свернул на Остоженку, двинувшись в противоположном направлении, к Провиантским складам. Народу на улицах было немного, автомобилей совсем не было, и лишь изредка проезжали пролетки извозчиков и ломовые телеги, а на булыжной мостовой, где змеились трамвайные рельсы, красовались кучки свежего конского навоза. Воздух был чистый, лишь слегка оттененный ароматом конюшни – ничего общего с выхлопными газами моего времени. Голове стало немного полегче, но сказать, что мысли перестали в ней бродить беспорядочной толпой, было бы большим преувеличением.
«Вспоминай, голова, новую кепку куплю!» – попытался я шуткой развеять свое смятение перед водоворотом событий, в который меня могло затянуть. Но, убей бог, даты и имена никогда не были сильной стороной моих исторических познаний.
Да, я знаю, что в этом году пройдет – или уже прошла? – дискуссия вокруг «письма 46-ти» и статей Троцкого, позднее изданных брошюрой «Новый курс». В этом же году – но опять-таки когда? – всплыла сначала проблема реализации, а затем проблема «ножниц цен». В этом году сорвалось (было отменено) вооруженное выступление в Германии, и только в Гамбурге были баррикадные бои. В этом году в Болгарии правыми было свергнуто правительство Стамболийского, а потом разгромлено выступление коммунистов. Но когда, когда, когда?..
Хорош же я буду с такими точными прогнозами! Так, стоп, тормозим! Не паниковать! Надо будет завтра же разыскать какую-нибудь подшивку газет за нынешний год, полистать, сориентироваться… Наверняка ведь в библиотеках такую подшивку «Правды» или «Известий ВЦИК» получить можно без проблем. Это ведь не прижизненное издание Пушкина! Да, но хорошо известной мне Ленинки сейчас не существует. Есть, впрочем, ее предтеча – Румянцевская библиотека в Доме Пашкова, но что-то мне подсказывает, что я туда не записан… Во болван! У нас же в наркомате своя библиотечка есть! Не бог весть какая, но уж подшивки советских газет там всяко имеются. Решено: завтра же в наркомате загляну в библиотеку и поработаю с газетами. Это поможет хотя бы отсечь те события, которые уже произошли, от тех, что еще не случились. Может быть, и с кое-какими датами удастся определиться поточнее, вспомнить что-нибудь по ассоциации, ну хотя бы приблизительно.
Хорошо, с этим вроде бы есть некоторая ясность. А вот как донести свои манипуляции с послезнанием до основных фигурантов? Положим, на Леонида Борисовича Красина, как на наркома внешней торговли, у меня есть прямой выход. Да и с реципиентом, с прежним Виктором Осецким, раньше контачил он немало, и отношения у них были довольно доверительные. На Аванесова и Фрумкина, как на заместителей наркома, выход тоже есть. При некотором желании не так сложно будет пересечься на служебной почве с руководством ВСНХ – Рыковым и Пятаковым (ведь они главные заказчики закупок за рубежом!). Кроме них и другие заказчики есть – Наркомвоенмор, Центросоюз, НКПС… Стоп, стоп. Куда-то не туда мысль повело.
Какие у нас еще крупные фигуры есть? С деятелями Наркомфина у меня сложнее – ни с Сокольниковым, ни с кем-либо другим из коллегии этого наркомата никаких прямых контактов пока не было. Хотя… С Наркомфином мой отдел неизбежно пересекается – закупки за рубежом ведь через них финансируются. Что-то придумать, наверное, и тут можно. С послами и торгпредами (черт, никак не вспомню, кто сейчас где и кто где будет в ближайшем времени!) связаться по моей работе – не проблема. Но с основными-то фигурантами я ведь никаким боком…
Троцкий – председатель РВСР. Что ему до какого-то начальника отдела в Наркомвнешторге? Все крайне немногочисленные военные закупки за рубежом идут особым порядком, мимо меня – через уполномоченного Военведа (военного ведомства) при НКВТ и Спотэкзак (Специальный отдел экстренных заказов). Во как, уже нынешним языком заговорил! Помогает-таки реципиент, помогает.
Сталин – генсек ЦК. Тоже совсем не моего уровня фигура. Хотя для траты золотого фонда на импорт надо входить в Политбюро, но ведь эти вопросы там не я же ставить буду, а либо Красин самолично, либо заинтересованные главы ведомств.
Зиновьев? Этот руководит Коминтерном и Питерской парторганизацией. Опять мимо. Да, при его тщеславии он может, конечно, снизойти до рядового работника и покровительственно похлопать того по плечу, и даже порадеть в чем-нибудь, но чтобы по серьезному политическому вопросу выслушать и вникнуть? Да ни в жизнь! Даже если это его собственная жизнь… Просто не воспримет.
