ладони сгреб монеты и величественно удалился.
— Профессионал, — уважительно хмыкнул Тох, глядя ему вслед. — Вон как управляется…
— Было бы пиво нормальное, — заметил Аш.
Трактирщик справился на удивление быстро. Бочонок и кружки притащил собственноручно, а чуть позже худая изможденная женщина с темными кругами под глазами — видимо, его жена — поставила перед нами тарелки с холодной телятиной. Тох ловко выдавил донышко у бочонка, разлил пиво по кружкам. Оно оказалось неплохое. Темное, густое и холодное. Не так чтоб очень хорошее, но и не самая бурда.
— Ну за еще одного волшебничка в нашем роду! — провозгласил Аш.
Мы со стуком сдвинули кружки, опрокинули в себя пиво.
— Боюсь, что Эскер последний в нашем поколении, — проворчал Тох. — Витар учиться-то не захотел. Как там, кстати, этот лентяй поживает?
— Нормально, — отмахнулся я — Мать писала, он в поле работает, сивуху жрет и в ус не дует. Умения только и хватает на свое поле дождику нагнать.
— А что, хорошо живет, — хмыкнул Аш. — Ни о чем не думает, урожаи худо-бедно поднимает, девок деревенских тискает… Не жизнь — мечта.
— Ну да, — фыркнул я, внезапно разозлившись. — Не думает… Но ведь Дар все-таки обязывает! Он должен был учиться!
Тох разлил по кружкам пиво, лукаво подмигнул мне.
— Остынь, Эскер, — ухмыльнулся он — Я понимаю, что твой младший брат — бестолочь. И понимаю твое возмущение. Но это его выбор. Ты всеми правдами и неправдами добивался своего. Из дому сбежал, чтобы учиться. А ему это просто не нужно.
Я раздраженно отмахнулся, отпил из кружки. Мой младший брат всегда выводил меня из себя. Самый высокий из нас, большой и сильный, детинушка — кровь с молоком. И Даром владеет. Но в то время, когда я читал умные книги и пытался понять суть своей силы, он использовал порывы ветра, чтобы задирать юбки деревенским девкам. Вот так и вышло, что я уехал в Гент, учиться дальше. А он наловчился двигать тучки по небу, чтобы дождик нагонять, и успокоился. А ведь мог бы получиться очень хороший боевой маг, благо предрасположенность к стихии Воздуха есть.
— Ты работу нашел, чародей? — поинтересовался Аш.
— Нашел, — кивнул я. — В мастерской Логана.
— Големов лепишь, — понял Аш.
— Ну да, — кивнул я, — их, родимых.
— Ну и как тебе работенка? — встрял Тох.
— Работа как работа, — фыркнул я. — Не лучше и не хуже других. Делаем в основном буровых големов для шахт. Иногда приходится, правда, с дуростями клиентов разбираться. Одному приспичило повозку самодвижущуюся, другому домашнего любимца подавай, и чтоб в виде собачки…
— Ничего себе! — присвистнул Тох. — А обычного пса завести слабо?
— Я тоже задавался таким вопросом, — пожал я плечами. — Сейчас в моде разные прибамбасы. Но за чудачества платят неплохие деньги, так что пусть их.
— Платят-то мастеру Логану, — поддел Аш. — А тебе хоть что-то перепадает?
— Перепадает, — нахмурился я. — Мало, конечно, но на жизнь хватает. Выбирать пока не приходится. Вот наберусь опыта, тогда и придумаю что-нибудь.
— Добро! — кивнул Тох. — Выпьем за это.
Мы выпили. Пиво приятным холодным ручейком полилось по пищеводу, булькнуло в животе. Не могу похвастаться устойчивостью к алкоголю, пьянею быстро, но зато в состоянии легкой эйфории могу продержаться очень долго. Пьянея, становлюсь ужасно дружелюбным, веселым, прямо душа компании, меня тянет на подвиги. Это уже плохая черта, но излишней драчливостью, впрочем, никогда не отличался.
Пиво почти мгновенно испарилось из кружек. Разлили еще. Бочонок как-то подозрительно быстро закончился. Тох заказал еще один. Этот пошел уже не так быстро. Мы смаковали пиво, болтали о всяких пустяках, о моем дипломе уже все и позабыли. Как говорится, лишь бы повод был для пьянки.
