Быка.
— И к чему же такая спешка? — Аластесс выглядела недовольной.
Отдых откладывался на неопределенное время, не говоря уже об опасностях грядущих боев. Кроме того, она привыкла узнавать новости первой.
— Момент удачный. Большинство кланов орков собралось для штурма Дикой Розы, ближайшей к нам крепости Алмазного Пояса. Белый Бык не сможет призвать союзников. И еще. Ходят слухи, что на севере орки раскопали какой-то древний город, предсказатели чего-то опасаются. То ли проклятия какого, то ли утечки наших знаний.
— Странно. В тех краях не было крупных поселений до нашего прихода, — нахмурилась жена.
— Я посмотрю, — вызвалась Аласдиор. — Спрошу у Охотницы!
Девочка прикрыла глаза, впадая в транс. Каким образом ей удавалось призывать великого духа, не используя специальных методик, оставалось загадкой для всей Гильдии магов. Вопреки правилам и законам, дух откликался на ее зов, даже не пытаясь растерзать неопытную шаманку. Обычному дроу требовались сутки ритуалов чтобы добиться результата, играючи получаемого Аласдиор. Возможно, потому что Охотница сама приложила лапу к рождению ребенка?
— Не понимаю, — дочь растерянно смотрела на родителей. — Охотница показала какой-то символ и исчезла. Больше не отвечает.
— Она считает, что дала тебе достаточно, остальное ты должна узнать сама, — ответила мать. — Нарисуй нам символ.
Маленький пальчик выписал в воздухе сложный узор, внешне напоминавший семь расходившихся из одной точки щупалец. Торат не видел такого прежде, в чем и сознался с легкой душой. Специалистом по геральдике он считал Аластесс: аристократическое воспитание позволяло шаманке с легкостью ориентироваться в родовых символах и знаках. Сейчас она смотрела на висящий в воздухе символ и хмурилась.
— Учителя рассказывали тебе об эпохе Закатного Солнца?
— Да, — кивнула девочка, — они упоминали, что наш род берет начало в тех временах. Но они не говорили, что это за эпоха и почему так называется.
— Напрасно. Хотя бы общие сведения должны были дать, тем более если у нас под боком находится разрушенный город древних. Я сообщу Аластору о своем неудовольствии.
Наша раса стара. Намного старше, чем принято считать. Летописная история насчитывает восемьдесят тысяч лет, и мы не знаем точно, сколько времени исчезло в пламени великих катастроф. Эпоха Закатного Солнца истребила память эльфов. Высокие роды не хотят вспоминать, как некогда мы были смертными, использовали магию Тьмы, летали на другие планеты. Раньше все было иначе. Закрытые архивы утверждают, что в эпоху Закатного Солнца погибло девяносто восемь эльфов из ста, к половине уцелевших неприменим сам термин «жизнь». Неизвестно, что послужило причиной катастрофы. Однако последствия видны до сих пор. Мертвые Острова, пустыня Смерти, плато Мертвых Птиц… Совет истребил самых опасных чудовищ, Благие Земли очищены от магических тварей, но за пределами мест обитания эльфов встречаются действительно опасные существа. Даже дроу иногда сталкиваются со странными тварями — могущественными, не всегда принадлежащими реальному миру, несущими силу Тьмы. Что уж говорить о диких территориях? Оркам повезло: найденный ими портал располагался в обжитых землях. Выйди они менее удачно, и нам не пришлось бы идти наперекор воле Совета, бежать из разрушенного королевства, искать новое оружие.
— Неприятие Тьмы идет из тех времен? — заинтересовался Торат.
— Своими корнями — да. Но дед говорил, что почти пятьдесят тысяч лет любое обращение к Тьме приводило к губительным последствиям. Никакие барьеры не выдерживали, заклинатель погибал, зачастую вместе с окружающими.
Знак, показанный Охотницей, часто встречается на немногих сохранившихся от того времени артефактах. Темных артефактах. Во всем королевстве найдется не больше дюжины вещей с похожей отметкой, хотя наши высокие роды предпочитали не уничтожать, а прятать уцелевшие предметы Закатного Солнца. В отличие от правителей остальных государств. Существовал строгий запрет на изучение истории периода до образования Всеблагого Совета — никто, кроме его членов, не имел права пользоваться закрытыми архивами. Значит, только светлые князья могут знать точное значение этого символа. — Аластесс нахмурилась, обдумывая какую-то идею, затем поднялась и направилась в свою комнату на втором этаже. Там у нее хранилась маленькая библиотека, ингредиенты для работы, артефакты и другие предметы ремесла. — Прошу прощения. Я хотела бы посоветоваться с Аластором.
Аласдиор взглянула на отца круглыми от удивления глазами:
— Она здорово встревожилась.
— Настоящая аристократка должна в таких случаях говорить: «Матушка озабочена создавшейся ситуацией», — или что-нибудь в этом духе, — мрачно заметил Торат.
Дочь завздыхала:
— Учителя меня замучили этикетом, дай отдохнуть.
До прихода матери Аласдиор развлекала отца рассказами о своей тяжкой доле. Торат посмеивался, сочувствовал, кивал, в то время как мысли его бродили далеко. Он слышал предания о великой войне, из которой предки современных эльфов вышли «обновленными и очищенными от всякой скверны, и спаслись избранные по воле богов, и получили мир во владение». Те же невнятные легенды объясняли существование различных монстров, с которыми Торат, правда, не сталкивался. А вот на северной границе пограничники нет-нет да убивали странных, не встречающихся в обычной природе существ. Впрочем, жена была права: по сравнению с некоторыми местами Темный Лес мог считаться стерильно чистой территорией.
— Дед уже знает о начале похода. — Аластесс спустилась по лестнице. — Не удивлюсь, если он узнал раньше нас. Он говорит, что орочьи шаманы случайно обнаружили город древних и уже используют против пограничников какие-то странные артефакты. На западной границе потеряли за последний месяц больше воинов, чем за три предыдущих года. Основная цель всей операции — в уничтожении шаманов, владеющих новыми для орков знаниями, и разрушении города. Армия должна выиграть время, чтобы консорт смог выловить шаманов, собрать все, что те нашли, и опять упрятать город под землю. Гильдию магов лихорадит — все хотят попасть в состав экспедиции. По просьбе принца Аркониса лорд Аласэ отправится вместе с ним. Я просила деда представить тебя лорду: подобное знакомство будет полезным.
— Он какой-то твой родственник?
— Правильнее назвать меня его родственницей. Высокий лорд Аласэ — старейший в нашем клане. Если кто-то и знает о магии древних, то это он. Поговори с ним, расспроси, чего ждать.
— Полагаешь, он согласится со мной разговаривать?
— Я всего дважды встречалась с этим древним отшельником, — вздохнула Аластесс— Поэтому точно сказать не могу. Впрочем, я слышала, он одинаково равнодушен ко всем.
Торат давно не ощущал себя маленьким. Молодым, ничтожным, песчинкой на ладони великана… Прожив четыре с лишним полных кольца[2], увидев пятьсот двенадцать весен, он привык считать себя достаточно сильным воином, способным защитить себя и своих близких от любой мыслимой опасности. Нет, он, конечно, знал, что есть более могущественные маги или сильные бойцы, справиться с которыми он в честном бою не смог бы. Но шанс, пусть маленький, у него оставался всегда. Если не победить, то хотя бы
Знакомство с Аласэ разрушило представление Тората о собственной ценности. Знать, что существует некто, способный сделать с тобой
По всей видимости, беловолосый приглянулся Аласэ, потому что никаких презрительных замечаний
