наступил на платье и как следствие, мое тело, помахивая аки птичка руками, на бреющем полете рвануло к земле. Этот… козел… поймал меня почти у самой земли, но при этом бляха, висевшая на его груди, на толстой цепи, врезала мне по голове. Ну, тут уж я и выдал характеристику на его умственные способности…
От неожиданности или обалдения он меня выпустил из рук и я неэстетично рухнул на землю. Из меня с удвоенной силой понеслись определительные способы зачатия этого м… и его предполагаемая ориентация. В процессе вставания, поскольку мое сознание было отвлечено на этого козла, то я ес-с-сно снова наступил на край платья и опять начал падать. Этот тип попытался поймать меня на подлете и случайно ухватился за грудь. От неожиданности он отдернул руки. Чисто рефлекторно, видно не желая падать снова, мои руки ухватились за рукав этого психа. Послышался громкий треск.
В попытке удержаться, я судорожно попытался перехватить что-то более надежное и схватился одной рукой за его нашейную цепь, другой за ворот рубашки. Рывок. Треск разрываемой рубашки. Падаю. Удар. Сверху свалился это придурок и выбил из меня весь воздух. Лежим мы этаким изящным крестиком. Сдавленно шиплю все, что я думаю на тему этих балов, танцев, туфлей и всяких козлов, бегающих где не надо. А этот лежит себе и не шевелится, заслушался что ли. Вдруг рядом кто-то спросил:
— Что здесь происходит?
Идиот, что лежал на мне, резко попытался встать на четвереньки, но что-то пошло не так и он снова рухнул на меня. Я взвыл дурным голосом и при следующей его попытке резко подтянул ноги, уперся в его живот и столкнул его с себя. Судя по воплям — в кусты.
— Что вы делаете? — в голосе спрашивающего любопытства было больше чем беспокойства.
— Что делаем, что делаем, — пробурчал недовольно я, поднимаясь,
— Любовью занимаемся, а то не видно, что ли?
— Что-о-о! — То ли выдохнул, то ли выкрикнул вновь подошедший, и, глядя то на меня, то на того придурка в кустах, начал ржать. Именно не смеяться, а ржать как лошадь. Тут уж меня совсем злость разобрала:
— Сейчас и с тобой любовью займемся, — прошипел я, и, подняв рядом лежащую туфлю, запустил ее в ржущего парня. Ну надо же! Попал прямо в лоб. Закричав, этот «конь» рухнул на землю. Послышался шум и топот ног. Решив не дожидаться неприятностей, схватив вторую туфлю, я рванул в кусты. На пространство перед лавочкой выскочил стражник, какой то расфуфыренный мужик и… король?! Ох…
— Что здесь происходит? Принц?.. Герцог?.. В каком вы виде? На вас что, было покушение?.. — Вопросы из короля неслись без перерыва.
Туфлей стукнутый встал и окинул взором прибывших. Задержав взгляд на том, кто выбирался из кустов, начал ржать снова. Мда-а… Веселый парень.
— Нет… Ваше Величество… ха-а-ха… все в порядке… ха-ха… никаких покушений… мы это… того… ха- а-ха-ха…
— Что вы здесь делаете в таком виде? — Грозно спросил стоящий рядом с королем мужик.
Вылезший из кустов парень, до этого тихонько подхихикивающий, не выдержал и присоединился к ржанию ударенного туфлей.
— Мы… ха-ха… занимаемся… любовью… хи-хи — простонал ударенный, и гогот с новой силой разнесся по парку. Попадав на землю, парни уже просто рыдали от смеха, склонившись друг к другу. На шум стали подходить люди. Приказав, перекошенному от сдерживаемого смеха, стражнику не подпускать никого близко, король сел на лавочку и стал ждать пока парни отсмеются. Мужик, пришедший с королем, молча стоял рядом. Минут через десять смех начал понемногу спадать и опять прозвучало требование объяснить ситуацию. Начал рассказ, время от времени срываясь на смех, падавший на меня, оказавшийся принцем:
— Устав от танцев, я вышел на крыльцо, ведущее в парк. В это время закончился танец, и музыка замолчала. Наслаждаясь короткой тишиной, я вдруг услышал стон, доносящийся из парка. Осмотревшись, увидел невдалеке еле заметную в слабом свете фонаря лавочку и женский силуэт на ней. Подбежав, наклонился над лежавшей, оказавшейся очень молоденькой, симпатичной девушкой, и поинтересовался, что случилось. Резко подскочив, возможно от неожиданности, она врезала мне по лбу головой… Мы отшатнулись друг от друга. Затем она вскочила и почему-то стала падать. Я попытался ее подхватить, но вдруг до меня дошло, что она говорит… и от неожиданности я ее уронил… ее речь стала еще более… м… э… более замысловатой. Затем, почти поднявшись с земли, девушка опять стала почему-то падать. Пытаясь не допустить еще одно падение, мне пришлось снова ее ловить и хи-хи… совершенно случайно… нечаянно… ухватил за грудь… — В этом месте ударенный туфлей снова стал ржать, даже король с мужиком тихонько пофыркивали, пытаясь сдержать смех.
