нескольким было велено приходить к клинике через день, а остальные объявлены здоровыми и, следовательно, свободными. Мы же с дядей Мишей потихоньку начали за вечерним чаем обсуждать дальнейшие планы.
— Значит, предлагаешь еще немножко поработать по прямой специальности, — хмыкнул он, узнав про мои планы относительно парня и старика с Мангаревы. — Почему прямой? Да потому что готовить повстанцев — оно и было моей основной работой. Правда, в Полинезии делать этого еще не приходилось. Но тогда заранее реши, чем ты их будешь вооружать и какие рации выделишь.
— Рации сам скоро спаяю, а оружие пусть забирают самодельное, шестьсот третий «крыс» и восемьсот четвертый. Можно добавить «макаров», оставшийся от генерала, но ведь к нему всего две обоймы.
— Это как раз не проблема, таких патронов за пару дней достану, и почти даром. Заодно и ножиков надо купить, а то твоими кухонными воевать хоть и можно, но как-то неудобно. И крахмала, потому как я уже подумал насчет начинки для мин и гранат. Шимоза, которую ты предлагал, оно, конечно, хорошо, но только больно уж опасно при кустарном производстве. А вот нитрокрахмал — самое то, что надо. И прикинь, как попроще сделать огнемет: против плотов и долбленых лодок он хорошо подойдет. Лучше, конечно, чтобы работал на каком-нибудь местном сырье вроде пальмового масла.
— Эх, дядя Миша, — вздохнул я, — пальмы бывают разные. В частности, из тех, что растут у нас, ни капли масла не выжмешь, я уже проверял. Отчего, думаете, все пытаюсь разводить подсолнухи? Ладно, сочиню что-нибудь, на новом месте тоже пригодится.
— Кстати, насчет нового места, — сменил тему майор. — Ты ведь не собираешься вывозить туда всех подчистую?
— В общем-то, да, там нужны в первую очередь молодые, причем те, которые сознательно пойдут в новые земли. Консерваторы, конечно, пусть остаются здесь, но только мне как-то жалко их внуков. У них небось не будет никакой перспективы.
— Это ты зря. Остров вполне способен прокормить человек сто, а вместе с Питкэрном — и двести. А такого количества уже вполне хватит, чтобы эффективно защищаться вплоть до середины девятнадцатого века. Потом, конечно, начнутся трудности, но ведь они могут возникнуть и у переселенцев, если те не создадут мощную в военном отношении страну. Причем даже чуть раньше. Если же создадут — ей наверняка понадобится база в этой части океана. Хендерсон — почти готовый аэродромный комплекс: самую малость поработать бульдозером и катком — и сажай сюда хоть стратегические бомбардировщики. И мол за северным мысом сделать не очень трудно, тогда получится неплохой порт. А Питкэрн — отличное место для РЛС, там вершина выступает почти на полкилометра. И кстати, Поль тут недавно высказал довольно интересную мысль. Говорит, что его народу нельзя бросать место, откуда все началось, а следует сделать из него святыню, объект паломничества будущих поколений. Тут тебе и пирамида священного зверя, и дом, который своими руками построил великий Ник-ау, и место, откуда вышли в океан первые корабли. Да, к чему все это говорится… Знаешь, Коля, я ведь в душе тоже консерватор, причем довольно старый.
— Так что, вы не хотите участвовать в переселении?
— Что значит «хочу — не хочу», если надо. Но все-таки желательно вахтовым методом. Поработал, а потом сюда, домой. Тебе же спокойней будет — никто не тронет острова, пока осваивается Австралия.
— Может, так будет и лучше, — согласился я. А про себя подумал, что наверняка тут не обошлось без влияния Маши. Похоже, лимит ее готовности к переездам был исчерпан переселением с Питкэрна на Хендерсон.
Пятого декабря одна тысяча пятьсот восемьдесят первого года у дяди Миши родилась дочь, названная Надеждой. Впрочем, в ее документах, когда таковые появятся, дата рождения наверняка будет записана несколько иначе. Ибо Поль, разобравшись с летоисчислением, заявил, что счет от рождества Христова его народу решительно не подходит. Поэтому сейчас на островах заканчивался третий год новой эры, начавшейся с явления на Хендерсоне пришельца по имени Ник-ау. Правда, я сюда прибыл не первого января, но такой мелочью было решено пренебречь во избежание путаницы с календарем.
