с пациентом, потом короткий простой приказ. Так иногда избавляли от боязни высоты или замкнутых пространств. Положительный результат – в одном случае из пяти. Последнее время этим занимались все меньше.
Гвардеец был с сержантом десять минут. Гм… Скорее, все же как-то запугал его. Как? Или это в Карсуэ такие профессионалы?
– И что, всех пойманных на рудники?
Вад спросил скорее для порядка, не надеясь услышать чего-то необычного, но капрал его удивил:
– Нет… вроде бы нет. Их разбрасывают по отстойникам, допрашивают, потом уводят куда-то… По крайней мере, их не становиться больше, хотя новых каждый день приводят. И… я не видел, чтобы кого-то уводили из города… Хотя, может, и уводили. Я не знаю точно.
– Ясно.
Гм… значит, люди куда-то пропадают после допросов. Может, просто в расход? Нужно будет обдумать это позже.
– Что происходит в порту? – спросил Вад. – Почему нет кораблей?
– Корона реквизировала. Для чего – не знаю… Откуда мне знать?
– Должны быть недавно прибывшие суда.
– Они и есть. Просто за выгрузку-погрузку стали отличные деньги платить: в два-три раза больше обычного. А когда народу не хватает, еще и легионеров подпрягают. За несколько часов справляются, а потом корабли уходят сразу – вверх по Инлури. А куда, я не знаю.
Вад сразу зацепился за фразу – «вверх по Инлури». На юго-восток, к Беспокойному. А потом куда?..
– На выходах из города очереди: там кого-то ищут. Кого?
– Магов, амулеты, всех, на кого есть ориентировки.
– А что с теми, кого старая власть искала?
– Всех ищут – и старых, и новых.
– Гм… А вот об этом тебе что-нибудь известно? – Вад достал из кармана сорванную со стены листовку.
Пленник вгляделся, покачал головой:
– Никогда не видел.
Еще какое-то время Вад думал, потом понял, что больше не знает, о чем спрашивать.
– Кажется, все…
– Это все? Тогда – ты обещал… – Связанный зашевелил руками, попытался размяться.
– Конечно.
Вад был в знакомом коридоре. Шесть раз с перерывами стукнул: заскрипел засов – его приспособили пару дней назад, – дверь открылась.
– Что-то ты поздновато, – сказал Натан. Они с Алентой сидели за столом – он учил ее играть в шахматы. Доску начертили прямо на столе. Фигурки заменили не пойми чем: вместо князей – вычерневшие наконечники для стрел. Где они их только взяли…
В общем, он этого ждал. Во что еще играть аанскому шпиону на чужой территории, как не в национальную аанскую игру?
Вад сел за стол: в развалинах им удалось найти еще пару стульев.
– У нас проблема.
Он положил бумагу на шахматное поле.
– Это я? – произнесла Алента после недолгой паузы.
– Неужели волосок? – Натан забеспокоился. – Если так, то нас могут…
– Уже бы нашли. Скорей всего, дело в том амулете. Он действовал достаточно времени, чтобы ауры – амулета и твоя, Алента – перемешались. На амулете могло что-то остаться, хоть я и разбил его.
Вад помолчал. Это была его ошибка.
– Это проблема.
– Я не знаю, что я должна…
– Я не заговаривал об этом раньше…
Тут Вад обратил внимание, насколько она взволнована, расстроена и испугана. Гм… наверное, надо как-то помягче…
– Тебя здесь что-то держит? – Вад спросил, глядя на Аленту прямо. Она теребила каштановый локон. Странно, раньше он такого не замечал.
– В Туалоне? – Она не отводила взгляда – наоборот, смотрела внимательно.
– В Термилионе. Родственники у тебя есть?
– Родственники… Наверное, нет.
– Буду говорить прямо. В Термилионе тебе оставаться нельзя: инары будут тебя искать. И не только из-за того, что произошло с Троком, но и из-за нас с Натаном. Ты ведь уже поняла, что мы здесь не просто так? – Вад бросил на парня косой взгляд. Тот не заметил. Ох, удружил полковник с напарником…
Алента кивнула.
– Мы не можем тебе позволить остаться здесь…
– Конечно, не можем! – воскликнул Натан. – Корпус предоставит тебе защиту. Так всегда делают. Ты ведь помогла нам.
– Ты должна решить.
Она посмотрела на Вада, как будто спрашивая о чем-то. Он решил подождать.
– Я согласна.
Глава 10
– Таясь днем – в местах, где нет света, царят мрак, злое колдовство, боль и крики, ночью Шапка пускалась на поиски. Хоть и казалась она с виду маленькой и невинной девочкой, в темноте, жадно слушая крики, ее ждали детеныши. Их нужно было кормить. Красная Шапка выходила на дороги Такаронии.
Путники, слыша мягкую поступь осиновых башмачков по дороге, повреждались в уме от страха. В те годы каждый знал, что означает этот звук. Нахлестывать коней, пытаться убежать, сойти с дороги – все было бесполезно. Напав на след, кровожадная девочка никогда не упускала добычи.
Жертвы метались из стороны в сторону, пока, наконец, не лишались остатков воли. Тогда они выпадали из повозки, а им навстречу выходила Красная Шапка. Лицо ее было сшито из лоскутов твердой кожи, вывернутой наизнанку, волосы лежали на макушке грубым мотком и сочились кровью, только широкая улыбка была настоящей и выглядела искренней.
Белое платьице блестело от красных подтеков. Кровавые капельки падали с рукавов и с широкого подола. На аккуратненьких ножках красовались деревянные башмачки алого цвета. В руках Шапочка держала красную сумку.
«Отдайте мне ваши пальцы!» – встав перед путниками, говорила девочка нетерпеливо.
В ответ люди могли только молчать. Ужас связывал им глотки стальными канатами.
«Отдайте, отдайте, отдайте!» – повторяла Шапочка еще более нетерпеливо. В такие моменты она не умела ждать.
«Ну, почему вы не отдаете мне ваши пальцы?! Они так нужны мне!»
Девочка продолжала выпрашивать у людей пальцы в течение нескольких минут и, так ничего и не добившись, начинала прыгать по земле от недовольства.
После этого, сняв с плеча сумочку, Шапка раскрывала ее пошире и говорила внутрь:
«Голова, принеси мне, пожалуйста, их пальцы. Сами они почему-то не хотят их отдавать».
Засунув руку в сумку, девочка за волосы вытаскивала изнутри человеческую голову. Покрытую коростой, мертвой плотью и счастливо улыбающуюся клыками, не помещающимися в пасть. Шапочка отпускала голову, а та, долетев до людей парой торопливых прыжков, начинала откусывать им пальцы. Набрав полный рот, голова выплевывала их в подставленную девочкой сумочку и возвращалась к другим путникам.
«Молодец, голова!»
