гребцов в лодке не продержатся достаточно долго. Даже если их не снимут стрелки со стен. Он ухватился за веревку и, поднимаемый сильными руками, поплыл вверх, отталкиваясь ногами от стены. Когда он оказался у обреза зубца, Яг протянул ему руку и рывком выдернул наверх. Грон перевел дух и окинул взглядом крепостной двор. Кое-где были видны следы пожара, а от обширной конюшни в дальнем углу двора остались только обгоревшие бревенчатые стены. Грон сумрачно покачал головой и спросил невпопад:
– Коней-то успели вывести? Яг скривился:
– Не всех.
Грон вздохнул и двинулся к лесенке, ведущей вниз со стены.
– Дай сигнал на корабли – три «зеро», и пошли, расскажешь кто надрал вам зад.
После того как Яг закончил рассказ, Грон сокрушенно спросил:
– Кто инструктировал экипажи патрульных унирем?
– Я, – сумрачно ответил Яг.
– И что ты им приказал?
– Как обычно, не допустить корабли к Герлену. Грон вздохнул:
– Яг, Яг, какие духи заставили тебя влезть в это дело? Ведь ты же не моряк, да и давно уже не воин. Ведь Гамгору не приходит в голову, что он лучше тебя сумеет разобраться в твоей паутине. Зачем ты полез в дело, в котором не очень разбираешься?
Яг совсем помрачнел. А Грон задал новый вопрос:
– Сообщение в Западный бастион передали?
Яг дернул головой в жесте, слегка напоминавшем отрицание.
– Почему?
– Я не знал, сколько они здесь задержатся… Они могли бы устроить засаду.
– Яг! Ты хочешь сказать, что полная дивизия да еще гарнизон Герлена не смогли бы!.. – Он замолчал, изумленно глядя на него.
Яг насупился, и Грон понял, что тот не хотел никому сообщать о своем позоре. И это стоило им верфи.
– А кто снял дозорного с маяковой башни? Яг заерзал:
– Я подумал, что раз уж так… К тому же на сторожевой… А на море… После того как мы разгромили горгосцев… – Он замолчал, потом, тяжело вздохнув, произнес: – Я.
– Со сторожевой море видно плохо, – возразил Грон. – Она у стены, обращенной к степи, потому и дозорная площадка развернута к степи. – Но, сообразив, что всякие разговоры опоздали, просто махнул рукой. Яг еще больше насупился. Они помолчали. Потом Грон глухо спросил: – Почему никого не прислал с эскадрой? Или информация, собранная Смуратом, тебя не интересует?
Яг пожал плечами:
– Здесь было много работы. К тому же все, что имеет Смурат, он прекрасно рассказал тебе.
Это было уже слишком. Грон почувствовал, что вот-вот сорвется. Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, и, немного успокоившись, протянул руку и потрепал Яга по плечу: – Ладно, старина, тебе сильно досталось за последнее время. Иди отдохни, я все поправлю.
Яг сморщился, будто глотнул ослиной мочи, и, ни слова не говоря, вышел из кабинета. А Грон понял, что своей последней фразой нанес ему тяжелую обиду, но ничего, чтобы исправить положение, сейчас в голову не пришло, да и не до того было. А потом он забыл о том, как окончился этот разговор.
Спустя два часа он собрал старших офицеров. Всех, кроме Яга. Когда Грон сделал знак, разрешающий садиться, капитан Икамор, один из тех, кто пришел тогда с Гамгором, остался стоять, возмущенно сверкая глазами. Грон поднял на него вопросительный взгляд. Икамор глубоко вздохнул и заговорил:
– Я требую наказания полковника Яга. Всю зиму он влезал в те дела, в которых ничего не смыслит. А после отхода эскадры все взял в свои руки. И то, что мы понесли такие потери, лежит на его совести. – Он перевел дух и продолжил: – Когда ситаккцы ворвались в гавань, он запретил открывать стрельбу из катапульт, заявив, что мы можем повредить свои собственные корабли, а когда униремы были захвачены вместе с пирсами, отказался дать команду на использование зажигательных снарядов. Потом не позволил сделать ночную вылазку, чтобы дать возможность мастерам с верфи укрыться в крепости и… – Тут он заметил жест Грона и осекся.
– Я благодарю капитана Икамора за подробный доклад, но я все это уже знаю, – сказал Грон и веско добавил: – От самого полковника Яга.
Капитан растерялся, но, повинуясь повелительному жесту, уселся на место. Грон слегка потянул установившуюся паузу, потом заговорил:
– Как, когда и кого наказать, я решу сам, сейчас наша задача сделать так, чтобы потери были максимально быстро восстановлены. – Он обвел взглядом сидящих за столом, потом принялся задавать вопросы, ни к кому особо не обращаясь: – Каковы потери среди корабельных мастеров?
– Осталось около сорока человек, те, кому удалось спрятаться в скалах.
– Остальные?
– Часть убита, но большинство, примерно две трети от общего числа, увезены ситаккцами.
– Значит, не все потеряно, – заметил Грон. – Какие сведения о численности нападавших? – И он повел взглядом по лицам подчиненных, выслушивая от каждого известную тому цифру.
– Около трехсот галер.
– То же.
– По моей информации, меньше двухсот пятидесяти.
– Двести пятьдесят налетели на Герлен, остальные в это время патрулировали в море.
Грон подвел итог:
– Итак, триста. Наши потери? Ответил Гамгор:
– В гавани сожгли сорок три униремы и три диремы, еще четыре пятерки были на патрулировании. Пока не вернулась ни одна. На верфях в разной стадии готовности было еще семь дирем и двенадцать унирем.
Грон предполагал нечто подобное, но все равно болезненно скривился:
– Лихо. А сколько потеряли они?
Все переглянулись, потом Икамор осторожно предположил:
– Я думаю, около трех десятков.
Какое-то время все молчали, ошарашенные подобным соотношением.
– Итак, – заговорил Грон, – кучка пиратов нанесла нам больший урон, чем весь горгосский флот, и ушла почти безнаказанной. – Он обвел всех сумрачным взглядом, потом усмехнулся: – Ладно, не вешать носа, могло быть и хуже. Какие будут предложения?
Но за столом повисла гнетущая тишина. Грон оглядел понурые лица и, чуть повысив голос, произнес:
– Насчет не вешать носа – это приказ. Извольте выполнять, а сейчас, – он повернулся к Икамору, – какие потери среди экипажей?
Тот слегка воспрянул:
– Здесь как раз все почти нормально. Можем хоть сейчас поставить команды на сорок унирем и три диремы. К тому же со дня на день должен прийти маршевый полк из Западного бастиона с пополнением. После распределения у нас будет не менее шестидесяти полных экипажей, правда, – он криво усмехнулся, – без кораблей и, – он осторожно покосился на Грона, – без капитанов. Полковник Яг за зиму обвинил пятерых в измене и… Говорят, пока живы.
Грон нахмурил брови, но промолчал. Над столом снова повисла гнетущая тишина. Наконец Грон хлопнул ладонью по столу:
– Значит, так. В этом году шансов поквитаться у нас немного.
Хорошо, если доведем эскадру до сотни кораблей. Что пока маловероятно.
Икамор сердито буркнул:
– В прошлом году при Сомрое соотношение сил было не больше.
Но ему ответил Гамгор:
– Ситаккцы в морском деле сильнее горгосцев, да еще и бой будет в их водах. – И добавил с непонятной усмешкой: – Забудь… Пока Грон не прикажет обратное.
