскоре Нарин осознала, что самой ей не справиться, и решила рассказать обо всем матери подруги.
Тихим осенним вечером Ларна сидела в беседке и перелистывала тяжелую древнюю книгу, повествующую об истории Вторых Драконовых войн, пытаясь понять какие факторы обусловили поражение драконов. Однако сосредоточиться на книге не удавалось – проклятое желание не давало покоя, заставляя думать только об одном. Девушка не знала, что с ней происходит, но последние несколько месяцев это желание не оставляло ее ни на минуту, она готова была заниматься любовью с кем угодно, когда угодно и сколько угодно, кроме, разумеется, мужчин – слишком неприятные воспоминания были с ними связаны и слишком она их презирала. Жаль, что нет денег купить раба. Может, изнасиловать какую-нибудь девицу, заставить ее сделать запретное? Тогда ведь эта девица превратится в ее рабыню. Однако эта мысль вызвала тошноту – кем она станет, если позволит себе такое? Да просто сволочью, ничем не лучше Вонючки.
– Вот она куда забралась! – раздался над ухом веселый голос Нарин, и лукавая веснушчатая физиономия просунулась в беседку. – Я ее ищу, ищу, а она здесь книжечки почитывает!
– Привет! – улыбнулась Ларна. – Заходи.
– Собирайся! – глаза рыжей оторвы горели возбуждением. – Мы сейчас пойдем на интересное зрелище смотреть!
– А что будет? – заинтересовалась девушка.
– На площади сегодня целых пятнадцать девчонок пола лишают! И не маг, а палач это делать будет!
– Создатель! – вздрогнула Ларна. – Почему?!
– Целый класс в одной школе поймали! Представляешь, девки до того обнаглели, что прямо в школьном туалете друг другу запретное делали… Двух зачинщиц после всего на кол посадят!
– Не пойду я на это смотреть! – с отвращением бросила девушка.
– Почему? – искренне поразилась Нарин. – Городская палач такая забавница, она такие штуки придумывает, что мне и в голову бы никогда не пришло. А девки так интересно орут…
– Им больно! – выпалила Ларна. – Понимаешь ты, больно! Очень больно! Ты же не знаешь, что такое боль…
– Ну и что, что больно?! – презрительно фыркнула рыжая. – Сами виноваты, никто их не заставлял этим заниматься!
– А ты представь себе, что это с тобой такое проделывают.
– Ну, не знаю… – неуверенно сказала рыжая.
– А давай я тебе сделаю больно, чтобы поняла, каково приходится этим несчастным девочкам! – в сердцах предложила Ларна.
Нарин нерешительно посмотрела на нее, но неуемное любопытство взяло вверх, она достала из-за пояса кинжал и протянула его Ларне.
– Ну давай! Только немножко.
Ларна горько усмехнулась и ткнула острием в руку Нарин, перед ее глазами в этот момент стояла несчастная Дара. Подруга отчаянно взвизгнула и подпрыгнула, схватившись за пострадавшее место.
– Ты чего, сдурела?! – вскрикнула она.
– Теперь понимаешь, что они чувствуют?! – с яростью выплюнула Ларна. – Теперь понимаешь?!
– Кажется, да… – растерянно протянула Нарин. – Я и не думала, что…
– То-то же! Запомни на всю жизнь: когда люди кричат или плачут – им больно!
– Я запомню… – стала серьезной рыжая, что случалось очень и очень редко.
Она по-новому посмотрела на Ларну, вспомнила, что той пришлось пережить, и вздрогнула, представив себя на месте подруги. Боль уже прошла, только саднило немного, но Нарин запомнила эту боль и теперь с ужасом представляла себе, что это ей предстоит оказаться в руках городского палача. Девушку передернуло, и она дала себе слово никогда больше не ходить на такие зрелища.
Ларна с легкой тоской смотрела на Нарин – не хочется расставаться с этой непосредственной девушкой. Но понимала, что обязана попасть на Колхрию, обязана выучиться и стать ведьмой, чтобы
