Теперь Юэн шел еще быстрее, чем раньше: ночь становилась все темнее, а ветер — все пронзительней. Они поднялись на холм и увидели невероятную картину: в низине, у остатков походного костра, стоял фургон, как будто попавший сюда прямиком из сказки про волшебника из страны Озз.
— Ого! — не сдержала возглас изумления Кейтлин.
Вокруг костровища виднелись глубокие следы шин, но все внимание путников привлек фургон. Это было диковинное сооружение из дерева и стали на ходовой части старого грузовика, примерно два метра в ширину, шесть метров в длину и высотой в два человеческих роста. Стены были аляповато расписаны красками — видимо, прежние хозяева не сильно продумывали цветовую палитру и пустили в ход те цвета, что удалось раздобыть; за-то постарались, чтобы было красиво. Дверь в кабину была открыта; там виднелись руль, рычаг сцепления, педали тормоза и газа, присоединенные проводами к мертвому двигателю в задней части фургона.
Из фургона торчала труба дымохода, но дыма из нее не выходило.
— Похоже на цыган, — неуверенно сказала Кейтлин.
— Точно, — отозвался Юэн, осторожно подходя к фургону с автоматом наперевес.
— Неужели они еще остались?
— Понятия не имею. Откуда ты вообще знаешь про цыган?
Кейтлин открыла рот, чтобы ответить, потом закрыла его и несколько раз моргнула, прежде чем сказать:
— Из книг.
Юэн хмыкнул, но ничего не сказал.
У фургона не было колес. Он стоял на булыжниках, выломанных из соседней стены. Внутри было темно и безжизненно, но после случая в заброшенном доме Юэн не собирался испытывать удачу. Он вынул из кармана синий пластмассовый динамо-фонарик и несколько раз нажал на ручку, запуская рычащий механизм. Свет от двух работающих диодов был тусклым, но, чтобы осмотреться, его вполне хватало.
В фургоне было пусто. Все, что не было привинчено к днищу, давно растащили, остались только встроенные шкафы, полка, на которой, видимо, раньше был лежак, и печка, сделанная из старого газового баллона.
— Думаю, до утра протянем, — сказал Юэн, забираясь внутрь и протягивая руку Кейтлин.
Девушка осторожно присела рядом с печкой, стараясь не потревожить швы на ноге, и заглянула внутрь. Через трубу были слышны завывания ветра.
— Кажется, можно разжечь огонь, — сказала она с надеждой, все еще дрожа.
Юэн закрыл дверь, задвинул в пазы засов, и на них тут же навалилась неожиданная тишина: обитые металлом стены фургона заглушали стоны ветра. Тусклое мерцание фонарика в руке Юэна стало единственным источником света, да и тот гас, как только он отпускал рукоятку.
В одном из ящиков нашелся запас дрова. Достав из рюкзака кремень и брусок железа, Юэн сел строгать щепки на растопку.
Кейтлин помахала чем-то перед самым его носом.
— Это у тебя откуда? — спросил он в радостном недоумении. В руках у девушки был желтый спичечный коробок с изображением какой-то птицы.
— Нашла, — улыбнулась она.
Сухие дрова на холоде занялись быстро. Настроив вытяжку, Юэн скоро добился ровного, надежного и жаркого пламени. После этого он довольно откинулся на спину, поделился с Кейтлин сушеным мясом и поставил на печку жестяную чашку с водой.
— Пить придется из одной чашки. Другой у меня нет, — сказал он.
— Ничего, я тоже кое-чем поделюсь, — девушка вынула из кармана бумажный сверток. — Это мята, — объяснила она, бросила несколько листиков в чашку и стала смотреть на то, как они разворачиваются в воде. — Маргарет дала перед уходом. По-моему, ты ей понравился.
Юэн заерзал на месте.
— Итак, ты идешь за своей семьей, — задумчиво протянула Кейтлин. — Им очень повезло.
— Очень, — отозвался Юэн. — Их избили и угнали в плен какие-то ублюдки.
— Это да. Зато у них есть отец и муж, который готов рисковать своей шкурой, чтобы их спасти, а этим немногие могут похвастаться.
— Если бы я не пошел, утратил бы право называться мужчиной.
Кейтлин кивнула, потом встала и залезла на деревянную полку. В середине ее поверхность была отполирована некогда лежавшим тут матрасом.
Ветер снаружи резко усилился и обрушил несколько яростных ударов на стены фургона. Юэн еще раз проверил, надежно ли заперта дверь, и мысленно отблагодарил тех, кто бросил здесь этот странный дом на колесах.
Тепло от печки волнами гуляло по всему помещению, и Юэн понял, почему спальная полка была приподнята над полом. Разложив на полке спальные мешки, путники лежали в темноте и слушали, как беснуется снежная буря в морозной тьме за стеной.
В фургоне было холодно и темно. В щели не пробивался свет, значит, утро еще не наступило. Юэна явно что-то разбудило, хотя он не мог понять, что именно. «Наверное, холод», — решил он. Выбрался из спального мешка, тихо спустился на пол и открыл дверцу печки. Из глубины на него дохнуло угасающей теплотой, а мерцающие угли на прощание подмигнули ему из груды пепла. Набрав тонких веток и щепок, Юэн за десять минут расшевелил огонь и снова закрыл гудящую печку, наслаждаясь непривычным чувством безопасности, которое дарили теплота и отблески пламени на стенах фургона. Дождавшись, пока огонь разгорится вовсю, он забрался обратно в мешок и уснул глубоким сном.
Когда он проснулся снова, буря уже стихла, а в щели вокруг двери заглядывали лучи утреннего солнца.
Юэна опять настиг все тот же сон, все та же до боли знакомая картина разворачивалась на его глазах, не давая возможности вмешаться… Он еле вырвался из кошмара.
Зато в реальности наступили кое-какие перемены.
Кейтлин спала, прижавшись к нему и положив голову на его плечо; темные волосы водопадом раскинулись по груди. Она была совсем рядом, такая теплая, и Юэна повело.
Слишком молода, скорее девочка, чем женщина, но все же достаточно зрелая. Во сне она наматывала волосы на палец, совсем как дочь Юэна, — они с женой так и не отучили ее от этой привычки. Он вдруг почувствовал себя стариком: вот ведь, лежит рядом с молодой красивой женщиной и не знает, что с ней делать…
Кейтлин открыла глаза, ясные и чистые, как будто и не спала, и с любопытством встретила его взгляд. Так они и лежали молча, глядя друг на друга. Юэн вспомнил о семье, и ему стало очень неловко. Он первым нарушил тишину, потому что не знал, к чему она приведет.
— Утро, — сказал он, отвернулся и вылез из спального мешка.
Кейтлин потянулась и, наоборот, закуталась в свой мешок поглубже, в поисках тепла.
Юэн взял автомат и вышел на улицу продышаться. Но едва он вышел навстречу морозному утру, как кровь застыла в его жилах, а по спине побежали мурашки: вокруг фургона вились свежие глубокие следы.
Сняв предохранитель, Юэн внимательно осмотрелся по сторонам, затем спрыгнул с подножки фургона и обошел всю низину. Трудно было понять, что за зверь оставил следы: они были похожи на собачьи, только больше, сантиметров двадцать в ширину, да и в глубину немаленькие, что указывало на изрядный вес животного.
Заснеженный пейзаж был бездвижен; следы, покружив вокруг фургона, уходили обратно, в сторону Карлайла, но легче от этого Юэну не стало.
— Кейтлин! — крикнул он. — Пора убираться отсюда.
Завтракали на ходу. Несколько часов подряд путники держались линии холмов по левую руку, сверяясь с компасом.
