– Приветствую вас, благородные лэры. – С такими словами он подошел к увлеченно спорящим магам. – Позвольте представиться, – обратился он к демонологу. – Меня зовут Ариох Бельский, некромант, первый курс.
– Очень приятно. – Его собеседник вежливо поклонился. – Стайн Игори, демонолог, второй курс. Я видел ваше выступление на балу. Это было потрясающе! Скажите, как вам удалось подчинить высшую вампиршу? Она сейчас с вами? Вы не могли бы мне ее представить?
– К сожалению, сейчас нет, но я думаю, она скоро подойдет, и я с радостью вас познакомлю.
При последней фразе Олега Рейн начал медленно пятиться в сторону выхода. Как бы не замечая этого маневра, Олег повернулся в его сторону.
– Здравствуйте, лэр Кроас. Очень рад вас снова видеть. К сожалению, прошлый раз, когда моя рабыня приходила к вам в гости, вас не было дома. Но не волнуйтесь, я помню наш уговор. Если вы соблаговолите подождать еще минут пятнадцать, то она будет здесь и непременно сопроводит вас до вашей спальни!
От такой перспективы Рейн вздрогнул, побледнел и начал сбивчиво извиняться, упирая на то, что буквально вот сейчас вспомнил о совершенно неотложном деле и потому должен немедленно бежать, не имея возможности задержаться ни на секунду; после чего действительно опрометью бросился в сторону выхода.
– Жаль, жаль, – произнес ему в спину Олег. – Ну что ж, видимо, не судьба. Встретитесь в следующий раз. – При этих словах удирающий Рейн вздрогнул, споткнулся, кубарем прокатился по затоптанному полу и, едва не снеся косяк, вывалился на улицу. Из раскрывшейся двери донеслось грозное гудение собравшейся на улице толпы.
– Что это? – заинтересованно спросил Стайн, кивая в сторону двери.
– Вы про шум? – изображая наивность, переспросил Олег. – Если про него, то это всего лишь около полутысячи горожан под предводительством жрецов, которые собираются вас растерзать.
– Растерзать? – Левый глаз Стайна дернулся в нервном тике.
– Ну да. Они почему-то решили, что призыв демона вне академических лабораторий может представлять опасность для города, и хотят устранить источник угрозы. Когда я подходил к трактиру, они как раз его окружали, чтобы исключить возможность вашего бегства.
Заметно занервничавший Стайн осторожно высунул голову за дверь. Тотчас из толпы раздались крики: «Черный, проклятый черный», – и о стену таверны ударило несколько камней. Маг быстро захлопнул дверь и с испугом посмотрел на Олега.
– Что делать? Они же нас убьют! – Похоже, особой смелостью демонолог не отличался.
– Ну, во-первых, не нас, а тебя. К Франко как к светлому магу у них никаких претензий нет. Если он не будет вмешиваться, а вмешиваться он не будет, поскольку уже спит под столом, – добавил Олег, кинув взгляд на окончательно сломленного «зеленым змием» приятеля, – то его не тронут. – Тут он сделал паузу. – Вон Рейна-то свободно пропустили.
– А ты? Ты же тоже темный! – Напуганный перспективой остаться одному против превосходящих сил горожан, Стайн не сдержался.
– Во-первых, я двуталант, и по второму навыку я светлый огненный. А во-вторых, никто из них вообще не знает о моем владении благородным искусством волшебства. Как видишь, на мне сейчас мундир, а не мантия. Впрочем, если ты опасаешься, что не сможешь справиться с ними, у тебя есть еще один выход.
– Какой?
– Отправь суккубу обратно, сотри пентаграмму и скажи, что это была всего лишь шутка. К шуткам магов горожане довольно привычны, и при мне никто не посмеет причинить тебе вреда. Еще и сможешь стрясти немного денег с поднявшего шум трактирщика за моральный ущерб.
Стайн грустно вздохнул, сожалеюще взглянул на пышные формы плененной суккубки, но все же начал читать заклинание возврата. И вовремя. Пентаграмму вообще пришлось прятать под иллюзией, однако они успели. Когда первая волна разгневанных горожан, набравшись смелости, ворвалась в трактир, все было готово. Два мага, темный и светлый (ради представления Франко был вытащен из-под стола и слегка приведен в чувство протрезвляющим заклинанием) плюс молодой трирский аристократ, тихо беседуя, сидели за столом, соображая на троих. Никаких следов злокозненных демонов и богомерзкого колдовства в сей привычной картине не наблюдалось.
