вызвала волну ностальгии, а знакомое мурлыканье на грани сознания сказало многое. Мгир покривил душой, артефакт еще был пригоден для работы… верный друг, умелый помощник.
Я аккуратно поставил инструмент в уголок. Взглянул с сожалением… и отвернулся. Нельзя привязываться к вещи, какие бы воспоминания ни вызывала. После сражения на границе я решил, что лучше надеяться на собственное умение, и с тех пор мнение ничуть не изменилось.
Вспомнив о предстоящем посещении военного лагеря, побрел на кухню. Отыскал старый медный таз, осколок зеркальца. Глянул на отражение, ужаснулся — лохматое чудовище с красными глазами и помятой мордой. Поколебался, принялся аккуратно кромсать бороду тонкими воздушными хлыстами. Смена внешности не повредит, да и постоянный зуд надоел.
Пятнадцать минут спустя гладко выбритый и готовый к любым перипетиям я толкнул дверь черного хода. Постоял на крыльце, проследил за дрейфующими в небе облаками и зеленым морем пшеницы. Поправил перевязь с мечом, накинул капюшон. Но за садом, когда охранные круги вновь активировались, странное ощущение заставило пошарить в кармане. Я вытащил стеклянный шарик, глянул и обомлел… Красный!
Раздались нарочитый хруст веток, громкие шаги. В зелени кустов по правую руку мелькнуло белое пятно. Я подождал, пока служитель выберется из зарослей. Окинул гостя внимательным взглядом и медленно вытащил меч из ножен. Но тот неожиданно выставил руки в примиряющем жесте, торопливо сказал:
— Я пришел говорить, Сириус… говорить.
Глава 9
Передо мной стоял мужчина, далеко не старый, скорее просто пожилой немного за пятьдесят. Крепкий и коренастый, черноволосый, виски в седине. Лицо как печеная свекла, морщинистое… значит, не просиживает часами в келье за молитвами, любит солнце и ветер… лицо воина, путешественника, ученого. Даже кисти рук квадратные и грубые как лопаты, ногти обломанные. И лишь глаза портили впечатление — бледно-голубые, холодные как лед и очень умные. Во взгляде читались любопытство и настороженность, готовность к активным действиям. Но маг пока играл в добряка, показывал пустые руки и несколько напряженно улыбался.
Сердце стучало часто и мощно, проталкивало по сосудам почти кипящую кровь. Мышцы подрагивали в готовности бросить тело в прыжок, побежать, кувыркнуться и бить, бить, пока не схлынет раж. Но я сумел- таки сдержаться. Чувствуя холодеющие на запястьях браслеты и тяжелую злобу в груди, прохрипел:
— Что нужно?
— Поговорить, — повторил служитель. Голос оказался неожиданно бархатным и приятным, ему бы певцом быть.
Я оскалился в саркастической ухмылке, демонстративно убрал руки от меча и расслабился. Но незнакомец понял, о чем думаю, произнес мягко:
— Ты хорошо прятался.
— Вы нашли, — возразил я.
— Исключительно повезло, — кивнул служитель. — Целый месяц пытались отыскать. Но ты хорошо путал следы, а «нюхачам» было запрещено выдавать свое присутствие. Лишь вчера монах в комендатуре заметил тебя и сумел поместить метку на документы. Нет, не магическую. Обычный мазок специальной пахучей смеси… тебя отыскали по запаху наши псы.
— Голь на выдумки хитра, — пробормотал я. Та легкость, с которой маг предугадывал мысли, вызвала еще большую неприязнь и опасения. Но вот сам факт, что мы говорили, да еще и довольно мирно, внушил сомнения. Для магов Алара я гнусный чернокнижник, тварь неумытая и вообще злодей.
— Действительно, — усмехнулся маг. — Но волшебство ты бы ощутил, разговора не получилось бы… Кстати, позволь представиться — Эр-Илиан, иерарх Ордена Жизни.
