– Простите меня, пожалуйста… – с трудом выдавил из себя он, обогнав девушку. – Я не хотел вас обидеть. Просто я слишком много горя видел от «благородных»…
Она остановилась и посмотрела на смущенного Гадала сквозь слезы. В ее глазах застыло хорошо знакомое бывшему рабу выражение – боль, отчаяние и безнадежность. Неподдельные. И тогда он сделал то, что показалось в этот момент самым естественным – бросил на пол сумку, обнял и крепко прижал к себе плачущую девушку. Та не отстранилась, а уткнулась ему в подмышку и разрыдалась в голос. Юноша долго утешал ее, прежде чем она смогла хоть немного успокоиться.
– Все уже позади… – говорил юноша. – Ничего не вернется…
– Но для меня это – будто вчера…
– Для меня – тоже, – вздохнул Гадал.
Алнара снизу вверх смотрела на потрясшего ее воображение сумрачного парня и не понимала, что происходит. Ее очень тянуло к нему, девушка пыталась сопротивляться этому, но ничего не могла с собой поделать, поэтому и заговорила первой. Такого с ней никогда еще не случалось, и Алнара просто растерялась. Столько ведь встречалось куда более приятных молодых людей, почему же ей так нравится этот обозленный на весь мир бывший раб? «Неужели влюбилась?» – растерянно думала девушка. Обида ее таяла, да и вид у Гадала был очень уж виноватым. Алнара выбралась из объятий юноши, хотя ей хотелось бы остаться там навсегда, отошла чуть в сторону и сказала:
– Поймите, не все аристократы – твари. И я не виновата, что родилась в семье графа.
– Не виноваты, – вынужден был согласиться Гадал. – Но обычно ведь…
– Да, богатство и безнаказанность многих развращают. Но не всех. Я вообще на книгах выросла, мечтательной дурочкой. На меня дома и внимания никто не обращал – подумаешь, еще одна графская девчонка бегает, мало ли их. Порой и голодно бывало, но, в общем-то, спокойно, если отцу на глаза лишний раз не попадаться. А потом этот подонок ко мне посватался…
Лицо девушки снова помертвело. Гадал с сочувствием посмотрел на нее и спросил:
– Кто?
– Герцог Триад… – побелела Алнара. – Это он со мной все и сотворил.
– Муж?! – потрясенно отступил на шаг Гадал. – Но как такое может быть?! Почему?!
– Если хотите, я расскажу, – грустно и почти неслышно ответила девушка. – Только пойдемте куда- нибудь, выпьем чего-нибудь покрепче. Мне очень нужно…
– Пойдемте, – согласился юноша, эта несчастная «герцогиня» вызывала у него все большую жалость. – Только куда? Ведь я совсем не знаю Колгарена.
– Да прямо в Академии десятки кабачков и забегаловок. За все платит Серая Башня, и платит щедро. Кто из хозяев свою выгоду упустит?
Они направились в жилую часть кампуса. Гадал сперва с трудом приноравливался к ковыляющей походке своей спутницы, но в конце концов приспособился. Негромко разговаривая ни о чем, юноша с девушкой неспешно шли по улицам. Гадал с интересом поглядывал по сторонам – архитектура довольно причудлива, похоже, архитектор был безумен. Юноша начал читать Алнаре одну из древних баллад времен Вторых Драконовых войн, а баллад этих он знал великое множество. Вскоре он заметил вывеску какого-то небольшого заведения, из дверей которого тянуло вкусным запахом. Гадал завел девушку туда, ему и самому сильно хотелось есть. Они сели за столик в углу полупустого уютного зальчика, оформленного под пещеру древних храргов, и Гадал заказал два полных обеда и бутылку фофарского бренди по просьбе Алнары. Когда спиртное принесли, она сразу налила себе полный бокал и залпом выпила. Заметив потрясенный взгляд Гадала, горько усмехнулась и едва слышно сказала:
– Да, я спиваюсь потихоньку… А что мне еще делать?! Что?! Как еще заглушить этот постоянный ужас? Я же спать почти не могу, стоит заснуть, как сразу с воплем просыпаюсь. Только когда напьюсь до беспамятства…
– Разве я вас обвиняю? – с грустью сказал юноша. – Уж кто-кто, а я способен понять. Самому каждую ночь снится.
– Поэтому мне и хотелось с вами поговорить, показалось – вы сможете меня понять, сами прошли подобное… – снова всхлипнула девушка.