Через неделю на свет появился еще один малыш, на сей раз Женин, а сразу после новогодних праздников, которые мы отметили весьма скромно, всего лишь одним днем загула, начался давно ожидаемый демографический взрыв. Причем не только у нас, но и на Питкэрне, из-за чего Зябликов вынужден был сплавать туда аж два раза. Несмотря на то что теперь рейсы совершались на «Мечте», то есть более комфортабельном, безопасном и быстроходном судне, чем «Аврора», оба раза он, едва сойдя на берег, первым делом напоминал про обещанный ему самолет. В силу чего пятого января мы с дядей Мишей сели конструировать аэроплан.
По поводу прототипа особых дискуссий не было — разумеется, за него следовало принять Ша-2. Потому как полеты на сухопутном самолете над океаном никого не прельщали, а чистый гидроплан был бы неудобен при хоть сколько-нибудь заметном волнении, особенно при посадке у Питкэрна. Другое дело, если она будет аварийной, но штатно лучше все-таки взлетать с суши и садиться на нее же. Поэтому наш будущий самолет должен являться амфибией.
Но вот с движком так просто вопрос не решался. Во-первых, идея летать над океаном на одномоторном самолете мне как-то не нравилась. А во-вторых, не очень понравился выбор дяди Миши.
Он тоже считал, что моторов должно быть два, но выбрал «Ротакс-582».
— Замечательный мотор, — без особого энтузиазма согласился я, — довольно простой, надежный и мощный. Но вот стоит он, зараза, одиннадцать тысяч евро. Умножаем на два — и получаем совсем нехорошую сумму.
«А запчасти-то, запчасти! — завопила моя вроде бы впавшая в спячку после финансовой операции дяди Миши жаба. — Да где же мы столько генералов наберем, чтобы покупать эти железяки по таким ценам?»
Я, естественно, тут же озвучил майору ее соображения, а потом выложил свои:
— Пару моторов мы, конечно, купим и не разоримся. Но дальше-то что? С десятком уже возникнут трудности, а про сотню лучше даже и не мечтать. Но ведь хочется сразу создать базу для развития авиации на десятки лет вперед! Поэтому я предлагаю взять за основу самый мощный из движков для генераторов и мотоблоков, хондовский «джи-икс шестьсот девяносто». Даже в фирменном исполнении он стоит в шесть раз дешевле «Ротакса», а китайская копия вообще тянет где-то на тридцать тысяч рублей. Запчастей полно, и они копеечные. Причем если такому движку поставить коммутатор без ограничителя и прошарошить каналы, его мощность как минимум удваивается, то есть получим мы где-то сил пятьдесят. Значит, два «джи-икса» дадут как раз ту мощность, что имел «эм одиннадцатый», изначально устанавливаемый на Ша-2, а весить будут почти в полтора раза меньше. Кроме того, к ним выпускаются готовые редукторы один к двум, причем с упорным подшипником на выходном валу.
Подумав, дядя Миша согласился с моими доводами, и где-то за неделю основные чертежи были нарисованы. То же, что там не отразилось, мы будем делать по месту, как довольно часто поступают самодельщики.
Основные отличия от прототипа заключались в конструкции шасси — все-таки сейчас в Москве не конец двадцатых годов прошлого века, в силу чего имелась возможность сделать этот узел заметно прочнее и с куда лучшей амортизацией при том же весе. Кроме того, наш самолет имел совершенно другую мотораму, потому как моторов предполагалось два вместо одного и они были с иными креплениями. Все остальное мы собирались делать практически один к одному.
Но перед этим пришлось пройтись по острову с целью найти наилучшее место для будущего аэродрома. Кстати, выбор был не самой простой задачей, ибо, как уже говорилось, для сооружения взлетно-посадочной полосы годилось практически любое место. В общем, кончились все эти поиски тем, что мы решили не мудрствовать и начинать полосу сразу за огородами дяди Миши. И тянуть ее на юго- запад, вдоль преобладающего направления ветров, до упора, то есть того места, где остров кончался, а начинался океан. В таком варианте ее длина должна была составить километр триста метров.
Разумеется, для Ша-2 отродясь не требовалась ни столь длинная полоса, ни даже вдвое короче. Вполне хватило бы трехсот метров, причем с запасом, но ведь мы собирались строить не обычный, а испытательный аэродром. При испытаниях же очень желательно иметь возможность разогнаться, чуть
