нагромождением всевозможных шатров, палаток, шалашей и просто лежек самых разных тварей. Хватало и добротных домов, даже настоящих усадеб. Все это располагалось абсолютно хаотично вокруг рыночной площади, заставленной лавками, лотками, товарами, клетками с рабами и всевозможным зверьем. Здесь продавали и покупали все и всех. Что-то подобное в моем мире было только в Средние века на восточных базарах. Пока я обалдело бродил по торговой площади, Хорт сбегал за моими новыми подданными. Я осмотрел их. М-да… действительно проблем многовато. Таких орлов в моем мире можно пачками набирать в обезьяннике любого РОВД. Я стал вождем дюжины бродяг бомжеватого вида, вооружение и экипировка которых происходила, похоже, с ближайшей помойки. Ржавые клочья кольчуг, оловянные и костяные нашлепки, нашитые на расползающиеся кожаные куртки, из оружия – топоры и дубины. Венчал картину шлем, сделанный из дырявой медной кастрюли на голове одного из них. На таком фоне в своих рыцарских доспехах я смотрелся королем. Очевидно, из-за этого, а также вследствие накачки, проведенной Хортом, смотрели они на меня с надеждой и преданностью. Хорошо хоть фигуры подданных были крепенькими и мускулистыми. Приняв присягу верности, я задумался. Пока мое войско вооружено всяким дрекольем, толку от него не будет, нужно добывать оружие.
Но, как говорит народная мудрость, отправляясь за шерстью, всегда есть вероятность вернуться стриженным. Пока мы шлялись по торговым рядам (денег все равно почти не было, я просто изучал местный рынок), мои доспехи кое-кому приглянулись. Из бокового прохода вывернули трое орков, вооруженных солидными боевыми топорами. Двое были в добротных вороненых кольчугах, третий – в очень необычном чешуйчато-пластинчатом доспехе.
– Хы, дворянская бронь, – ткнул в мою сторону пятерней орк в доспехе. М-да, манеры. Ни тебе здрасте, ни – как дела. Хамишь, парниша.
– Убил рыцаря или нашел где? – продолжил он излагать свои мысли.
– Убил и что? – в тон ему сказал я. В это время Хорт тихим шепотом выдавал мне информацию о собеседнике. Это оказался один из командиров личной охраны главы клана Черных секир.
– А давай к нам в клан, ежели не врешь.
Оказывается, он еще и вербовщик. Судя по приунывшим мордам моей банды, отказаться от такого царского предложения я просто не мог.
– Нет, у меня есть клан. – Я ткнул пальцем в сторону своих подданных, смотревших на меня с немым обожанием.
– А продай доспех. – Все-таки его прежде всего интересовала моя кольчуга.
– Самому нужен. – Я повернулся, чтобы уйти, но орк положил мне руку на плечо.
– Тогда я вызываю тебя на бой, кто выиграет, забирает доспех проигравшего.
Похоже, ему ну очень понравилась моя кольчуга. По законам Трейдгарда я имел право отказаться, и ничего бы он мне сделать не мог. Но были два обстоятельства: во-первых, мое реноме вождя, а во-вторых, во время разговора я очень внимательно рассмотрел броню оппонента. Подобного чуда оружейной мысли я не видел никогда. Чешуйчато-пластинчатый доспех облегал орка, как вторая кожа. Тончайшая отделка каждой детальки, в сочленения не проскочит даже тонкая игла кончара. И он совсем не стеснял движений – я хотел этот доспех! Правда, поножи, шлем и перчатки явно некомплект, грубее и примитивнее. Ну да ладно, курочка по зернышку клюет, начнем с панциря.
– Если победитель получит с побежденного все, вызов принят, – заявляю я, игнорируя «Не надо, убьет!» Хорта.
На арене для поединков нас развели в разные стороны и попросили представиться. Я ограничился именем и званием вождя свободного рода. Мой противник минуты две перечислял свои титулы и предков, затем сказал, что его зовут Бурда. Ух ты! Прямо «Бурда моден» представляет. Надо же, если завладею его доспехами, скажу, что оделся от «Бурды», круто, однако. Вместо топора он вышел с мечом, и я сделал стойку, как хорошая гончая. Его меч – слегка изогнутый двуручник, напоминающий японские самурайские клинки, явно делали великие мастера. Похоже, те самые, что и доспех. Хочу-у-у-у!
