– Он был там, господин мой. Я могу в этом поклясться.
– Значит, он догнал тебя, Бектис, причем с завидной скоростью. Возможно, он оказался здесь даже раньше, чем мы. В любом случае времени на проволочки у нас нет.
– Как скажете, мой господин. – Бектис умудрился сделать жест повиновения, не вынимая руку из муфты.
– Лучше всего, – сказал Ваир, – если мы решим этот вопрос без задержек. Приньяпос готов?
Бектис улыбнулся, в глазах его промелькнуло торжествующее самодовольство.
– Я думаю, – промурлыкал он, – что господин останется доволен моей работой.
Он поднял руку, и в комнату вступила изящная фигурка. Дверь находилась прямо под окном, поэтому Ледяной Сокол и Потерявший Путь увидели лазутчика только тогда, когда он подошел вплотную к Бектису. Потерявший Путь судорожно дернулся и ахнул.
Это была Близняшка.
Близняшка, именно такая, какой она была, отправляясь на сражение у Бизоньего Холма и ожидая легкого похода. Близняшка со своими тремя огненно-рыжими толстенными косами, выпущенными из-под куртки; ее овальное лицо, изрезанное шрамами, похудело от лишений и было слегка тронуто загаром. Ледяной Сокол почувствовал рядом с собой какое-то движение и краем глаза заметил, что Потерявший Путь сунул руку под куртку, чтобы схватиться за кошель духов, висевший у него на шее.
– Мне показалось, ты сказал, что Бектис потерял большую часть своего могущества.
– Он навел эти чары раньше, чтобы показать Ваиру и заслужить его похвалу, – прошептал Ледяной Сокол. – А чтобы обновить их, много могущества не требуется. Все равно что засыпанный пеплом уголь – стоит на него подуть, и он разгорается.
– Вы должны согласиться, мой господин, что это совсем неплохо.
Близняшка что-то сказала Ваиру дразнящим голоском, словно заигрывая с ним, и на его темном лице появилась похотливая улыбка. Ледяной Сокол не понял слов, но интонации были точно как у уличной женщины, подтрунивающей над клиентом, и Потерявший Путь затрясся от гнева.
– Она прямо просится в койку, – проурчал Ваир и потрепал Близняшку-Приньяпоса по щеке. Поддельная женщина жеманно улыбнулась и похлопала ресницами. Мужчины, стоявшие вокруг, заулюлюкали и захохотали. – Наверняка, – с ухмылкой добавил Ваир, – она занималась этим и раньше.
– Гиена. – Потерявший Путь говорил очень тихо, но его ярость все равно прорывалась наружу. – Подонок.
– Она мертва. – Ледяной Сокол отвернулся, ему не хотелось смотреть в лицо своему врагу. – Он не может ее обесчестить.
– Все равно, – выдохнул Потерявший Путь. – Все равно.
– Ты пойдешь с Приньяпосом, – продолжал Ваир, обращаясь к Бектису. – Оставаясь на безопасном от него расстоянии, ты сможешь поддерживать эти чары. Монгрет, Гом, Туувес… – Началась суета, и один из названных выступил вперед, но Гом и Туувес были клонами, так что протиснуться к Ваиру стремилась еще дюжина воинов. Ваир схватил по одному из них, нетерпеливым жестом приказав остальным отойти, словно они были попрошайками, надоедающими ему на улице.
– Мой господин, – осторожно начал Бектис, – вы знаете, что мои чары сильны. Засыпать ущелье я с легкостью могу и отсюда, стены мне не помеха. Могу ли я напомнить моему господину, что чародей Ингольд еще где-то здесь?
– Мне казалось, что ты убил его, Бектис. – Золотые глаза пронзали Бектиса насквозь. – О да, я знаю, насколько сильны твои чары. Когда лавина обрушится и варвары погибнут, ты вернешься и сообщишь мне об этом. Тогда я отправлю вам на подмогу больше людей, чтобы расчистить завал. Я не сомневаюсь, что ты найдешь способ задержать варваров на столько времени, сколько понадобится, пока все не завершится.
– Мой господин, – сухо сказал Бектис, – первая шайка еще не вернулась.
– Отлично. – Ваир скрестил руки на груди, как всегда спрятав крюк под плащ. – Надеюсь, я не должен тебе напоминать о возможной судьбе мага, который с помощью заклинаний, запрещенных как другими волшебниками, так и Церковью, повлиял на избрание епископа Алкетча, – если этот маг лишится покровителя?
Губы Бектиса плотно сжались, в темных глазах вспыхнули страх и ненависть.
– Нет нужды напоминать мне об этом, мой господин. Мне тоже нет нужды напоминать, что права и законность зависят не от того, что человек совершил, а от того, сумеет ли он удержать власть.
Ваир улыбнулся.
– Молодец. Но все же, если ты по рассеянности забудешь, я напомню. Будь готов к выходу со следующим боем часов.
Ледяной Сокол и Потерявший Путь смотрели, как делались последние приготовления, как четверо встали на страже у Врат, а остальные были отправлены на дальнейшие поиски Тира. Ледяной Сокол уловил слово, обозначающее желтый жасмин, сильнодействующий яд. Его часто использовали, чтобы лишить магов могущества, и он понял, что намеченной жертвой был Ингольд. Старик уже пострадал от гнева и магии Убежища Тени. «Джил-Шалос убьет меня, – подумал он, – если я допущу, чтобы ему нанесли еще какой-нибудь вред».
Потерявший Путь тихонько спросил:
– Сколько зла может теперь причинить Бектис?
– То, что он остался без Магической Руки, не значит, что у него не осталось могущества, – отозвался Ледяной Сокол. – Моя сестра говорила, что существуют травы, которые Мудрейшие иногда жуют, если им нужно усилить свою мощь или восстановить силы после сильного напряжения, хотя это дорого обходится им потом. – Он задумчиво смотрел, как седовласый Мудрейший идет к ближайшей лестнице. – Я знаю Бектиса
