Зарр с уру Ференом.
Когда Торк бежал со скоростью, которую позволял развивать ему амулет, то представлял из себя монументальное зрелище. Его лицо выглядело как будто высеченное из камня, а бег был таким равномерным, что, казалось, даже ураганный встречный ветер не способен остановить этого человека. Все-таки повадки тренированного и опытного воина отличались от поведения как Михаила, так и дворянского сынка — широкогубого Маэта.
Перед крепостью они остановились.
— Дальше я пойду один, — сказал принц, — а вы оставайтесь в Зарре. Приду за вами завтра. Нужно сначала предупредить кое-кого в Каморе о вашем приходе.
Именно это он и собирался сделать. Предупредить Аррала о том, какова роль его первого и единственного ученика для судеб государства и граждан Ранига в настоящий момент. Иначе ложь могла быть раскрыта. И еще Михаил собирался поговорить с Ксарром, которого тоже надо было подключить к поддержке легенды о принце. Чтобы убедить и проинструктировать обоих, требовалось время.
Еще раз напомнив о необходимости послать гонца по делу об угнанных в рабство женщинах, молодой человек в одиночестве побежал к Камору.
Как и прежде, мелькали поля и деревья. Он снова был один и снова бежал. Как оказалось, неутомляющий бег в одиночестве служил существенным подспорьем для продуктивных размышлений.
Подбегая к деревне, он ощутил, что даже слегка соскучился по этому месту. Все-таки прожил здесь несколько месяцев.
А в Каморе все было по-прежнему: дома, хлипкая изгородь и, надо полагать, прежние двойные погреба. Михаил неоднократно говорил себе, что скоро он покончит с необходимостью держать эти схроны.
В деревне его сразу узнали и очень обрадовались, хотя и не ожидали увидеть так скоро. Он сразу же пошел к дому Аррала, сопровождаемый улыбками жителей, обмениваясь с ними приветствиями и ничего не значащими репликами — словно вернулся домой после долгого отсутствия. Ксарр был где-то в поле.
— Кого я вижу! — воскликнул Аррал, приподнимаясь с завалинки. — Михаил! Мой лучший ученик!
— Твой единственный ученик, поэтому лучший, — поправил его молодой человек, улыбаясь.
Старик рассмеялся:
— Создатель таких амулетов будет лучшим учеником у кого угодно. Проходи же в дом. Ты, наверное, хочешь есть?
Михаил ступил через порог, автоматически пригнувшись, чтобы не удариться головой. Действительно, он очень привык к этому месту.
— Ты быстро вернулся, — сказал Аррал.
— Потому что сделал все, что запланировал. Как ты поживаешь?
— Да что со мной-то станется? Тем более, я теперь с твоим амулетом. Какая хорошая вещь этот посох! А ты кого из великих ишибов видел?
— Парета.
— Ого! — воскликнул старик. — И как он тебе?
— Очень мудр и богат. У него множество учеников. Он, правда, не на все мои вопросы ответил, но для этого мира, наверное, его знания огромны.
— А к королю попал? — даже Аррал произносил слово «король» без должного уважения.
— Да. Но он отказал в помощи.
— Я думал, что с королем тебе не удастся встретиться, — удивился старик. — Тяжело пришлось?
— Повезло.
— Везение есть лишь у тех, кто хоть что-то делает. Что он из себя представляет?
— Полный идиот. О стране совершенно не думает. И вообще, мне в целом непонятно, о чем он думает, если умеет это делать, в чем я сильно сомневаюсь.
Старик усмехнулся. Его ученик, как и прежде, не испытывал никакого уважения к правителям и дворянам.
— А как дела в королевстве? Что происходит в столице?
— Пока что ничего. Но обязательно произойдет вскоре.
— Что же?
— Появился принц Нерман. Живой.
— Что?! — Аррал был поражен новостью. — Он не умер?
— Правильнее сказать, его не убили. То есть убили, но не его. Принца спас один ишиб.
— Какой достойнейший поступок! Кто-то из известных ишибов?
— Нет. Малоизвестный. Он всю жизнь скрывал свой могучий
— Вот это да! Хватило же у него терпения. Это ведь не каждый может — так долго скрываться. Под силу лишь великому из великих.
— Именно, — ответил Михаил. — Думаю, что он займет место Верховного ишиба.
— А что это за место? — удивился старик. В Раниге такой должности не существовало.
— Он будет главным ишибом королевства. И советником будущего короля.
— Хорошее место. Я ему очень завидую. Если бы у меня был такой
— Пока еще нет. Заговор только в самом начале. Активные действия начнутся через три месяца.
— Да, дела, — протянул старик, но потом спохватился. — А ты-то откуда все это знаешь?
— Оттуда, что принц Нерман — я.
— Не мог же ты за такой короткий период познакомиться с заговорщиками…. Что ты сказал?!
— Я — принц Нерман, — эта фраза особенно удавалась Михаилу.
— Т-ты принц? Ты шутишь так?
— Нет, не шучу. В крепости Зарр меня ожидают два друга. Один из них — сын уру Ферена. Знаешь такого? Из тех, кто никогда не сдаются в плен. Знаменитый род. А через три месяца подойдут первые войска, и я начну штурм крепости.
Старик побледнел.
— Кажется, я понимаю… Этот ишиб… Великий… Это он умеет делать амулеты. Он где-то рядом. Может быть совершенно невидимым…
Аррал был явно растерян и испуган. Его глаза перебегали от Михаила к окну, словно он ожидал там увидеть могучего ишиба, который готов покарать каждого, кто сумел открыть тайну принца. Михаил понял, что старика нужно как можно быстрее привести в чувство.
— Да успокойся! Нет никакого великого ишиба. То есть есть. И он действительно рядом, — сказал Михаил, — Этот ишиб — ты.
— Что?!!
— Послушай, не переживай ты так. Я тебе сейчас все объясню. Успокойся.
Старик попытался глубоко вздохнуть, он с трудом приходил в себя, огорошенный новостями такого масштаба.
— Я действительно пришелец из далекого мира. И ты мне спас жизнь. Но мне не хочется оставаться в Каморе. И не хочется оставаться в качестве простолюдина в каком-то другом месте. Меня могут прихлопнуть, как муху. Эта страна на гране краха. И у меня не было другого выхода… Как только я все узнал о принце, то объявил себя им. Нужно лишь один раз рискнуть, а потом можно жить в безопасности. Ты понимаешь?
— Кажется, да, — пробормотал старик, не сводя с Михаила пораженного взгляда. — И ты уже приобрел могучих союзников?
— В другой ситуации, может быть, мне бы это и не удалось. Но сейчас все готовы цепляться за соломинку.
И Михаил рассказал старику, при каких обстоятельствах он узнал о смерти Нермана, как объявил себя законным претендентом на престол, и что за этим последовало.
— Значит, выходит, я как бы спас принца? — переспросил старик. Его руки тряслись, он никак не мог прийти в себя.
— Именно так.
