мной.
— Как ты поднялся? — захныкал Ответствующий.
— Хочешь узнать? Я мог бы рассказать тебе историю, каждое слово которой разорвет твою душу и заледенит кровь, заставит твои глаза выскочить из глазниц подобно падающим звездам, а волосы твои поднимет дыбом, как иглы у рассерженного дикобраза. Но я уйду. Если вы останетесь. Облачные Люди, я вернусь. Помни обо мне!
Свет исчез. Еще раз входной проем потемнел, затем в нем засветили бесстрастные звезды.
Вопли Ответствующего разбудили соседей. Двое или трое мужчин увидели, что кто-то уходит из поселка, но решили не отправляться в погоню, а посмотреть, чем можно помочь шаману. Ответствующий стонал и бормотал что-то бессвязное. Позже он сказал им, что ужасное видение посетило его. Взошло солнце, и Сломанный Клинок набрался мужества пойти по следу. На некотором удалении от поселка следы обрывались. Снег в том месте был разворошен. Словно что-то рухнуло с Пути Духов.
Далеко на юго-востоке, за льдами и открытым морем, небо начало светлеть. Высокие звезды померкли. Одна за другой они уходили с небосклона. На севере и западе ночь не торопилась. Ничто не нарушало тишину, кроме глухого рокота волн.
Похожее на человека существо пришло в поселок рода Улунгу. Двигалось оно тяжело. Когда человек остановился между домами, плечи его бессильно поникли.
— Тсешу, Тсешу! — прошелестел слабый зов.
Семья Арюка застыла внутри жилища. Мужчины выглянули из-за заслонов, закрывавших входной проем. Представшее взору зрелище заставило их отпрянуть на толпившихся за спинами людей.
— Арюк! Мертвый Арюк!
— Тсешу! — умоляюще звучал голос. — Это я, Арюк, твой муж. Я пришел, чтобы навсегда попрощаться с тобой.
— Ты здесь? — отозвалась женщина в темноте. — Я выйду к нему.
— Нет, это смерть, — Улунгу схватил Тсешу, чтобы удержать ее в доме.
Но она отстранила его.
— Он зовет меня, — сказала женщина и выползла из жилища.
Поднявшись на ноги, она встала перед фигурой, укрытой одеждой.
— Я здесь, — произнесла она.
— Не бойся, — сказал Арюк с необыкновенной мягкостью и душевностью. — Я не причиню тебе вреда.
Женщина в изумлении не сводила глаз с пришельца.
— Ты ведь мертвый, — прошептала она. — Они убили тебя. Мы слышали об этом. Их мужчины обошли все дома «мы» вдоль побережья, чтобы сообщить о твоей смерти.
— Да. Так Ван… так я узнал, где вы теперь находитесь.
— Они сказали. Красный Волк убил тебя за то, что ты сделал, и что все и «мы» должны остерегаться их.
— Да, я умер, — подтвердил Арюк.
Беспокойство затрепетало в ее голосе:
— Ты похудел. Ты очень устал.
— Это был длинный путь, — вздохнул он.
Тсешу дотронулась до него.
— Бедная твоя рука.
Он слегка улыбнулся.
— Скоро я отдохну. Как хорошо будет полежать.
— Почему ты вернулся?
— Я еще не мертвый.
— Ты же сказал, что умер.
— Да, я умер луну назад или чуть раньше у подножия Птичьих Духов.
— Как это? — спросила она в недоумении.
— Я не понимаю. То, что я знаю, я не могу рассказать тебе. Но когда я попросил, чтобы меня отпустили, мое желание выполнили, поэтому мне удалось прийти и в последний раз взглянуть на тебя.
— Арюк, Арюк! — она прижалась головой к его косматой бороде.
Он обнял ее здоровой рукой.
— Ты дрожишь. Тсешу, холодно, а ты не одета. Ступай в дом, где тепло. Я уже должен идти.
— Возьми меня с собой, Арюк! — пробормотала она сквозь слезы. — Мы были так долго вместе.
— Нельзя, — ответил он. — Оставайся здесь. Позаботься о детях, обо всех «мы». Иди домой, на нашу реку. Вас ждет покой. Убийцы Мамонта больше никогда не потревожат вас. Весной, когда сойдет снег, они покинут эту землю.
Тсешу подняла голову.
— Это… это… важное событие.
— Это то, что я даю тебе и всем «мы». — Он смотрел мимо нее на угасающие звезды. — Я очень рад.
Она вновь припала к нему и зарыдала.
— Не плачь, — умоляюще произнес Арюк. — Позволь мне запомнить тебя радостной.
На востоке посветлело.
— Я должен уйти, — сказал он. — Отпусти меня, пожалуйста.
Ему пришлось силой высвободиться из рук Тсешу. Она неподвижно смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду.
Тамберли перенеслась на роллере через пространство-время и сквозь снегопад опустилась на землю. Арюк, который держал ее за талию во время стремительных полетов, слез с заднего сиденья. Какое-то время они не могли произнести ни слова. Их окружало ненастное серое утро.
— Сделано? — спросил он Ванду.
Она кивнула в ответ. Шея у нее затекла.
— Да, насколько это было возможно.
— Очень хорошо. — Правой рукой он пошарил по своей одежде. — Вот, возвращаю тебе твои сокровища.
Арюк передал Ванде фонарик, аудиовизуальный передатчик, с помощью которого она видела и слышала, что он делал, наушники, через которые она давала ему указания, низкочастотное переговорное устройство с резонатором обратной связи, позволявшее ей говорить за Арюка на языке Ванайимо.
— Что мне делать дальше?
— Ждать. Если бы только я могла подождать вместе с тобой…
Он задумался.
— Ты добрая, но мне кажется, что мне лучше остаться одному. Нужно о многом подумать.
— Да.
— И если можно, — продолжал он простодушно, — я лучше буду ходить, чем сидеть на месте. Твое колдовство вернуло мне бодрость, она угаснет, но сейчас я с удовольствием воспользуюсь им.
«Чувствуй себя живым, пока можешь».
— Поступай как знаешь. Иди вперед, пока… О, Арюк!
Он так смиренно стоял перед ней. Снег уже выбелил его голову.
— Не плачь, — с тревогой в голосе произнес он. — Ты повелевающая жизнью и смертью, никогда не должна быть слабой или грустной.
Ванда закрыла глаза.
— Не могу сдержаться.
— Но я очень рад. — Он засмеялся. — Очень хорошо, что я сумел сделать это для «мы». Ты помогла мне. Радуйся этому. Позволь мне запомнить тебя радостной.
Ванда поцеловала его и, улыбаясь ради него, забралась на темпороллер.
