подсобки была глубокая бетонная яма. Их трупы, должно быть, до сих пор там. Постарайтесь не делать подобных ошибок. Аршинов, а к тебе имеется еще пара слов.
— Не надо мне особых инструкций, — буркнул прапор. — Обещаю быть паинькой.
— И будешь, если хочешь остаться в живых. Но дело не в этом. Просто… Семь рожков останутся при тебе.
— О, вот это по-мужски! Бескорыстие, как говорил наш комбат…
— Бескорыстие тут ни при чем, — глухо сказал Шаман. — Просто ни патроны, ни книги мертвецу не нужны. В мире духов у меня найдутся другие занятия.
— Что за похоронные настроения, Шаман? Выше голову!
— Нет, коллеги. Я знаю точно, что живым не вернусь, — Шаман обвел взглядом всю троицу. — Более того — убьет меня один из вас…
Томский хотел узнать об источнике столь интересных сведений, но Шаман уже повернул налево и быстро пошел вдоль стены.
— Чего это он? — прапор повертел пальцем у виска. — Сдается мне, что главная проблема не в ямах. Давит здесь что-то на мозги.
— Не рано ли? — усмехнулся карлик. — Если уже давит, что ж дальше-то будет?
— Сказал бы я тебе, Колян, но… Солдат ребенка не обидит!
Анатолий не разделял шутливых настроений друзей. Он смотрел на спину Шамана и думал о его словах. Убьет один из вас… Кто?
Кивнув внутреннему голосу, Томский заставил себя думать о том, что сделает, если выберется из Академлага живым. Именно заставил. Этих мыслей он боялся, гнал их от себя. Путь назад в любом случае отрезан. Мосты сожжены. Даже если предположить невозможное, что удастся отыскать действующую установку, которая поможет нейтрализовать генетический модификатор в организме, ему придется коренным образом менять свою судьбу. От болезни избавиться можно, а вот от груза вины — никогда.
Будущий коллега по изгнанию остановился. Присел на корточки и стал рассматривать что-то на полу. Томский заглянул Шаману через плечо. Ничего особенного, просто цепочки крысиных следов. Судя по размерам, грызуны были небольшими и не могли представлять серьезной опасности. Шаман встал.
— Крысы. Мы успели пройти километров пять и ни разу не видели их следов.
— Что ты хочешь эти сказать?
— Мой опыт подсказывает — крысы обосновываются рядом с источником пищи. Или еще хуже — рядом с людьми. Не думаю, что здесь обитают те, кто встретит нас с распростертыми объятиями. Будем начеку.
Новый повод для беспокойства появился уже через сотню метров. На мраморной облицовке стены кто-то оставил надпись. Толик приблизил к черным буквам фонарь.
«Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас».
— Первое Соборное послание Иоанна Богослова, — прокомментировал Шаман. — Тот, кто это написал, неплохо знает Евангелие. Будем надеяться, что он также знаком с Ветхим Заветом и придерживается шестой заповеди из Исхода.
— А что говорится в шестой заповеди? — поинтересовался прапор.
— Она очень краткая, друг мой. «Не убий».
Очередную надпись нашли через пару минут. Опять черные буквы и новое изречение: «Кто затыкает ухо свое от вопля бедного, тот и сам будет вопить — и не будет услышан».
— Гм… Если не ошибаюсь, это из Книги Притч Соломоновых, — Шаман потер надпись кончиком пальца и поднес его к фонарику. — Не краска, скорее парафин или воск.
— Черт бы побрал этих знатоков Библии! — возмутился Аршинов. — Тут тебе и послания, и притчи, и воск… Того и гляди ладаном запахнет!
— Эй, тут еще одна! — сообщил Вездеход, который на пару с Шестерой ушел вперед. — «Кто находится между живыми, тому еще есть надежда. Так как и псу живому лучше, нежели мертвому льву». Даже подпись имеется. Какой-то Ек.
— Скорее уж Ёк. Сокращение от «Ёкараный Бабай», — выдал свою версию Аршинов. — Если подписываться начал, значит, сам скоро появится.
Шаман улыбнулся:
— Не обольщайся, Алексей. Именно «Ек». Это Екклезиаст. Через два «ка».
— Екараный тоже можно через два!
Найденная Носовым надпись была не самым главным открытием. Прямо под ней, на бетонном полу были довольно четкие отпечатки босых ног.
Шаман нахмурился. Его заметно беспокоило то, что в подземелье есть люди. А вот Аршинов придерживался другого мнения:
— Пока не вижу больших проблем. Этот писатель сам нас боится. Предлагаю сделать привал и все спокойно обсудить. А для пущей веселости я супца грибного забацаю.
— Ладно, — с явной неохотой согласился Шаман. — Только не стоит прямо в туннеле костер жечь. К чему обнаруживать свое присутствие издалека? Не нравятся мне эти надписи и следы, но и в боковые коридоры тоже соваться не хочется. А придется…
Отыскать подходящее место удалось не сразу. Осторожный Шаман прошел мимо пары стальных дверей, что-то недовольно бурча себе под нос. Остановился у третьей. Долго изучал стертые почти до основания следы букв и цифр на ней, но, судя по всему, так и не пришел к определенным выводам. Лишь пожал плечами, потянул ручку на себя и тут же отпрянул в сторону.
Вопреки ожиданиям Шамана, из подсобки никто не выпрыгнул. После того, как затих скрип петель, Толя направил внутрь луч фонарика. Ничего особенного. Большой, частично разобранный электродвигатель в центре, у дальней стены — механизм непонятного назначения. Нагромождение шестерней и шкивов. Тросы, уходящие в специальные отверстия в стене. В большой шестерне — рукоятка для вращения.
Томский заключил, что ручной механизм дублировал то, что приводилось в действие электродвигателем. Он решил проверить свою догадку и собирался уже провернуть рукоятку, но его остановил Шаман:
— Не стоит. Я же просил ничего не трогать без необходимости.
Толик кивнул. Алтаец был прав. Возможно, крутни он рукоятку, ничего бы не случилось. Даже, скорее всего, не случилось бы: от долгого бездействия шестерни не сдвинулись бы с места. Однако идти на риск ради праздного любопытства было непозволительной роскошью и мальчишеством.
В подсобке задерживаться не стали: она была слишком мала для того, чтобы комфортно разместиться на привал.
Боковой коридор находился всего в десятке метров. Шаман в задумчивости остановился перед ним. Тут уж не выдержал Аршинов:
— Э-э! Так мы собственной тени начнем пужаться, — воскликнул он. — Осторожность осторожностью, но ты, Шаман, явно перегибаешь палку. Нет здесь ничегошеньки!
Прапор вошел в коридор. Уверенно двинулся вперед, освещая себе путь фонариком. Толик и Вездеход последовали за ним, и Шаману ничего не оставалось, кроме как присоединиться к остальным.
Коридор оказался коротким. Он заканчивался поворотом и новым коридором. Аршинов свернул туда первым и удивленно воскликнул:
— Вот это да!