С братьями мы собираемся довольно редко. У каждого своя жизнь. Тох женат, кормит супругу, сына и свору жениных родственников. Работает за городом, держит крупную ферму. Аш у нас холост, но тоже человек деловой. У него много заказов — строит и укрепляет дома местных богатеев, мастерит ловушки против ворья. Я вот тоже вроде себе занятие нашел. В общем, свободного времени у всех немного. Так что мы наверстывали упущенное, вливали в себя пиво лошадиными дозами. Когда пиво уже перестало лезть в глотку, Тох удалился к стойке и вернулся с тремя кружками чего-то покрепче.
— Что это? — удивился я.
— Это ерш, братишка, — загадочно ухмыльнулся Тох и опрокинул в себя полкружки.
Я отпил немного. На вкус как обычное пиво, только немного резче и неприятно попахивает спиртом.
— Ну как? — поинтересовался Аш.
— Нормально, — кивнул я. — Пить можно.
— Молодец! — одобрил Тох — Сразу видно — настоящий мужчина. А настоящие мужчины пьют ерш. Если понравилось, то еще по кружечке бахнем.
Повело меня уже на второй кружке этого интересного напитка. Сначала я почувствовал неладное. Приятная легкость в теле сменилась легкостью еще большей. А потом комната начала вращаться вокруг меня, вещи стали ускользать из-под пальцев, неожиданно захотелось петь и плясать. Я подавил в себе глупое желание — не люблю искать сомнительные приключения. На время выпал из общего разговора. В голове бродили какие-то странные мысли, мелькали яркие и сочные образы. Поймал себя на мысли, что с недавних пор разлюбил эти братские посиделки. Аш и Тох болтают о работе, жалуются друг другу, что-то обсуждают или же вспоминают общих знакомых. А мне неинтересно. У нас троих постепенно становится все меньше общего, мы отдаляемся друг от друга. И хотя пытаемся не подавать виду, хлещем пиво, как всегда, ржем над чем-то, но получается слегка наигранно, топорно. Мы взрослеем, у каждого свои проблемы, своя жизнь. И точек соприкосновения все меньше.
Трактир постепенно наполнился людьми. Наступил вечер, и работяги из ближайших кварталов потянулись сюда — расслабиться после трудового дня. Стало весело. Под шумок проскользнули и личности явно криминальной наружности. Завсегдатаи трактира привыкли к ним, а нам было уже наплевать. Пришел какой-то бард, достал старую побитую гитару, стал наигрывать незамысловатую мелодию. Обычный голос уличного музыканта, хриплый и простуженный. Видать, ночует где-то на улице, денег на приличное жилье не может заработать. Вместе с бардом в трактире появились и вожделенные Ашем гулящие девки. Они подсаживались к мужикам на колени, что-то щебетали, пили за их счет, иногда уводили своих клиентов куда-то в глубь трактира. Понятно для чего. Видимо, трактирщик держал специально для этого пару комнат, а с девиц легкого поведения брал приличную мзду.
Аш сразу же навострил уши, и не успел я его одернуть, как он привел откуда-то двух дам неопределенного возраста и весьма потрепанного вида. Одна устроилась у него на коленях, вторая сунулась к Тоху, но тот довольно грубо шуганул ее, и она скромненько присела рядом со мной. Хотя скромненько — это я загнул. Она вцепилась в меня как клещ. Стала шептать на ухо, жарко дышать, прижалась ко мне выпирающей из лифа мощной грудью. Я отбивался как мог, но деваха попалась упорная и никак не хотела отлипнуть. Тох, видя мои мучения, заржал как ненормальный. Я зыркнул исподлобья, скрипнул зубами. Вот гад, что тут смешного-то?
— Юноша, вы будите во мне материнские чувства, — заявила дама. — Так и хочется обнять вас, приласкать, накормить…
Я выразительно посмотрел на пышный бюст.
— Молоком?
— А почему бы и нет?! — жарко шепнула она, облизнув кончиком языка полные яркие губы.
— А я молоко не люблю, — брякнул я.
Она так удивилась, что мне наконец удалось отодрать от себя маленькие, но цепкие ручонки. Под громогласный хохот Тоха я позорно сбежал.
Снаружи уже стемнело, небо покрылось россыпью звезд, воздух стал прохладный и чистый. После душной жары трактира это показалось невыразимым блаженством. Я аж застонал от наслаждения и
