тряской апологету. — Еще совсем немного, Глеб Валентинович, и ваши мучения благополучно закончатся.
— Зато начнутся новые, — невесело усмехнулся Харон.
Объезжая огромный завал на дороге, «Уазик» вырулил к небольшому переулку, связывающему улицу Мира с Московским Проспектом. Дорога была просто ужасная. Прямо посредине изувеченного шоссе клубились паром заполненные черной водой ямы, асфальт в некоторых местах вздыбился, будто из-под земли что-то яростно рвалось наружу, но издохло на полпути. Сугробы немного скрадывали страшную картину разрухи и запустенья.
— Паркурщики! — неожиданно донеслось сверху, и тут же методично заработал пулемет.
На голову Харона посыпались горячие, резко пахнущие гильзы.
— Твою мать… — казалось еще немного, и рулевое колесо останется в руках Жданова.
— Кузьменко, сколько их? — хрипло проорал майор, пытаясь перекричать звуки стрельбы.
— Пять!
— Это еще ничего! — с облегчением вздохнул Жданов. — Хуже, когда на охоту выходит целая стая!
Харон никогда прежде не видел этих удивительных существ. С любопытством глядя в запотевшее окно «уазика», он пытался рассмотреть, что творится снаружи.
— Кузьменко, справа!
Серые вытянутые тела мелькали среди сугробов. Мутанты передвигались с невероятной скоростью и грацией, будто паря над нагромождением бесформенных камней. Вот одна из тварей, уходя от настигающей очереди, легко взбежала по отвесной стене полуобрушенного здания.
«Так вот почему их так странно назвали», — подумал апологет, ловя себя на мысли, что опасные существа по-своему даже красивы.
— Кузьменко, не подпускай их близко к машине, распорют покрышки!
Истошно завывая двигателем и скрипя старыми рессорами, «уазик» пулей вылетел на широкий проспект.
— Почти добрались! — Жданов стоически боролся с вырывающейся из рук строптивой баранкой. — Приготовиться к выходу! Заградительный огонь по целям. Быстро отступаем ко входу в метро! Кузьменко, скольких положил?
— Двух.
— Плохо. Все, пошли!
«Уазик» остановился рядом с черным зевом одного из входов Пролетарской. Апологета грубо вытолкнули из машины. За воротом куртки позвякивали пулеметные гильзы. Застрекотали штурмовые автоматы.
— Сюда!!! — из метро выскочило несколько бойцов в темно-зеленом камуфляже.
— Поддержите огнем! — Жданов щедро поливал окрестности горячим свинцом.
Одна из длинных серых теней взорвалась веером кровавых брызг, прожигающих белый наст снега. Апологет поскользнулся, неуклюже падая на колени, но в следующую секунду чьи-то крепкие руки подхватили его и стремительно поволокли ко входу в метро, откуда выбегали все новые и новые вооруженные люди.
— А… получили, суки! — торжествующе орал Жданов, быстро меняя рожок в автомате. — Кузьменко, покинуть турель. Все в метро, мать-перемать… Савченко, оставь его в покое, оно и так сдохнет… Спасибо вам, ребята, очень вовремя подоспели!
— Как стрельбу услышали и рев двигателя, так сразу послали разведчика, а он смотрит, машина из форта по проспекту несется.
— С меня выпивка, парни.
— Ловим на слове!
Обрывки разговоров разгоряченных бойцов летели в спину.
Харон погружался в полумрак подземного ада.
Пролетарская. Конечная станция Холодногорско-Заводской линии и по совместительству — укрепленная подземная база группировки «Лимб». Станция имела важное стратегическое значение для всей ветки, потому что здесь располагался стокубометровый резервуар с чистой питьевой водой, которой снабжалась вся красная линия. Обслуживанием сложной системы фильтров и доставкой воды на поверхность занимались исключительно обитатели Тринадцатого Форта.
Выглядела подземная база военных довольно симпатично: длинная, открытая, с красивым арочным потолком. Освещение электрическое, запитанное от дизель-генератора. Многочисленные шестиугольные колонны отделаны светло-коричневым мрамором, пол украшен змеящимся замысловатым орнаментом. Солдатские брезентовые палатки располагались прямо на путях. В дальнем конце перрона в служебных помещениях обитал комендант. В сторону станции Тракторный Завод смотрели крупнокалиберные пулеметы «Корд», вольготно расположившиеся на мощных баррикадах — мешки с песком, колючая проволока, минные заграждения. Далеко не лишняя предосторожность, поскольку из туннелей часто нападали всевозможные твари, водящиеся исключительно под землей. Харьковское метро и руины полумертвого города — две совершенно разные экосистемы. Виды мутантов, обитающих в метро и на поверхности, разительно отличались. Большая часть и тех, и других не была изучена людьми, поэтому зачастую при встрече с очередной необычно выглядевшей тварью ты никогда точно не знал, какой пакости от нее ожидать.
Комендант, невысокий молчаливый мужчина тридцати лет, внимательно изучил сопроводительные документы, после чего отдал команду бойцам, несущим подземную вахту, подготовить мотодрезину.
— Да, и поосторожней там… — напоследок в качестве напутствия бросил он Жданову. — У нас позавчера патруль в северном туннеле без вести пропал, так что будьте вдвойне бдительны.
Мотодрезина, вооруженная РПК-74, бодро катила в сторону Тракторного Завода. Мощный прожектор выхватывал из тьмы обвитую кабелем рифленую глотку дышащего сыростью туннеля. Майор Жданов ласково поглаживал смертоносную машинку, время от времени поглядывая на хмурого Харона, расположившегося на одном из пластиковых сидений. Бойцы сопровождения привычно отмалчивались.
— Славная игрушка! — Жданов любовно похлопал пулемет по ободранному темно-коричневому прикладу. — Боеприпасы калибра 5.45. Секторный магазин емкостью сорок пять патронов. Прицельная дальность — тысяча метров.
— Оказывается, вы ярый фанат оружия, — не удержался от комментария апологет.
— Как и наш бравый полковник! — подтвердил Жданов. — Кстати, Глеб Валентинович, все хотел вас спросить, а вы давно со станции не выезжали?
— Семь лет.
— Немалый срок, черт побери… Минут через двадцать будем на месте, — предупредил Жданов. — Жаль пострелять не в кого, совсем заржавеет без дела наш металлический друг.
— Накаркаешь еще! — огрызнулся один из бойцов.
«Ничего, еще настреляетесь вдоволь на обратном пути, — подумал апологет, — когда я не смогу вас прикрыть».
До заброшенной станции добрались без происшествий. Харон попрощался со Ждановым, после чего поднялся по чугунной лесенке на широкую платформу. За спиной дребезжала уходящая обратно к Пролетарской мотодрезина. Включив фонарь, апологет с любопытством осмотрелся по сторонам. Просторно, как в ангаре для самолетов. Харон хорошо помнил станцию еще до Катастрофы. Медные эмблемы завода «ХТЗ» на стенах давно отсутствовали, уничтоженные неведомыми вандалами. Пыль и запустение. Сквозняк перекатывал под ногами мелкий мусор. Отчетливо тянуло мертвечиной.
Раздавшийся внезапно утробный рев заставил Харона досрочно завершить знакомство с местными достопримечательностями. Обладатель хриплого баса находился в туннелях. По всей видимости, где-то на перроне догнивала его законная добыча, но присутствие на станции апологета не позволяло завершить
