— Мы посмотрим сами, что это такое.
Он составил отряд захвата. Ван Рийн, громко ругаясь и протестуя, остался на борту — и повел его к главному шлюзу. Плавно, как акула («В конце концов, — напомнил себе изумленный капитан, — старый боров был космонавтом, награжденным голубой лентой»), «Геба» двинулась к чужаку.
Но тот исчез. От отдачи яхта содрогнулась.
— Вельзевул и ботулизм! — заревел Ван Рийн. — Он снова ушел в гипер! Ну, это у него не выйдет.
Конвертор скрипел, но давал нужную энергию, и вскоре яхта вновь нагнала чужака. Ван Рийн проделал это с таким блеском, что Торранс должен был признаться себе: такой маневр труден даже для опытного пилота. Яхта уклонилась от поражающего луча чужака и прикрепилась к его корпусу нерасторжимо прочными силовыми линиями. Затем Ван Рийн выключил конвертор, который мог просто не выдержать напряжения. Однако огромный корабль двигался, не изменяя скорости, и увлекал за собой «Гебу». Скрепленные корабли летели быстрее света к неизвестным созвездиям.
Торранс выругался и сделал перекличку своих людей. Ему раньше никогда не приходилось захватывать корабли, но он считал, что это не труднее, чем проникнуть в корабль, покинутый экипажем. Выбрав место, он первым делом приказал закрыть его защитным карманом, чтобы перекрыть утечку воздуха: нет необходимости уничтожать чужаков. Резаки его людей изрыгали пламя, синие искры срывались фонтанами и исполняли в невесомости сложный танец. Остальная часть отряда стояла наготове, держа бластеры и гранаты.
Два корабля продолжали падать в бесконечность. Без компенсирующей электроники небо, в соответствии с эффектом Допплера, было искажено аберрацией, и людям казалось, что они умерли и несутся навстречу Судному Дню. Торранс заставлял себя думать о конкретных делах. Как они будут обращаться со своими пленниками, когда окажутся на корабле? Особенно, когда придется застрелить нескольких из них…
Наконец внешнюю оболочку разрезали, и Торранс принялся с интересом изучать внутреннюю поверхность. Ничего похожего он раньше не видел. Несомненно, эта раса овладела космосом совершенно независимо от человечества. Хотя в целом конструкции кораблей были основаны на одинаковых физических законах, но детали различались существенно. Что это за непрочная, но вязкая субстанция, образующая внутреннюю оболочку чужака? Проходят ли в ней контуры и схемы? Больше им скрываться негде.
Последняя преграда была преодолена. Торранс с трудом глотнул и посветил внутрь; там было темно и пусто. Войдя, он повис в пространстве: искусственная тяжесть была выключена. Экипаж прячется где-то и…
И…
Торранс вернулся на яхту через час. Он нашел Ван Рийна сидящим рядом с Джерри. Девушка начала что-то говорить, но посмотрела внимательно в лицо капитана и замолчала.
— Ну? — сварливо спросил торговец.
Торранс прочистил горло. Собственный голос показался ему незнакомым.
— Думаю, вам лучше взглянуть самому, сэр.
— Ты отыскал экипаж в его вонючем аду? На что они похожи? Что это за корабль?
Торранс решил сначала ответить на последний вопрос.
— Похоже, этот корабль предназначен для перевозки животных с различных планет. Должен сказать, что такого проклятого набора животных я не видел даже в зоопарке Солнечной системы в Луна-Парке.
— На кой сифилис это мне? Где тот, кто собирал этих животных? Где его прикрытые фиговыми листочками друзья?
— Как вам сказать, сэр, — Торранс опять глотнул. — Думаю, они спрятались от нас, спрятались среди своих животных.
Между главным шлюзом яхты и прорезью в корпусе чужака проложили туннель. Через него накачали воздух и провели электричество, чтобы осветить захваченный корабль. Манипулируя гравитационными генераторами «Гебы», Ямамура установил на чужаке силу тяжести примерно в одну четверть земной, но при этом ему не удалось сохранить везде горизонтальное положение: палубы чужака были наклонены под разными углами.
Даже в этих условиях походка Ван Рийна была тяжелой. Он стоял с салями в одной руке, с сырой луковицей в другой и осматривал добычу. Вероятно, здесь находилась рубка управления, хотя она располагалась ближе к корме, чем к носу. Экраны действовали; для глаз существа, меньшего чем человек, они были удобными. Экраны показывали ту же картину созвездий, видимо, работая на аналогичных оптических компенсаторах. Контрольная панель образовывала полукруг у передней стены, слишком большой, чтобы ею мог управлять один человек. Но, похоже, конструкторы рассчитывали на одного космонавта, так как в центре стояло одно кресло.
Из пола торчали короткие металлические стержни. Они были видны с обеих сторон кресла, и отверстия для болтов показывали, что здесь можно прикрепить еще кресла, однако самих кресел не было.
— Я думаю, пилот сидит в этом кресле, когда они движутся в автоматическом режиме, — Торранс заколебался. — Штурман и связист… здесь и здесь? Не уверен. В любом случае они не используют помощника пилота, хотя крепления кресла в дальнем углу говорят о том, что там находится резервный офицер.
Ван Рийн пожевал луковицу и потянул себя за бородку.
— Чертовски большая она, эта панель, — сказал он. — Раса кровожадных спрутов, а? Посмотрите, как сложно.
Консоль, покрытая чем-то вроде флюоресцирующего пластика, имела очень мало кнопок и переключателей, но зато на ней располагалось множество плоских квадратов, каждый не менее двадцати квадратных сантиметров; некоторые из них — вдавленные. Очевидно, это было управление приборами. Осторожная попытка показала, что нужно очень большое усилие, чтобы вдавить такой квадрат. Эксперимент закончился, когда открылся один из грузовых люков и большая часть воздуха улетучилась из корабля, прежде чем Торранс, напрягая все силы, поставил пластинку на место. Не следовало неосторожно обращаться с приборами незнакомого корабля, особенно в космосе.
— Они должны быть сильными, как лошади, чтобы справляться с этими приборами, — заметил Ван Рийн. — Все свидетельствует об этом.
— Не все, сэр, — возразил Торранс. — Экраны как будто предназначены для карликов около метра ростом, — он указал на полку с инструментами размером не больше пуговицы, на каждом из которых была нанесена цифра или буква, а может быть, идеограмма. Знаки отдаленно напоминали старые китайские иероглифы. — Человек не мог бы пользоваться ими, во всяком случае, без должной тренировки и напряжения. Конечно, иметь глаза, приспособленные для мелкой работы, еще не значит быть карликом. А вот этот переключатель невозможно достать с пола, не обладая длинными руками, — встав на цыпочки, он дотянулся до выключателя, находящегося как раз над предполагаемым креслом пилота.
Переключатель щелкнул.
С кормы донесся рев. От внезапного толчка Торранс отлетел назад и, чтобы не упасть, ухватился за полку у задней стены. Тонкий металл согнулся, но выдержал.
— Каракатицы и болваны! — взревел Ван Рийн.
Упершись своими слоновьими ногами в пол, он дотянулся до выключателя и вернул его в прежнее положение. Рев прекратился, вернулась сила тяжести. Торранс подошел к высокой двери, ограниченной широкой аркой, и крикнул в коридор:
— Все в порядке! Не беспокойтесь!
— Что это за проклятая чертовщина? — потребовал ответа Ван Рийн.
Торранс с трудом взял себя в руки.
— Думаю, выключатель двигателя, — голос его дрожал. — Полное ускорение без всякой компенсации.
