отдохнуть. Вижу, как носом клюешь. Незачем тебе пока слушать разные глупые сказки.
– Я провожу,– вызвался Ронни.– Заодно размещу и твоих людей, Эйра.
Эвелина не посмела возражать. Она встала и, поклонившись, отправилась в свою комнату. Высочайшая исполнила обещание, снарядив для охраны ребенка пятерых воинов. Маг дождался, пока девочка улеглась, и распределил охрану по спальне. Двое сторожили окно, остальные, вместе с Реем, остались караулить дверь. Но на душе у ребенка все равно было неспокойно. Почему-то она волновалась еще больше, чем перед Советом. Ронни, уловив смятение племянницы, подошел к кровати и положил прохладную ладонь на лоб девочки.
– Спи,– тихо приказал он.
Веки Эвелины отяжелели, и она погрузилась в глубокий спокойный сон.
Девочка сильно замерзла на пронизывающем осеннем ветру. Не спасала даже теплая шерстяная накидка поверх темного платья.
За ночь на смену теплой ласковой осени в Доргон пришла почти зима. Деревья вмиг растеряли золотой наряд и печально склонили голые ветки. Над головой пролетали серые клочья туч, но дождя пока не было. Эвелина вздохнула и попыталась получше закутаться. И ведь еще неизвестно, сколько продлится ожидание.
– Потерпи,– чуть слышно шепнул ей дядя.– Мы ждем только императора.
Девочка незаметно огляделась. К церемонии все было давно готово. Два рода выстроились сейчас друг против друга в ритуальном саду поминовений. Застыли в почетной стойке воины, справа – в голубых камзолах, слева – в ярко-красных. Руки, кажется, примерзли к рукоятям мечей. Ждут.
Сбоку полыхают огнем жертвенники Богам. Бездымное пламя почти стелется по земле, пытается достичь людей, лизнуть им ноги. Жаль, что холоден огонь, не согревает.
Устала девочка, а виду показывать нельзя: много взглядов на нее сейчас обращено. И не только родичей. Вон далеко впереди мелькают цвета других родов: коричневый – Старшей Богини, зеленый – Младшего Бога. Только белого императорского цвета не хватает. Опаздывает Дэмиен, а без него не начнут.
Эвелина опустила голову. Ей тяжело, а каково остальным? На расстоянии вытянутой руки справа – Тиора, слева – Эйра. Чуть позади – Ронни. Молчат, не жалуются, хотя тонок шелк ритуальных одеяний, до костей уже пробрал холод. Сложные прически расплелись, полощутся пряди волос на ветру.
Даже Ронни стал нервничать. Не видит дядю Эвелина, но спиной чувствует, как растет его недовольство.
Девочка узнала о приближении императора задолго до того, как его глашатаи вступили в сад. Просто заныло сердце и в глазах беспричинно полыхнуло бешенство. Эвелина едва успела зажмуриться.
– Правитель империи Рокнара Дэмиен Третий,– прогремели слова над замершим строем. И сразу же заполнили сад люди в белых одеждах, а около жертвенников почти незаметно материализовался император.
– Наконец-то.
Эвелина так и не поняла, кому принадлежал этот шепот. Но разве это важно? По толпе пробежал единый вздох радости. И – опять все застыло.
– Приветствую вас, наследники Богов,– император говорил негромко, но, Эвелина знала точно, его слова слышат в этот миг все присутствующие.– Мы собрались здесь в скорбный час. Два рода лишились своих детей. И пусть их союз не был одобрен при жизни, они навеки соединились в смерти.
От последних слов Дэмиена в унисон поморщились хозяйки двух родов, но промолчали.
– Жизнь рождает смерть, из смерти придет жизнь,– витиевато завершил короткую речь император.– Преклоним колени перед вечным бегом времени.
Девочка опустилась вслед за остальными на мерзлые плиты. Только император остался стоять в окружении жадных языков пламени.
– Прошу,– с легкой улыбкой повелитель отошел в сторону, приглашая на свое место Тиору.
– Оплакиваю сына своего Элдрижа,– вышла вперед женщина. Повернулась спиной к стройной шеренге воинов, лицом к алтарю.– Вода наша стихия, водой омою руки я свои, вода заменяет мне слезы. Из воды пришли мы, в воду уйдем. Дождем на землю прольемся и возродимся.