– Ну ты даешь! – покачивая головой, восхищенно протянул Франко. – Прямо так ректору и сказал – помощник нужен! Уважаю!
– Так ты согласен? – нетерпеливо вопросил Олег.
– Еще бы! Прямо так и вижу, как вытянется лицо у дражайшего папеньки, когда он узнает, что я уже на первом курсе столько заработал! Да мы вдвоем этот кораблик по досточкам раскатаем! Когда выезжать?
– Милорд Альфрани сказал, чем раньше, тем лучше.
– Тогда завтра. Я сейчас немножко не в форме… Да и собраться надо… – Действие протрезвляющего заклятия заканчивалось, и, словно в подтверждение своих слов, Франко резво свернул в ближайшую подворотню. Оттуда донеслись громкие звуки «вознесения жертвы Водрену [14]». Тошнило Франко не по-детски.
Олег брезгливо поморщился. При всех своих достоинствах Франко так и не преодолел в себе неумеренное пристрастие к алкоголю, что иногда изрядно раздражало. Однако вслух говорить он ничего не стал. В конце концов, ириниец – взрослый человек и вполне способен сам разобраться в своих проблемах.
– Значит, завтра часам к десяти утра мы с Верееной за тобой заедем. Будь готов, – кивнул Олег на прощанье, разворачиваясь в сторону своего дома.
– Всегда готов, – откликнулся Франко и недоумевающе нахмурился, не понимая, чем вызван смех Олега. Тот махнул рукой – мол, не обращай внимания, и, с трудом сдерживаясь, побрел домой. Действительно, услышать извечный пионерский пароль-отзыв из уст эльтианского мага (Религиозное мракобесие! Опиум для народа!) и к тому же сына известного иринийского магната (Буржуин недобитый!) было весьма смешно.
Остаток вечера прошел в лихорадочных сборах. К счастью, Олег в бытность свою охотником приобрел неплохой опыт походной жизни, да и Вереене за свой век (точнее, почти полтора!) довелось немало попутешествовать, так что с решением, что брать, а что нет, проблем не возникало. Когда все было собрано и упаковано в седельные сумки, Вереена направилась на вечернюю охоту, порекомендовав Олегу ложиться спать, не дожидаясь ее.
Было неизвестно, когда в следующий раз ей удастся перекусить в дороге, и посему вампиресса планировала напоследок хорошенько процедить городское дно, которое и так за год ее стараний изрядно поуменьшилось. Олег уже давно был вынужден дать ей позволение просто охотиться на тех, кто занимается неблаговидными делами, так как некоторым грабителям все же удавалась иногда удрать, и теперь все городские подонки предпочитали за три квартала обходить любую молодую женщину в хорошей одежде, которой вздумывалось бы погулять вечерком.
С одной стороны это радовало. Статистика изнасилований да и вообще преступлений против женщин с появлением в Антисе Вереены резко пошла на спад, и вот уже больше полугода пребывало на рекордно низком уровне. Стражники и простые горожане не могли нарадоваться на «ночную охотницу», как окрестила ее молва, и даже поговаривали о возведении памятника ей на площади правосудия. Узнавшая об этом проекте Вереена хохотала до слез.
Но, с другой стороны, серьезных бандитов становилось все меньше, маскировались они все лучше, а кушать вампирессе хотелось все так же, и в конце концов, Олег скрепя сердце разрешил ей увеличить свой рацион за счет воров (особенно пострадали карманники) и мошенников всех мастей. Впрочем, он просил ее стараться оставлять в живых тех из них, чьи преступления были не так уж велики. Вереена честно старалась, но удавалось ей это плоховато. Потребности высшего вампира в энергии очень велики, и оторваться от горла какого-нибудь очередного воришки, польстившегося на богатый наряд и толстый кошелек, висящий на поясе пьяного с виду купца (теперь вампиресса вовсю пользовалась некоторыми простейшими иллюзионными заклятиями), не осушив его полностью, ей было невероятно трудно. К тому же теперь охота отнимала у нее много времени, иногда затягиваясь на всю ночь.
