— С самого детства. Я не помню родителей. Мне говорили только, что они варвары. Потом меня несколько раз продавали, покупали, пока я не попал к Дориану. Это лет семь назад было… С тех пор я для него всякие разные поручения выполняю, он меня даже в город одного отпускает…
— Пробовал сбежать?
— Я много лет пытался способ придумать, — признался Лепка. — Но… это не так просто. Даже для обычного раба, а уж для того, кто к гладиаторскому дому приписан… — Парень покачал головой. — Я бы даже из города не вышел. На выходе ведь каждого проверяют. У стражников есть специальные амулеты, которые настроены на то, чтобы распознать клеймо. Их ведь маги ставят. Кроме того, даже если удастся из города выбраться, есть магический поиск. Даже чтобы самого недорогого раба найти, денег не пожалеют. Лучше пару лишних монет потратить, чем кому-то надежду внушить…
— Гладиаторский дом… — задумчиво произнес Лока. — Что это значит?
— В смысле? — Лепка глянул на него недоуменно.
— Ты уже несколько раз про это говорил. «Дом» — ясно, что такое. Какое-то сборище, собрание, где главный этот Дориан. А «гладиаторский»? Что это? Мне учитель много чего про мир рассказывал, но такого слова я не помню…
— Так ты не знаешь… — произнес парень сочувственно. — Гладиаторы — это рабы-воины. Они выходят на арену и дерутся между собой. До смерти.
— До смерти… — повторил Лока пораженно. — Зачем?
— Ради денег, власти, влияния… В Галурии, и особенно в Таромском совете, все на этом основано. Арена — главное сооружение любого крупного города. Губернатор получает деньги, чернь получает зрелище. Болезни, голод, разруха — все проблемы решаются одним способом. Город организует очередной турнир, и уже нет времени думать о чем-то, кроме боев. Ну а гладиаторские дома выставляют бойцов. Получают деньги за это. Да и ставки опять же…
Лепка замолчал на мгновение, а потом сказал:
— Через два дня турнир. Ты будешь драться.
— Драться? Я не дерусь с людьми.
В сознании вдруг возник образ летящей к земле головы, и сразу за ним почти забытое уже ощущение присутствия скверны, порождающее жажду уничтожения… Потребовалось несколько секунд, чтобы прогнать наваждение. Спокойно… спокойно… здесь нет пожирателей.
— Я не дерусь с людьми, — повторил Лока.
— Система существует больше тысячи лет, — развел руки в стороны Лепка. — Все отлажено до мелочей. Тебя не заставят тренироваться, если ты не хочешь. Но драться придется в любом случае. Иначе умрешь. И еще… я тут тебе принес поесть… — Лепка поднял с пола котелок. — Там яд. Тебе другую еду не будут давать. Дориан боится, что ты сбежишь. С арены сбежать практически невозможно, так что нормально тебя будут кормить только во время турнира. Я бы, конечно, мог подменить еду… только Собираен сказал, что сам будет каждый день твое состояние проверять. Я даже не знаю…
— Это не проблема. К яду можно приспособиться. Ты говоришь: знаешь других дрекови?
— В Сенате. Мы будем там, я думаю, месяца через два.
— А среди них есть… такие же как ты?
Лока сам не совсем понял, что имеет в виду под последней фразой, но Лепка догадался.
— Есть.
— Хорошо.
Они еще поговорили, потом Лепка ушел. Лока принялся есть. Сахайя на его месте только порадовался бы новому испытанию. Лока, наверное, не мог быть рад тому, что придется бороться с ядом, но и печалиться не думал. Может, Сайта все же была права? Их место — в большом мире?
Глава 19
Откуда берутся маги
1-й день, 11-го месяца, 4324 года
Таромский совет. Сенат
— Чтобы понимать, что происходит, — объясняла ей Сайта когда-то, — нужно одну вещь запомнить — не все, что тебе кажется, существует на самом деле. Бывают вещи реальные и воображаемые. Вот, к примеру, мы с тобой идем по улице, и нас окружают реальные вещи: люди, дорога, лошади, тянущие телеги, погода. Но есть еще и куча всего воображаемого. Взять самое простое — наши имена. Их ведь не создала природа, как камень, из которого строят дома. Имена придумали люди. За ними не стоит ничего реального — только то, что мы воображаем. И таких вещей бесконечность. Человеческие личности, их характеры, мысли, незримо сопровождающие нас законы — не только официальные государственные, но правила морали, этики для кого-то первостепенные, для других безразличные, а еще всевозможные планы, стремления, представления практически обо всем существующем… А уж смысл слов! Правдивых, лживых и даже тех, про которые не сказать ни первого, ни второго. Так устроено человеческое общество, что воображаемый мир неотделим от реального и имеет огромное влияние. Иначе бы мы все были, как коровы: отличались только размерами и количеством молока, да и то приходилось бы проверять каждый раз, потому что памяти тогда тоже бы не было! Но это не значит, что нужно быть как все. Пусть другие… э-э… кидаются на огоньки, а мы будем скромно стоять с фонариком и светить, куда нужно. И наши воздушные замки будут самыми крепкими!
— Значит, это все, чтобы обманывать?
— Обманывать будем дураков, а вот тех, с кем нам по пути… Ведь ум, отвага и честь — штуки тоже полностью воображаемые. Почему бы нам из них замок не построить? Исключительно для своих.
Санея удивительно хорошо запоминала все, что Сайта ей говорила. И многое уже даже начинала понимать, но вот применить на деле сама или хотя бы убедить человека на Сайтины уловки не поддаваться, было во сто крат сложнее.
