деяниях, — сказал Эверард. — В прошлом году…
Рука Лоренцо рубанула воздух.
— Господь и Святой Георгий помогают нам. Мы почти завершили изгнание сицилийцев. Их новый король, Альфонсо, храбр, но ему недостает ума и изворотливости его отца. Клянусь, мы скоро загоним Альфонсо на его остров и завершим поход, но пока дела идут скверно. Герцог Райнальф, прежде чем мы двинемся дальше, хочет убедиться в собственной власти над Апулией, Кампаньей и теми землями Калабрии, которые мы завоевали. Поэтому я и вернулся домой и теперь зеваю от скуки до боли в скулах. Дружище, как я рад встрече с вами! Расскажите мне о…
Волей-неволей Эверарду пришлось изложить историю герра Манфреда. Вино, оказавшееся изумительным, развязало ему язык, сняло напряжение и придало живости воображению, особенно в деталях повествования. Посетив священные места, совершив омовение в реке Иордан и прочая, прочая, Манфред оказался вовлеченным в стычку с сарацинами, после чего он немного попьянствовал и поволочился за женщинами, перед тем как отправиться в обратный путь домой. Корабль высадил его в Бриндизи, откуда он продолжил путешествие верхом. Один из его слуг стал жертвой болезни, второй погиб в стычке с разбойниками, поскольку войны, которые вел король Роджер из года в год, разорили страну и ввергли в отчаяние множество людей.
— Ну, от разбойников мы страну очистим, — уверил его Лоренцо. — Я думал перезимовать на юге, чтобы навести там порядок, но в это время года путешественников немного, и разбойники укроются по своим жалким норам, а… я совсем не расположен исполнять роль вешателя, какой бы важной ни была эта миссия. Пожалуйста, продолжайте ваш рассказ.
Бандиты очень досаждали герру Манфреду, несмотря на его смекалку и внушительную фигуру. Он планировал посетить соборы Рима и нанять новую прислугу. Но не мог миновать Ананьи, поскольку мечтал увидеть прославленного синьора Лоренцо де Конти, чей подвиг в прошлом году при Риньяно…
— Увы, друг мой! Боюсь, вас ждут злоключения, — вздохнул итальянец. — Не вздумайте идти через Альпы без провожатых и охраны.
— Да, я кое-что слышал. Могли бы вы рассказать мне подробности? — вопрос этот был естествен для герра Манфреда.
— Полагаю, вам известно, что наш преданный друг император Лотарь скончался в декабре по дороге домой, — объяснил Лоренцо. — Вопрос о наследнике сейчас обсуждается, и противоречия между различными сторонами довели дело до войны. Боюсь, империя будет переживать потрясения еще долгие годы.
«Пока Фридрих Барбаросса, наконец, не наведет там порядок, — подумал Эверард. — При условии, что к тому времени история не выйдет из привычного русла».
Лоренцо просветлел.
— Как вы убедились, главным по-прежнему остается восстановление справедливости, — продолжил он. — Теперь, когда повержен этот богоотступник, этот дьявол Роджер, его королевство у нас на глазах рассыпается, как замок из песка под дождем. Я вижу Божие знамение в том, что старший сын и тезка Роджера умер вместе с отцом. Из него вышел бы достойный противник. Альфонсо, которого выбрали в качестве наследника… впрочем, я уже говорил вам о нем.
— А все благодаря тому знаменательному дню, — Эверард попытался ввести беседу в нужную ему колею, — который настал благодаря вам. Меня истомила жажда услышать рассказ об этих событиях из ваших уст.
Лоренцо улыбнулся, и поток воодушевления подхватил его.
Райнальф, как я уже говорил, забирает в свои владения южные герцогства, никого другого эти земли больше не интересуют. А Райнальф — истинный сын Церкви, преданный Святому Отцу. В январе этого года — вы слышали? — умер самозванец папа Анаклет, и не осталось никого, кто смел бы оспаривать права Иннокентия.
«В моей истории Роджер II обеспечил выборы нового папы, но тот через несколько месяцев сложил с себя тиару. Роджер, тем не менее, обладал личной и политической силой для продолжения противостояния Иннокентию, которое в конце концов закончилось для папы заточением в темницу. По версии Лоренцо, даже слабый противник не по силам Альфонсо», — подумал Эверард.