Бухарин? Ни к редакции «Правды», ни к Исполкому Коминтерна, ни ко всяким издательствам, которые курирует Бухарин, я никакого касательства не имею. Впрочем, говорят, что Николай Иванович очень доброжелателен и довольно открыт личному общению, так что можно, наверное, что-то придумать не слишком сложное.
Дзержинский? ГПУ вело следствие по некоторым делам Наркомвнешторга, задевавшим и меня (дело Шелехеса, например, дело торгпреда в Эстонии Гуковского, да и по делам АРКОСа копалось), но никаких контактов с самим Дзержинским это не предполагало. Найти подход к нему, как к наркому путей сообщения? Возможно, хотя закупки подвижного состава за границей вроде бы уже прекратились… Хотя… Вроде бы в будущем году Феликса Эдмундовича назначат председателем ВСНХ? Ладно, посмотрим.
Так как же достучаться до ключевых фигур? Прямо? Косвенно? Какими ходами? Опять голова идет кругом. Нет, сейчас я ни до чего конструктивного не додумаюсь. Надо сесть спокойно дома и начать по порядку: постановка задачи, оценка реалистичности рассматриваемого варианта альтернативной истории, направления воздействия на реальность – через конкретных лиц, через организации, через информационное пространство. Оценить доступные мне средства воздействия – и с учетом этого скорректировать первоначальную постановку задачи. Ну, хотя бы так.
Пока я разгуливал по улицам, заметно потеплело, облака поредели, и облик старой Москвы действовал умиротворяюще. Я с любопытством разглядывал прохожих. Косоворотки, гимнастерки, галифе, сапоги, обмотки, реже – ботинки, еще реже – туфли. Попадались и костюмы, и свитеры (в основном домашней вязки), кое-кто из прохожих был в шляпе, а один господин – так даже в котелке, но большинство было либо в кепках, либо – заметно реже – вовсе без головных уборов. Дамы и барышни носили косынки и шляпки, причем последних было не так уж мало. Платья и юбки были длиной далеко за колено, но не вовсе до полу…
Вскоре вздернутые нервы и мечущиеся в беспорядке мысли порядком утомили меня, так что чувство голода уже начало заявлять о себе. Да и время, судя по моим мозеровским часам, уже шло к обеду. Поесть я заглянул в трактир на Остоженке, показавшийся мне смутно знакомым, – видно, Осецкий хаживал туда раньше.
Кормили в трактире неплохо, хотя было там, на мой взгляд, малость грязновато. Но борщ был хорош, ничего не скажу. Обед встал мне примерно в три тысячи совзнаками, да еще две сотни я кинул половому «на чай». Пожадничал маленько, но половой все равно, не стирая с лица угодливой улыбочки, произнес: «Премного благодарны-с, рады будем видеть у нас во всякое время!» – явно намекая, шельма, что вечером тут и поболе советских бумажек можно оставить.
При моих доходах такие траты еще можно себе позволить, но вот, скажем, в «Ампире» на Кузнецком я бы за самый скромный обед меньше чем десятью тысячами не отделался (хотя это всего где-то четыре рубля «золотом»). Да-а-а, даже простой трактир нынче рабочему не по карману. Разве что пивка с сушками или воблой в выходной выпить… Расплачиваясь, я задумался: а серебряные монеты разве еще не в ходу? Или они только в 1924 году появятся? Этот момент тоже надо держать в уме.
Вернувшись домой, аккуратно развесил одежду на плечики в шкаф и завалился на топчан передохнуть. Ну, в общем-то, как подступиться к вопросу «Что делать?», я уже вчерне определился. Однако же без дальнейшей детализации этого вопроса никак нельзя подступиться к решению следующего «вечного» вопроса: «С чего начать?»
Итак, чего же я, собственно, хочу? – Надо дать отчет самому себе. Заколебать Иосифа Виссарионовича своими прогностическими способностями и провидениями, сделаться при нем советником, благодетельно подсказывающим мудрые решения и предостерегающим от ошибок, неудач и нежелательных крайностей? Как же, как же – потерпит товарищ Сталин рядом с собой такого советника! Нет, если бы я предложил ему ввести промежуточный патрон (ну, например, для решения «крайне актуальной» для нынешней РККА задачи – массовой замены трехлинеек автоматом Федорова, переделанным под этот патрон) и расстрелять Хрущева (секретаря партячейки рабфака Донецкого горного техникума)… То Сталин, конечно, послал бы меня куда подальше, но особо ничем плохим это для меня пока не грозило бы. А вот если я, для примера, начну советовать ему сначала не обострять отношений с троцкистами, затем ни в коем случае не наезжать на спецов, потом – не пережимать с форсированием коллективизации и индустриализации, не