Бой начался. Бурда, держа в правой руке двуручник, в другую взял настоящий башенный щит. Ну-ну. Мужик он здоровенный, двуручник в одной руке удержит, но вот скорость замедлится раза в полтора. Я щит брать не стал, сжимая рыцарский полуторный меч двумя руками. Его выпад, блокирую, контрудар отшибает в сторону меч Бурды, рубящий удар. Мой меч врезается в латный воротник, он выдержал! Мне нужен этот доспех.
Снова атака противника – увернулся, моя атака – меч с размаху бьет по его шлему, никакого эффекта. Какие хорошие мозги – не сотрясаются совсем. Или их просто нет? Еще атака, полуторник опять врезается в его шлем и, соскользнув, рассекает Бурде бровь. Кровь заливает левый глаз противника. Та-ак, потеря бинокулярного зрения – почти проигрыш, дистанцию до меня ему теперь точно не определить. Бурда это понимает, неужели ошибется? Так и есть, левая рука гвардейца Черных секир пытается смахнуть с глаза кровь, буквально на миг закрывая себе обзор щитом. Когда щит опускается, я уже сместился вправо и наношу мечом, как бейсбольной битой, страшный удар в голову. Шлем слетает. Ага, глаза Бурды «поплыли», значит, мозги все-таки есть. Еще удар клинком плашмя по голове. Вовсе не из человеколюбия (то есть орколюбия), мне просто нужна информация. Меч вываливается из его руки, колени подгибаются. Аут. Я мигом седлаю одоспешенную тушу, прижав лезвие меча к ее горлу.
– Скажешь, где остальные части брони, останешься живым, – выдвигаю ультиматум. Мой оппонент начинает хохотать. А не слишком ли сильно я его приложил по маковке?
Через минуту выясняется причина веселья. Броню они нашли в развалинах замка одного из павших темных лордов. В экспедиции было около полусотни воинов, во главе – шаман, замом которого и был тогда Бурда. Доспех лежал в оружейной рядом с кабинетом лорда, так что, скорее всего, ему и принадлежал. Броню поделили, шаман взял себе шлем, поножи и перчатки. Панцири он не носил принципиально, двуручниками тоже не пользовался. Все это добро и досталось Бурде. А вот дальше – самое интересное. На обратном пути ночью их атаковала нежить во главе с тремя вампирами. Половину их отряда вырезали, исчез и шаман. Вместе с ним пропала и часть доспеха. Справиться же с вампирами шансов у меня практически не было, чем и объяснялось хорошее настроение моего противника. Выяснив координаты вампирьего гнезда, я позволил ему встать. Панцирь и оружие Бурды подошли мне идеально, как на меня ковали. Кстати, царапина от моего удара на воротнике доспеха темного лорда на следующий день исчезла, как будто заросла. Как говорится, XXI век отдыхает.
Глава 5
Жертвоприношение
Жрец секты – это тот, кто жрет за счет нее.
Какое-то время я просто отсыпался и осматривался, обдумывая дальнейшие шаги. В Трейдгарде пока ловить было нечего, здесь нужны деньги, которые практически закончились. Мы готовились отправиться в деревню Хорта, когда судьба опять сделала ход за меня.
В городе возросло напряжение, назревала какая-то смута. Отправившийся за новостями Хорт вернулся мрачнее трезвого алкоголика, его сопровождал молодой орк-шаман. Того звали Хенеш из клана Черных секир, и был он старинным приятелем Хорта. По рассказу шамана, ситуация развивалась следующим образом. Поскольку главным божеством торгашей был бог удачи и плодородия, его культ процветал на нейтральной территории, что выражалось в принесении ему в жертву каждый месяц девственницы, выбираемой жребием. Несчастную девчонку привязывали к столбу на главной площади, и выбранный жрецом отморозок, долженствующий изображать воплощение бога, убивал ее. Способ убийства был гнусный и архидебильный – путем перегрызания горла.
Судя по словам Хенеша, главный жрец бога плодородия Бурхош ударился в политику. Попутно с очередным жертвоприношением он пытался уничтожить главу клана Черных секир Когра. Скорее всего, его заказали жрецу главы других темных кланов, давно положившие глаз на земли Черных секир. И Когр, неосторожно приехавший на ярмарку с семьей, тем самым подставился.
Жрец что-то намухлевал с жеребьевкой, и участь жертвы досталась дочери Когра. Подручные жреца схватили девчонку, отец ринулся ее отбивать, но площадь уже была забита верующими. Попытка освобождения неминуемо вылилась бы в безнадежную схватку трех десятков орков клана Черных секир с огромной толпой, чего и добивался хитрый Бурхош. У жреца был и иной интерес, поскольку он был некрофилом, и после принесения жертвы труп доставался ему. А после забав старого маразматика тело
