Дин и Рем старательно помогали матери.
Только маленький Ван беззаботно резвился на мягких шкурах и довольно агукал, когда животик у него был полный и голод его не беспокоил.
Прошло солнечное и теплое лето, и уже давно у ручья не раздавался веселый смех мальчиков, которые каждый день купались в его прохладной воде. Томительная жара прекратилась, ночи становились длиннее, а дни короче.
В птичьих песнях исчезли все ликующие и радостные мелодии весны и солнечного лета, даже скрипучее стрекотание насекомых звучало реже и боязливей.
Вечерами и поутру становилось холоднее. Хлопья холодного белого тумана появлялись в это время над водной гладью ручья, они росли и разлетались во все стороны пока, наконец, не наполняли всю долину.
Листья деревьев и кустов стали желтыми и красными, и когда ветер начинал дуть сильнее, он срывал их с ветвей и уносил с собой.
Все говорило о том, что лето прошло и наступила осень…
Агли опять собирался на охоту.
Теперь он должен был ходить чаще, так как звери стали пугливее и осторожнее, когда узнали, что на их пастбищах появился ловкий и хитрый охотник, который неустанно за ними следил и готовил им всевозможные западни. Агли был вынужден охотиться далеко, так как звери покинули близкие окрестности пещеры и уходили дальше в степь и в глубь лесов.
Но хуже было то, что он мог добывать лишь небольших зверей. В одиночестве он не отваживался охотиться на больших и сильных животных, мясом которых он был бы обеспечен на долгое время, что избавило бы его от забот о пропитании Гины и ее детей. Его сил не хватало, чтобы сразиться с крупными животными и победить их в схватке. Один он не мог также отбить от стада кого-нибудь из молодняка, загнать его и убить.
С помощью хитрости ему также до сих пор не удалось добыть большое животное. Хотя он выкопал в разных местах несколько глубоких ям, которые хорошо замаскировал ветвями, травой и глиной, до сих пор он не нашел ни в одной из них добычи, которой так жаждал.
В эти дни, когда Агли бродил от одной пустой ямы к другой, впервые он воочию убедился, насколько невелики возможности одинокого охотника, даже если у него есть сила, отвага и храброе сердце.
Тогда ему впервые пришло в голову, что один охотник никогда не сможет сделать столько, сколько сделают много охотников. Он уже понял, что совместная работа, при которой каждый делает свое дело, приносит значительно больше пользы для всех. И мысль об этом глубоко засела у него в голове и не переставала его преследовать.
И сегодня эти же мысли не выходили у него из головы.
Он сознавал, что лето, самое благоприятное для охоты время, уже прошло, а они еще не имеют достаточного количества шкур. Знал, что и запасы высушенного и полукопченого мяса невелики. Гине тоже не удалось насобирать достаточное количество плодов, семян и кореньев; у нее было слишком много других дел: она все должна была делать сама и кроме того она не знала еще здесь таких мест, где можно было бы найти много сладких кореньев или вкусных клубней и плодов. Помощь мальчиков также не была существенной; они были слишком молоды и не умели еще как следует ни работать, ни охотиться.
Лицо Агли было печальным, когда он вышел из пещеры.
Но не только охотничьи заботы тяготили Агли.
Странным было и поведение Гины. Уже давно ему казалось, что работящая и старательная Гина стала грустной. Он не знал почему, а Гина молчала. Спрашивать он не хотел, но не думать об этом он тоже не мог.
Агли не догадывался, что Гина скучает по обществу женщин. Ведь раньше, до того как они покинули общину, каждый вечер после напряженной работы женщины усаживались в отдаленных уголках пещеры, и отовсюду доносился веселый говор, радостный смех и лукавый шепот.
А ведь Агли мог бы понять Гину, ведь и он сам много раз скучал о разговорах с охотниками и о рассказах стариков около пылающего костра.
С наступлением осени Агли стал сильнее ощущать тяготы жизни и чувство одиночества.
Агли проворно вылез на скалу над пещерой и по тропке, которую сам протоптал, быстро зашагал вверх.
Вскоре он достиг края степи.
Приложив ладонь ко лбу, долгим внимательным взглядом осмотрел широкую равнину, лежащую перед ним. Медленно и тщательно изучил каждый уголок степи, но нигде не обнаружил следа зверей. Лишь где-то далеко увидел небольшое облачко, которое вскоре исчезло вдали. Оно не пробудило в нем какой-либо надежды на охотничий успех, так как он понял, что это пыль, поднятая убегающим стадом диких лошадей, догнать которых мог бы только быстрый ветер.
Агли решил, что пойдет охотиться в лес.
Осторожно двигался он по краям скал огромного каменного обрамления долины, над которым чернел обширный лес. Прошло немного времени, и Агли очутился под зеленым сводом крон старых деревьев.
В этот момент Агли забыл обо всем, что его тяготило, и стал только охотником.
Осторожно крался он от дерева к дереву. Следил, чтобы все время он был скрыт за могучими стволами и чтобы под его ногами вдруг не захрустели сухие веточки. Долго и безуспешно искал он в лесу добычу.
Огорченный неудачей, Агли уже хотел вернуться. Но в этот момент он увидел, что невдалеке лес кончается и переходит в луг, покрытый травой и кустарником.
— Посмотрю еще там, — решил он, — может быть выслежу и добуду хоть кролика, зайца или охотящуюся лису.