С глубоким поклоном подошла к Тиоре девчушка, осторожно неся перед собой на вытянутых руках каменную чашу, до краев наполненную водой. Женщина слегка окунула руки и резко опрокинула сосуд на жертвенник. Яростно затрещало пламя, принимая подношение, над фигурой хозяйки рода взметнулись оранжевые искры.
– Благодарим тебя, Старший Бог, отец наш и верный советник,– прошептала Тиора, мокрыми пальцами проведя в ритуальном жесте по лицу.– Пусть будет жертва наша не напрасна.
В задумчивости отошла женщина к Эвелине и Ронни. А ее место поспешила занять Эйра.
– Оплакиваю дочь мою Эльзу.– Хрипловатый голос хозяйки рода Доры разнесся над головами собравшихся.– Огонь наша стихия, огнем умою я лицо, огонь течет по жилам моим. Из пепла остывшего пришли мы и в пламени сгорим без следа. Молниями грозовыми вспыхнем и возродимся.
Только закончила говорить Эйра, а около нее уже стоит мальчуган и протягивает горящий факел. Даже со своего места почувствовала Эвелина жар от него. Эйра факел взяла и отправилась к жертвеннику. Вот- вот одежда ее вспыхнет, заполыхают волосы, а женщине и не страшно вроде.
Нежно огонь обнял ее фигуру, сам из рук подхватил факел. А Эйре и того мало: зачерпнула прямо из самого пекла жидкого пламени и смело умыла им лицо.
– Благодарим тебя, Младшая Богиня, мать наша и верная подруга,– громко завершила хозяйка рода Доры.– Да пребудет ярость твоя в наших сердцах.
Вернулась Эйра на свое место, на лице – ни следа от ожогов. Даже паленым от волос не пахнет. Не успевает Эвелина дивиться на чудеса.
С тихим шелестом вылетели из ножен сотни мечей, со звоном сомкнулись над рядами воинов разных родов.
– Не только горе объединяет наследников Старшего Бога и Младшей Богини в этот день,– вновь сделал шаг вперед император.– Пусть наследница обоих родов подойдет ко мне.
Зашипел от гнева Ронни, встревоженно переглянулись женщины. Не предусмотрено это было ритуалом. Но как противоречить правителю при всех?
Эвелина же, напротив, не удивилась. Будто предчувствовала такой поворот дела. Смело подошла она к Дэмиену. Приветливо улыбнулся ей государь, но глаза остались холодными и презрительными. Крепко взяв девочку за плечи, он развернул ее лицом к многочисленным воинам. Прикосновение ледяных рук императора заставило ее поежиться.
– Дитя запретной любви пусть принесет дар Судьбе,– раздались вкрадчивые слова. И совсем тихо – на ухо: – Вперед, пятнадцатый потомок Дарина Проклятого. И пусть сила твоего предка защитит тебя.
Обернулась девочка к пятому, самому высокому жертвеннику. Заметила краем глаза, как побледнела от ужаса Тиора, как судорожно сжал рукоять меча Ронни, а Эйра закрыла глаза, что-то нашептывая себе под нос.
Шаг. Еще один. Сладко замирает сердце от непонятного ужаса, а в ушах все громче гулкие удары сердца. Подойти к самому кругу пламени, склонить голову. И откуда эта уверенность – что надо делать?
– Ближе,– подтолкнул в спину повелитель.– Неужели ты боишься?
Переступить за невидимую черту, в царство жара, терпеливо перенося жгучие поцелуи огня. Покорно встать на колени, ожидая приговора императора.
– Наша сила – в предназначении,– еле пробиваются слова императора через оцепенение ребенка.– Наша слабость – в гордыне. По воле Богов мы приходим, по воле Богов – уйдем. Тела наши тлен, и кровью отмечен путь людей на земле.
Высоко над головой девочки блеснуло лезвие ритуального ножа. Где-то далеко ахнула Тиора, не сумев сдержать эмоций.
– Ладонь,– сухо приказал Дэмиен. Не выдержав, сам перехватил правую руку Эвелины и привычным жестом полоснул ножом по худенькому запястью. Один долгий томительный миг края раны оставались чистыми, потом темная венозная кровь закапала на каменные плиты. Дэмиен ловко подставил под тонкий ручеек неглубокую чашу.