Гадал дождался, пока им принесли заказ – мясо, салаты, жареные корнеплоды – и тоже налил себе бренди. Чокнулся с Алнарой, и они выпили, но на этот раз он чуть ли не силой заставил ее основательно закусить. Девушка ела, не ощущая вкуса. Поев, опустила голову на руки и слезы снова закапали из ее глаз.
– Успокойтесь, – положил ей руку на плечо Гадал, – вы уже не там.
– Да, спасибо… – кивнула она. – Я хотела вам рассказать… Напомните, пожалуйста, на чем я остановилась.
– На том, что к вам посватался герцог, – ответил юноша, ему не очень-то хотелось слушать такие истории, но было жаль бедняжку и понятно, насколько ей необходимо хоть перед кем-то излить душу. Перед кем-то, кто способен понять.
– Посватался… Я после этого сватовства в ногах у отца валялась, умоляла не отдавать меня этому зверю. Все знали, что у герцога Триад ни одна жена больше месяца не живет. Он их страшно замучивает, ему, видишь ли, рабыни неинтересны. Никогда отцу этого не прощу! Ему на мою жизнь плевать было, ему герцог честь сватовством оказал! И это для него важнее всего оказалось. Слуг ко мне приставил, чтобы я не сбежала или с собой чего не сделала. Упаковали, как куклу, и доставили в замок Триад. Там поставили перед герцогом, он контракт брачный подписал, и отцовские прихвостни убрались. А потом…
Алнара не выдержала, упала лицом на руки и зашлась в отчаянных, хриплых рыданиях. Поняв, что ей надо выплакаться, Гадал не стал утешать ее, просто положил руку девушке на затылок и тихо гладил, пока она не успокоилась. Потом налил еще бренди и заставил выпить. Но все же прошло немало времени, прежде чем Алнара смогла продолжить рассказ.
– Может, вам не стоит это вспоминать? – спросил юноша.
– Нет… – упрямо помотала головой девушка. – Мне нужно хоть кому-то рассказать, иначе я с ума сойду.
– Хорошо, – кивнул он. – Рассказывайте.
– Герцог раздел меня, жестоко изнасиловал, а потом отвел в подвал.
Алнара задрожала крупной дрожью, в глазах девушки плескалось что-то такое, названия чему Гадал подобрать не сумел.
– Как он только меня ни мучил… Не буду описывать всего – слишком страшно. Ужас и сейчас никуда не делся. Потом мне рассказали, что кошмар длился неделю. Если бы в замок не приехала Магистр Боли – герцог ее любимец – он бы меня так и замучил, никакие исцеляющие жезлы не помогли бы. Но у меня от боли пробудился дар, и Магистр это заметила. Она велела зашить мне раны, исцелила по возможности и забрала с собой в Башню. Но раздробленные кости и от заклинаний не срастаются как следует. Хожу, как утка, едва-едва, переваливаясь, да и то – чудо. Все тело постоянно болит. И все помню… А каждый урок у Магистра Боли… О боже, завтра же снова!
Алнара залпом выпила еще бокал бренди.
– А что это за урок? – заинтересовался Гадал, потрясенный ее жутким рассказом.
– Она обучает магии через боль… – простонала девушка. – Да, это дает Силу. Но как же страшно она нас мучает…
Гадал содрогнулся, поняв, что предстоит ему завтра, но сцепил зубы, зная, что вынесет все и не подведет Носителя Меча. Однако Алнара находилась на грани истерики, юноша вновь и вновь пытался успокоить ее, но у него ничего не получалось. При одной мысли о завтрашнем уроке девушка снова впала в ступор и пила, пила, пила… пока не прикончила бутылку. Гадал понял, что Алнара слишком пьяна и ее нельзя оставлять здесь. С трудом выдавив из нее адрес, юноша решил отвести девушку домой и уложить отоспаться. Он хотел было расчитаться, но вспомнил, что уже студиозус Академии, и показал хозяину свой медальон. Тот махнул рукой и отметил что-то в своем блокноте. Выйдя, Гадал не спеша повел девушку по улице, расспрашивая у прохожих дорогу. Но скоро запутался в лабиринтах Колгарена. Наконец, они вышли на улицу, где можно было поймать наемный экипаж, и Гадал стал высматривать свободный. Тому, что случилось дальше, он долго еще пытался найти объяснение, но подобрал только одно – судьба.
Юноша осторожно вел едва ковыляющую Алнару, когда дорогу им преградил роскошно одетый
