Так что идти мимо Ситакки имело смысл только в одиночку, в крайнем случае парой, надеясь больше не на силу, а на удачу. Охотники пока еще находились, но их с каждым годом становилось все меньше и меньше. К тому же доходили слухи, что элитийских купцов не очень приветливо принимают в горгосских и венетских городах, а несколько кораблей даже ограбили, убив при этом их владельцев, да и капитанов тоже, а команды продав в рабство. По-видимому, мысли Франка текли в том же направлении.
– Думаешь, работа Ордена?
– Думаю, да. Но это мелочь – нападения на купцов. Так что пока можно считать, что перемирие соблюдается. – Грон усмехнулся. – Кто бы мог подумать, что оно затянется так надолго?
Франк кивнул:
– Ну, ты-то зря времени не терял. Грон вздохнул:
– Боюсь, что они тоже.
Они вернулись во дворец с боем полуденного колокола. После обеда Грон, Франк, Комар и Толла собрались в угловой башне. Все знали, что через несколько дней Грон уедет и за это время им надо было еще очень многое сделать. Но сегодня Грон собрал их как бы на итоговый разговор. Он хотел перед отъездом точно уяснить, как начинается этот год.
Тяжело вздохнув, Грон произнес:
– Ну что ж, друзья, есть ли у кого-то сомнения, что наше перемирие с Орденом подходит к концу?
Все невольно вздрогнули от этого вопроса. Франк ответил за всех:
– Нет.
Несколько мгновений стояла тишина, потом Грон спокойно попросил:
– Я хочу, чтобы каждый из вас проанализировал все, что он знает с этой точки зрения, и ответил мне, что, по его мнению, Орден уже предпринял против нас – Он сделал паузу. – Это были слишком спокойные годы, друзья, и волей-неволей мы расслабились, а потому мы вполне могли этой весной что-то упустить. Что-то, что показалось случайностью, не заслуживающей ни вашего, ни моего внимания. Для нас сейчас очень важно узнать, что они собираются предпринять. Угадать направление удара, который они готовят.
Некоторое время все молчали, потом Франк окинул всех спокойным взглядом и негромко произнес:
– Море.
Комар встрепенулся:
– Видимо, да, венетские галеры и горгосские триеры рыскают у самых берегов, и даже каботажные капитаны испытывают страх, выходя в море. К нам еще захаживают купцы из Тамариса или с Аккума, реже венеты, но наши даже не рискуют собирать караван. – Он помолчал. – Я слышал, несколько человек хотят сговориться с капитанами венетских торговцев и попытаться проскользнуть через ситаккские воды. Но мало кто верит, что у них что-то получится. Франк добавил:
– Горгосцы разграбили несколько рыбацких деревень, и теперь даже рыбаки не часто рискуют выйти в море.
Комар подтвердил:
– Цена на рыбу на базаре взлетела до немыслимых высот. – Он возмущенно фыркнул. – Когда вы видели, чтобы корзинка белогрудки стоила целых два золотых? Да сейчас на рыбе можно озолотиться.
Грон усмехнулся:
– Может, мне со своими кораблями заняться ловом рыбы?
Заодно и денег заработаю.
Все рассмеялись, и это несколько сняло напряжение, повисшее в комнате. Вдруг Грон повернулся к Комару и спросил:
– Как скоро ты сможешь узнать имена тех купцов, что собирались договариваться с венетами?
Комар насторожился:
– К вечеру, а что?
Грон сделал неопределенное движение рукой:
– Так, есть одна мысль, но мне надо знать, как у них дела с деньгами.
Все недоуменно смотрели на него. Грон рассмеялся:
– Просто я хочу получать деньги, ничего не делая. В моем мире это называется страховка. – И, насладившись зрелищем недоуменных лиц, пояснил: – Мы заранее берем определенную сумму денег, скажем, пятую часть стоимости груза, корабля и какую-то часть тех денег, в которые они оценят свои жизни. Если плавание пройдет успешно, то деньги остаются нам, но если нет – мы выплачиваем всю сумму.
Комар некоторое время смотрел на Грона, потом замотал головой:
– Абсурд! Сейчас нет почти никаких шансов на то, что они проскользнут. Так что мы только потеряем деньги. А потом, если все наладится, кто захочет просто так отдавать свои деньги?
Грон усмехнулся:
– Ты не совсем прав. Сейчас мы, скорее всего, действительно потеряем деньги. Но при нормальной обстановке у нас не так много шансов уговорить купцов расстаться с деньгами на подобных условиях. К тому же, если они поплывут на венетских кораблях, расходы будут не так высоки, только на возмещение стоимости груза и суммы, в которую будет оценена жизнь самого купца. Кроме того, чуть позже я тебе расскажу, что такое отлаженная страховка, и кое-что еще. Для начала надо показать, что это работает, отладить механизм и создать ажиотаж, а начать получать денежки можно, когда прижмем горгосцев. Мы же в любом случае скоро ими займемся. Комар задумчиво кивнул:
– Что ж, можно попробовать. Но все равно я думаю, что, когда серьезная угроза спадет, число желающих платить за это деньги сильно сократится.
Грон покачал головой:
– Не думаю, что так уж сильно. Ты недооцениваешь силу привычки. К тому же всегда есть опасность налететь на рифы, попасть в сильный шторм, да мало ли еще. – Он махнул рукой. – К тому же пираты. Так что… – Грон усмехнулся, – это работало в моем мире, и, можешь мне поверить, я знаю, как заставить это работать здесь. Ну да ладно, какие еще идеи?
Они закончили, когда солнце уже село. Комар еще порывался что-то сказать или спросить, но Франк двинул его локтем под ребро и выразительно скосил глаз в сторону Толлы, которая, улыбаясь, смотрела на Грона. Комар запнулся на полуслове и торопливо поднялся.
Когда они ушли, Толла встала, распустила волосы, и, подойдя к Грону, опустилась к нему на колени, и прижалась. Тот обнял ее. Толла замерла, а потом еле слышно произнесла:
– У меня большие планы на сегодняшнюю ночь, любимый.
– Такие же, как и на предыдущую? – улыбнулся Грон. Она мотнула головой, хлестнув его своими роскошными волосами.
– Больше.
И вдруг замерла. Грон некоторое время молча обнимал ее, потом почувствовал, как ему на грудь упала слеза. Он осторожно отстранил лицо жены и повернул к себе:
– Что с тобой, малыш?
Дрожащими губами она тихо произнесла:
– Ох, Грон, что бы дальше с нами ни было, я благодарна богине, что она подарила мне встречу с тобой.
Грон несколько мгновений молча смотрел в ее наполненные слезами глаза, потом губами высушил их и произнес:
– Что бы дальше с нами ни было, запомни одно: я приду за тобой, за вами даже в Мир мертвых. – Он помолчал и неожиданно севшим голосом закончил: – Ты только дождись меня, ладно?
Грон выехал на рассвете. Его немного шатало в седле. Со вчерашнего вечера он ни на минуту не сомкнул глаз. Когда он вспоминал прошедшую ночь, то ему вдруг пришла в голову мысль, что Толла, кроме всего прочего, постаралась сделать его импотентом на ближайшие семь лун. Что ж, ей это полностью удалось в моральном плане, вряд ли какая еще женщина сможет теперь его удовлетворить, и почти удалось в физическом. К полудню он понял, что если не поспит, то вряд ли когда доберется до Корпуса, как теперь именовалась изрядно разросшаяся Дивизия. Сначала Грон намеревался уже к полудню добраться до первой курьерской заставы, где его должен был ждать эскорт из «ночных кошек», но быстро понял, что после такой