Гость отвесил галантный поклон, изобразил на лице выражение вежливого интереса. А я удивленно вскинул брови… Иерарх? Ого! Птица не просто высокого полета, а запредельного. Такие сидят в самых роскошных покоях храмов, вялыми движениями пальчиков вершат судьбы народов. Что же заставило его спуститься в грязный и неуютный тварный мир? Впрочем, по мужику было видно, что больше любит походы и драки, чем битье лбом о холодный алтарь…
Когда-то, попытавшись разобраться в иерархии и устройстве скифрского духовенства, я чуть не сломал себе мозги. Невероятно запутанная система, чем-то сродни рыцарской. Все молились Алару, но предпочитали держаться обособленными группами. Сражались за власть, интриговали и обманывали. Названия и предназначения Орденов и вовсе частенько высасывались из пальца. Так я долго не мог понять, почему один посвящен какой-то Плачущей монахине, а второй Колючкам розы. Ведь пользуются одинаковыми техниками, устремления и цели неотличимы… Но суть состояла в том, что младшие Ордена находились в вассальной зависимости от четырех старших: Правды, Жизни, Милосердия и Солнечного Клинка. И если мне не изменяла память, именно Орден Жизни имел наибольшее влияние при предыдущем императоре.
Понимание позволило немного расслабиться, и я взглянул на гостя по-новому. Та-ак, драки действительно не предвиделось, служителям что-то понадобилось. Но осторожней, Эск. Общаться с ядовитой змеей можно до тех пор, пока та в хорошем настроении…
— Очень приятно, — произнес вежливо. — Вижу, вы умный человек, Эр-Илиан.
— Глупцом никогда не слыл, — хмыкнул маг. — Теперь понимаешь, Сириус? Я пришел не для драки и прочих глупостей вроде гонений еретика.
— Странно, — сказал тихо. — Тогда почему в ложбинке в двухстах шагах к востоку засел отряд из пятидесяти рядовых служителей, двадцати воинов и собаки?.. Прошу прощения, двух псов…
Глаза иерарха обеспокоенно забегали, губы сложились в тонкую линию. Но чародей быстро пришел в себя, виновато пробормотал:
— Прости, Сириус. Я должен был перестраховаться… Однако ты даже сильнее, чем я думал. Наши искуснейшие заклинатели зрят лишь на сотню шагов, да и заклятия невидимости вскрывают с трудом. Скажи, чем себя выдали?..
— Биением сердец, — ответил я. Заметив изумление в глазах мага, неохотно пояснил: — Астрал и Ментал перекрыли, но забыли сидеть тихо. Мои поисковые заклинания не только видят, но еще и способны слышать, чуять запахи, тепло, движение…
По мере перечисления лицо Эр-Илиана вытягивалось, глаза расширялись. Служитель пораженно покачал головой, буркнул ревниво:
— Мы так не умеем.
— Знаю.
— Тогда я сделал правильно, что решил обратиться к тебе, — проворчал маг. — Сильные чародеи сейчас редкость…
Речь служителя лилась сладкой патокой. Эр-Илиан расхваливал, отпускал комплименты, молол какую-то чепуху, единственная цель коей была — расположить к себе собеседника. Все мы любим лесть, независимо от того, есть ли в ней хотя бы доля истины. Но я уже не слушал, мыслями убежал далеко вперед. Понятно: либо попробуют завербовать, либо попросят поделиться секретами. Я, естественно, соглашусь для вида, выиграю с недельку времени, а потом благополучно смоюсь… Нет, сейчас гораздо важнее поговорить с Магнусом и проникнуть в святая святых легиона.
— Ваше святейшество! — перебил я, очнувшись. — Знаете, что есть наибольшая ценность?
Служитель запнулся, подумал немного и коротко кивнул:
— Время, конечно. Деньги можно заработать, здоровье восстановить… а время всегда утекает безвозвратно.
— Тогда у вас пять минут, — отрезал я. — Нападать не советую. Выгнать из Монрада вы меня сможете, а вот убить… вряд ли.
— Я понимаю, — хмуро сказал маг. Отстраненно сорвал лист с ближайшего куста, задумчиво растер в