— …в замешательстве я отдернул руки… — король с мужиком засмеялись, уже не сдерживаясь.
— …пытаясь удержаться, девушка схватилась за рукав, он начал отрываться и в отчаянном рывке, почти упав, она ухватила меня за цепь, при этом резко дернув… ну… ха-ха… потеряв равновесие, я рухнул на нее сверху… — тут уж ржали все, и даже из-за кустов доносился смех. Вероятно стражники.
— Тут появился Рик и спросил, чем мы тут занимаемся… ха… ха… Девушка, сбросив меня в кусты, ответила что мол… любовью. Ну, Рик давай ржать… Она говорит ха-ха… сейчас и с тобой любовью займемся… ха-ха… И бросила туфлей ему прямо в лоб… ох. ха-ха…
Минут десять в парке стояло мощное ржание. Судя по мощности, подслушивающих и приглядывающих за королевской семьей ох как много. Немного успокоившись, король похлопал принца по плечу и сказал:
— Ну, спасибо, сынок. Давно я так не смеялся… Любвеобильный ты мой, — и снова все засмеялись.
— А не расскажешь ли, мой друг, что она такого говорила, что вогнала тебя в ступор? — спросил уже Рик. Все заинтересованно посмотрели на принца.
Посмотрев сердито на друга, принц в смущении замычал:
— М-м-м… э… что-то близкое к тому, что… говорят стражники друг другу, когда… один наступит другому… на ногу.
— Хм… крута, крута. Любопытно, а почему она падала, больная что ли?!
— Позвольте предположить, Ваше Величество, — прокашлявшись, произнес мужчина, все время разговора находившийся рядом.
— Судя по маленькому, почти детскому размеру туфли, приложенной в качестве любви к Рику, — он показал на туфельку в руках герцога
— Девушка недавно, а может и впервые, появилась на балу. С непривычки устав от танцев и каблуков, разувшись, прилегла отдохнуть на лавочку… а тут принц со своей заботой… Сняв туфли, она стала ниже на высоту каблука, соответственно и платье стало длиннее. Из-за чего, не удивительно, что при каждой попытке шагнуть, она наступала на подол своего платья.
Отсмеявшись, король отправил потрепанных любовью парней привести себя в порядок и переодеться. А сам со спутником вернулся в зал.
Пора и мне отсюда сваливать. А то уже замерз сидеть в кустах, ночь же. Да уж… Шутки лучше слушать, чем в них участвовать. А мужик-то не дурак. Как точно догадался. Советником наверняка работает. О-хо-хошеньки, ну и видок у меня. Волосы растрепаны, босиком, платье кустами порвано, грязное. Пешком придется идти, не искать же карету в таком виде. Хорошо хоть наш дом не очень далеко и сейчас темно.
Одной рукой подобрав платье, в другой, как молоток, держа туфлю, минут через сорок, злой до потери сознания, я добрался до дома. Тарабанить туфлей пришлось пару минут, что явно не добавило мне хорошего настроения. Двери открыл охранник. Служанка стояла за его спиной. Увидев меня, у них округлились глаза. Вроде бы что-то знакомое, и в то же время, такого не может быть. Я взревел:
— С-суки!!! Я тут тараба-аню!!! А они спя-я-ят!
Служанка, обогнув охранника, бросилась ко мне:
— Госпожа, что случилось?! Как вы себя чувствуете?! Может доктора позвать? Что же вы такого делали, чтоб так выглядеть?
— Любовью занималась! — рявкнул я и, оттолкнув служанку, рванул в дом.