— Новый сицилийский король по-прежнему настаивает на признании папой его власти, но Иннокентий отменил эту буллу и призвал к новому крестовому походу против дома Отвилей. Мы сбросим их в море и вернем остров Христу!
«Не Христу, а инквизиции, когда она будет создана. Преследованию евреев, мусульман и православных. Сожжению еретиков на кострах».
И все же, по меркам эпохи, Лоренцо казался вполне порядочным человеком. Вино разгорячило его кровь. Он вскочил на ноги и принялся ходить взад-вперед, бурно жестикулируя и продолжая вещать.
— Кроме того, у нас есть сторонники, наши братья во Христе в Испании, которые сейчас выдворяют последних мавров со своей земли. У нас есть королевство Иерусалимское для защиты Вечной Славы Господней. Роджер начал укрепляться в Африке, но мы и те земли вернем в свои руки и захватим новые. Вы знаете, что прежде они были христианскими владениями? И вновь ими станут! Надо посрамить еретика- императора в Константинополе и восстановить власть истинной Церкви на благо его народа. О, безграничная слава, которая ждет нас! И я, грешный, достигну ее, и имя мое прославится в веках. Не осмелюсь мечтать о лаврах Александра или Цезаря, но уподоблюсь Роланду, первому паладину Карла Великого. Конечно, мы прежде всего должны помышлять о воздаянии на небесах за верную службу. Высшая милость заслуживается только на поле брани. Нас окружают бедные, страждущие, скорбящие. Им нужны покой, справедливость, мир. Только дайте мне власть, чтобы даровать им заслуженные блага.
Лоренцо наклонился и, обняв Эверарда за плечи, произнес почти с мольбой:
— Останьтесь с нами, Манфред! Я безошибочно распознаю силу в человеке. Вы один стоите десятерых. Не возвращайтесь на вашу безнадежную родину. Сейчас не время. Вы — саксонец. И, следовательно, подчиняетесь вашему герцогу, который, в свою очередь, подвластен папе. Вы будете полезнее здесь. Каролинги происходят из вашей страны, Манфред. Будьте рыцарем нового Каролинга!
«Вообще-то, — припомнил Эверард, — он был франком и расправился с древними саксонцами с педантичностью Сталина. Однако миф о Каролингах победил. Хотя „Песнь о Роланде“ еще не сложена и рыцарским романам предстоит появиться гораздо позже, популярные истории и баллады, тем не менее, уже в ходу. Лоренцо, похоже, увлечен ими. Я имею дело с романтиком, с мечтателем, который к тому же еще и грозный воин. Опасная смесь. Ему только нимба судьбы над головой не хватает».
Эти размышления вернули агента Патруля к цели его визита.
— Ну что же, мы обсудим ваше предложение, — произнес он осторожно. — Эверард, благодаря крепкому сложению, не чувствовал опьянения, так, легкий жар в крови, который он был способен контролировать разумом. — Но я непременно хочу услышать про ваш подвиг.
Лоренцо рассмеялся.
— О, вы услышите обязательно! Моя гордыня огорчает моего духовника. — Лоренцо сделал круг по комнате. — Оставайтесь! Отужинайте с нами нынче!
Трапеза оказалась легкой, приготовленной на скорую руку. Главное застолье происходило в полдень. Люди, лишенные достаточного освещения, редко засиживались после наступления темноты.
— Вам нечего делать на паршивом постоялом дворе. Позвольте предложить вам ночлег. Живите у нас сколько пожелаете. Я пошлю слуг за вашим конем и поклажей.
Пока родители находились в Риме, Лоренцо распоряжался всем домом. Сев за стол, он схватил кубок с вином.
— Завтра едем на соколиную охоту. Мы сможем свободно поговорить на вольном воздухе.
— С нетерпением жду и благодарю вас от всего сердца.
Холодок пробежал по телу Эверарда.
«Похоже, настает момент попытать удачу», — подумал он.
— Ходят самые невероятные слухи. Особенно о Риньяно. Рассказывают, будто вам явился ангел. Еще говорят, что только чудо помогло вам в схватке с врагом.
— Да, люди болтают все, что ни взбредет им в голову, — проворчал Лоренцо. Затем добавил скороговоркой: — Не один Бог ниспослал нам победу, несомненно, Святой Георгий и мой Святой заступник
